Ищите девочку
Шрифт:
Но и лежать на холодной земле – удовольствие средненькое и очень похожее на медленную казнь. Максимов пошевелился. И застыл с широко открытыми глазами – кто-то шел по переулку! Чмокала грязь. Он нащупал автомат, прислушался. Калитка не скрипела – дальше пошли… Какое-то время звуки человеческих перемещений еще были слышны, постепенно растворились в порывах ветра.
– Бродят еще – вурдалаки, упыри… – глухо прошептала девочка. – Ну, ничего, скоро уйдут… Ты не представляешь, Максимов, как мне одной было холодно, грустно и скучно…
– Преимущественно скучно, – ухмыльнулся Максимов. – И тянуло тебя на разные пакости и непотребства. Думаешь, я не видел, как ты зэков
– Натура у меня такая, – вздохнула Варюша. – А чего они пристали, как пиявки? Я им что, клад из золота? А здорово было, да, Максимов? Веселее, чем в цирке. Ты не думай, я все заранее просчитала и подготовилась. Мне же скучно было. Кстати, спасибо тебе, что спас меня тогда, на пустыре. Я так и думала, что ты сидишь на этой странной голубятне…
– Проехали, – пробормотал Максимов, – Цаплю ты, конечно, вздрючила тонко – надолго у него останутся воспоминания… Хотя и не совсем это скромно с твоей стороны (Варюша, вспомнив, ЧТО она проткнула, состроила гримасу отвращения – невосполнимый морально-этический ущерб). А вот номер с лопатой был бездарной глупостью. Зарвалась ты, девочка.
– Да знаю я, – смущенно призналась Варюша. – В кустах валялась эта лопата, вот и ударило в голову…
Они еще немножко помолчали, слушая звуки природы. Ворона где-то каркнула. Дождик застучал по хлипкой крыше.
– Дальше побежим? – неуверенно предложила Варюша, – а то не греется мне что-то…
– Сил нет, – выплеснулось из души, – умаяли вы меня все, Кролик…
– Какой же ты неприспособленный, Максимов. В милиции, наверное, работал до того, как стать сыщиком… Вот бери пример с диких животных – они умеют приспосабливаться к нечеловеческим условиям. И выживают не в пример людям. Знаешь, почему у бегемотов, например, круглые ступни?
– Понятия не имею, Кролик.
– А чтобы легче перепрыгивать с кувшинки на кувшинку…
Он засмеялся, прижал к себе девчонку. Чем-то напоминала она ему собственную дочь пару лет назад. Случались у Маринки… экстремальные задвиги.
Варюша помолчала и произнесла серьезным голосом:
– Нельзя позволить этим гадам уйти. Они злые, больные, дерьмом воняют и теперь точно все человечество возненавидят.
– Уж маленьких девочек – точно, – улыбнулся Максимов.
– Не такая уж я и маленькая, – фыркнула Варюша, – в седьмой класс, между прочим, хожу, физику с химией осваиваю. В «фымышата» собираюсь. Это школа такая – с уклоном – при университете. Поступлю вот через пять лет и стану ученой дамой… Ты не смотри – я просто ростиком не вышла.
– Ладно, не посмотрю, – согласился Максимов. – А что касается наших добрых знакомых, то ближайшее их будущее мне видится хреновым. Из леса обезьянам не выйти, пока не приведут себя в божеский вид. А это трудно – денег нет, одежды нет, да и здоровье пошаливает. Выйти на дорогу, захватить машину? – сомневаюсь. Им нужен день – зализать раны. Звонить твоему отцу, требовать денег? Но Малеев остался в «Тихих зорях», а возвращаться туда они вряд ли намерены. Запомнили номер телефона и сами позвонят твоему отцу? Но для этого, извини, нужен, по крайней мере, телефон… Полагаю, они уйдут в сторону Оби – там достаточно хвойных лесов – и на время зароются в чащу. Оттуда и выскребет их ОМОН – думаю, устраивать показательные захваты наша милиция еще не разучилась.
