Шрифт:
Глава I
ДАРЫ ВЛЮБЛЕННОГО МАНЬЯКА…
Не каждому в жизни выпадает удача сверкнуть белозубой улыбкой с экрана телевизора. Людмиле Ефимовне Петуховой это удалось, и поэтому уже вторую неделю она чувствовала себя почти кинозвездой. Надо признаться, красотой она никогда не блистала, злые языки утверждали, что и умом тоже, ну да у славы глаз нет, вот и попала скромная, не совсем молодая и яркая Люсенька на ТV. Конечно, если говорить откровенно, эфир она украшала собой считаные минуты, зато дважды. За одну неделю. Так случилось, что в первый раз журналистка программы «Наша улица» попросила высказаться прохожих по поводу грязи в
– Скажите, как вы относитесь к повышению цен?
Неизвестно, какого ответа он ожидал, но женщина разразилась таким пространным монологом, что юнец искренне пожалел, что обратился именно к ней. И все же в какой-то местной десятиминутной передаче Люсю показали. Именно после этого Людмила ощутила себя весомой личностью, чье мнение так необходимо общественности. Как-то само собой получалось, что дома, проходя мимо зеркала, она начала по-особому вскидывать голову, мудро сдвигать брови к носу и уже всерьез стала подумывать о политической карьере…
– Люсь, слышишь, уже вторую старушку прикончили, – хмуро сообщила подруге Василиса, переворачивая газету. Василиса была верная Люсина подруга, с которой в целях экономии она делила квартиру, еду и интересы. Лет… страшно сказать сколько назад, женщины столкнулись в магазине и крупно повздорили из-за единственного батона колбасы, который выкинула на витрину сердобольная продавщица. Покупательницы вцепились в противоположные концы батона докторской и затеяли «перетягивание» деликатеса. Колбаса к таким нагрузкам была не подготовлена и развалилась на неравные куски. Люсе, помнится, досталось больше. На следующий же день соперницы вновь встретились, теперь уже в больничной палате – обе загремели туда со страшнейшим отравлением. В короткие промежутки времени между перебежками до санузла успели как следует познакомиться. Уже через несколько минут они пришли к выводу, что все мужчины – весьма недалекие создания, раз до сих пор не взяли под свое крыло ни Люсю, ни Василису. У каждой женщины за плечами было какое-то подобие замужества, хотя каждая расписала его как пылкий, сумасшедший роман. Василиса, закатив глаза, поведала, что ее любимого приворожила местная колдунья и бедному ничего не оставалось, как уйти от красавицы невесты прямо в полон к ведьме. Люся же, сморкаясь в носовой платок, сообщила, что ее мужа настигла вражеская пуля и он поэтому героически скончался. Короче, что бы подруги ни говорили, дни свои они влачили в одиночестве. Сводить концы с концами им было очень не просто, поэтому подруги решили временно, пока не наступят лучшие времена, поселиться вместе. Сданная же в аренду лишняя жилплощадь приносила хоть какую-то копейку. Правда, были у подруг еще и дети, но отпрыски уже давно имели свои семьи и жили личными заботами. Лучшие времена где-то подзадержались, и женщины уже даже не думали расставаться. За столько лет они уже прекрасно изучили привычки друг друга и давно научились не ссориться из-за пустяков, а все проблемы решать сообща.
Василисе было далеко за пятьдесят, как, собственно, и Людмиле, а потому заметка об убийстве пожилых женщин вызвала тревожный интерес.
– Ты хочешь узнать мое мнение по этому поводу? – не отрывая взгляда от зеркала, спросила Люся.
Сейчас она пошире распахнула глаза, и ее лицо озарила тихая улыбка. Получилось неплохо, моложаво, и, если бы оператор снимал ее вон с того угла, она могла бы сойти за сорокалетнюю.
– Ну и чего ты скалишься? Я про убийства толкую, а ты сомлеваешь от своей персоны, как престарелая невеста, – грубо прервала грезы подруги Василиса. – Какой-то маньяк убивает женщин, ты что, не слышишь?
– И что? – подозрительно сощурилась Люся. – И что ты мне хочешь сказать? Что мы опять должны в это дело вмешиваться? Даже не думай!
– Я просто подумала, может, сыну позвонить, пусть хоть расскажет, в чем дело, он же как-никак пашет в милиции. А то если разобраться, так мы ведь с тобой тоже не наивные девочки.
– Сыну позвонить? Павлу, да? Узнать, в чем дело?! Да знаю я тебя! Ты сама хочешь этого маньяка заловить, но только с меня хватит! Я хочу жить мирной, спокойной жизнью! Без всякого криминала! И не мешай мне улыбаться!
Василиса растерянно глядела на возмущенную подругу и только беззвучно раскрывала рот. Конечно, было дело, они вляпывались в истории, но это же не повод, чтобы так верещать. А Люсе никак нельзя раздражаться, просто категорически запрещено. И если она вот так вопит, примета верная – жди неприятностей. Василиса глубоко вздохнула и покосилась на газету. Чувствует ее сердце, придется вляпываться в новое следствие.
Тем временем Люся собрала документы, деньги, облачилась в весенний наряд и, поправив беретик, известила:
– Я иду платить за квартиру. Если помнишь, кухня сегодня на тебе.
Погода шалила. То глаза прохожих слепило солнышко, то внезапный ветер поднимал дыбом прически и бросал в лицо грязные фантики. Временами с неба начинали сыпаться капли дождика. Люся успела заскочить в автобус и теперь, зажатая со всех сторон, чувствовала, как что-то острое скребет ее по ноге. Черт, колготки теперь придется похоронить.
– Женщина, садитесь, пожалуйста, – приподнялся сидевший мужчина.
– Право, не стоило беспокоиться, – принялась кокетничать Люся и стремительно заработала локтями, пробираясь к освобожденному месту.
Молодой человек был необычайно мил, пребывая в той поре, которая называется «от пятидесяти до плюс бесконечности». Его при этом нисколько не портила обширная лысина и круглый живот, переходящий в шею. Люся рдела и, может, поэтому не сразу услышала нарастающий рык кондуктора.
– Девушка в лягушачьем плаще, покажите пенсионное удостоверение! Это я вам говорю!! Мальчик, тюкни ту бабку с блином на голове… Покажите ваше пенсионное, я к вам обращаюсь!!
Люсю затормошили соседи по транспорту.
– Какое удостоверение?! – гневно сверкнула женщина очами и гордо передала пять рублей.
Настроение было испорчено. Люся не желала больше сидеть под осуждающими взглядами пассажиров и бодро поднялась, готовясь к выходу. Вынырнуть из автобуса удалось не сразу, прямо скажем, пришлось даже проехать лишнюю остановку из-за необъятной дамы, которая своими габаритами прочно заблокировала выход. Люся безрезультатно пинала ее в тыльную часть, пыхтела, пытаясь протиснуться у дамы под локтем, и, наконец, отчаявшись, разразилась бранью.
Теперь Люся вышагивала по направлению к конторе, бурча себе под нос все то, что не успела высказать в вагоне.
– Женщина, это не вы обронили? – окликнула ее молоденькая мамаша с колясочкой, протягивая пенсионное удостоверение.
Да что ж это такое?! Сегодня эта маленькая книжечка так и лезет в глаза! Люся натянуто улыбнулась и сунула документ в сумку. Однако он тут же снова брякнулся на тротуар – на дне ридикюля зияла просторная дыра. Ни документов, ни денег в сумке не было. Люся без сил опустилась прямо на яркую нарядную урну. Так мерзко с ней еще не поступали. Сам собой захлюпал нос, а глаза оросились слезами.