– Но дел они еще успеют наделать… – с горечью заметила Варюша.
– Могут, – согласился Максимов. И задумался. Подставлять невинных граждан, оказавшихся не в том месте, под верную гибель как-то не хотелось.
– Ладно, – принял непростое решение, – обстановка покажет. Если сложится не
Повезет – не повезет – стучало в голове. Не повезло. Грешно, однако, жаловаться. Полосы везения и невезения в эту ночь чередовались, как полосы на зебре. За невезением (если повезет) обязательно вернется везение… Но не только Максимову с Варюшей в этот час не подфартило. Они услышали затравленное поскуливание, и по траверсу, мотая зеленой от страха головой, просеменил глухой огородник! Совсем крыши у отморозков снесло, мысленно ахнул Максимов. На все подряд участки врываться стали. Или сам огородник повторно затопил печку, а зэки узрели над притихшим поселком сиреневый дымок. Полюбопытствовать решили. А какое любопытство без убийства случайного свидетеля?
Максимов сорвал с плеча автомат.
– А ну-ка, попятились, Кролик…
Не пятиться надо было – бежать! Огородник, судя по жалобным взвизгам, свалился в очередной овраг, а из встречного переулка выступили четыре фигуры…
Страх божий! Исчадия ада. Мертвецы, восставшие из гробья! Такие приснятся – верная гарантия не встретить рассвет!
– Ужас какой… – ахнула, мертвея на глазах, Варюша. – На кого они похожи…
– Это ты их, Кролик, довела. А ну, бежим отсюда…
Девчонка кинулась бежать без лишних разговоров, а Максимов задержался – прикрыть ей спину. Беглецов, конечно же, обнаружили. Цели поменялись. Старика преследовали молча, зная, что никуда он не денется, а узрев вожделенную мишень, разом возбудились, загалдели. Давно не виделись! И откуда столько страсти в мертвецах? Развернулись дружно и поперли в атаку. Максимов рубанул от пуза приличной очередью из трех патронов. Ничего не жалко! Промазал, зэки продолжали бежать, не реагируя на огонь. Жутковато как-то стало. Максимов развернулся и помчался, подгоняемый страхом. Пуля провыла над головой…
Варюша прыгала от нетерпения на развилке.
– Говорила тебе, Максимов, говорила – не надо никуда ходить… Так хорошо лежали…
– ТЫ говорила? – возмутился он. – Это Я говорил… Сюда, Кролик, – потащил он девчонку в боковой переулок.
– Да нет же, Максимов, сюда! – Она уперлась ногами и потащила его в противоположный. – Посмотри, здесь лес ближе…
Насчет спасительного леса сказать трудно, но темный холм, обросший чем-то рваным и клочковатым, действительно был ближе. Непростительная ошибка! Кого послушал? Осознали этот ляп гораздо позднее – когда промчались пресловутую точку невозврата. Очень уж не нравились ему заборы, обрамляющие завершение переулка. Беспросветные, высокие, сбитые внахлест из досок. А когда во всей красе распахнулся обрывистый край холма, точно вьюном оплетенный корнями – в качестве живописного тупика, – в животе тоскливо заурчало. Слева, справа – открытые участки, ни кустика, ни деревца. По фронту – громоздкая «незавершенка», горы строительного хлама, окруженные «дырчатой» оградой. Индивидуалист какой-то присоседился к поселку. Отложил строительство до будущего лета…
Громоздкая двухэтажка вплотную примыкала к обрывистой стене!
– Ах, дура я дурой! – запричитала Варюша, хватаясь за голову. – Не пойму, Максимов, почему ты не смог меня разубедить…
– Так это я во всем виноват? – зашипел Максимов, лихорадочно вращая головой.
Четверка демонов продолжала грузный бег, неумолимо сокращая дистанцию. А в загашнике пять патронов. По одному на брата. А последний – себе…
– Бежим, Кролик, – выплюнул Максимов. – Будем бегать, пока бегается. Не сможем мы с тобой адаптироваться в эту дружную семью…