Исход земной цивилизации: Война
Шрифт:
Харука сидела в кабинете, когда-то принадлежавшем Александру. За последние годы она сильно изменилась — из неуклюжей девушки она превратилась в утонченную леди, носившую строгих цветов кимоно, как было положено японским женам высокого статуса. Харука выглядела взволнованной, она встала, увидев канцлера.
— Госпожа канцлер, добрый вечер, у меня не слишком хорошие новости.
— Вишай, принеси нам зеленого чая, — распорядилась Ривка и заняла кресло, в котором когда-то встретил ее Геб под видом Анкиа; сейчас старый канцлер заправлял на Меркурии, помогая повстанцам наращивать военную мощь. — Харука, при виде твоего лица у меня создалось впечатление, что грядет конец света.
— Канцлер, — начала она неуверенно, губы ее поджались, — я слышала от мужа, что министр Ито
Ривка выдохнула и приложила ладонь ко лбу, понимая чудовищные последствия такого решения, как понимала их и Харука, волею случая избравшая химию делом своей жизни, чтобы во всем помогать своему супругу, стоявшему во главе половины заводов.
— Ты не выглядишь удивленной, — заметила Харука, перейдя на менее формальную форму речи; ее прямые брови соединились.
— Я всё думала, когда же это произойдет, — Ривка обессиленно покачала головой. — Производство атомарного золота в промышленных масштабах и преобразование его в атмосферный газ Нибиру приведет к чудовищным загрязнением атмосферы Земли. Конечно, зачем нибируанцам загрязнять собственную атмосферу, когда они тысячелетиями пытаются ее сохранить… Учитывая количество заводов и шахт на данный момент, Земля в считанные месяцы заполнится густым желтым туманом, как это уже было тысячи лет назад.
В кабинете появился Вишай с подносом. И пока он расставлял приборы, чашки и угощение, кабинет наполняло молчание, однако разговор возобновился, стоило ему оставить женщин наедине.
— Средний срок продолжительности жизни людей сократится минимум на треть, и это уже не говоря о том, сколько жизней унесет отравление тяжелыми металлами, которые будут использоваться для синтеза газа. Астма станет наименьшей проблемой.
Ривка сжала кулаки, понимая, что Земля постепенно превращается лишь в сырьевую базу Нибиру, как это было прежде. В условиях безграмотности и невежества несколько тысяч лет назад люди не понимали всей опасности господства нибируанцев, превознося их как богов. На самом же деле, являясь пешками, они просто не осознавали пагубность такого неравного союза. Продолжительность их жизни едва ли достигала сорока лет. Нибируанцы не воспринимали людей, как имеющих право на достойную жизнь. Главы государств уже давно «обесценились» и теперь выполняли лишь административные функции, полностью подчиняясь нибируанцам.
— Нинхурсаг и Энки никогда бы не поддержали такого решения, — Ривка покачала головой.
— Именно поэтому они занимаются науками, а не политикой, — небрежно бросила Харука. — Нинхурсаг хотя бы не позволяет увядать образованию.
— Да, только теперь в школах преподаются сельскохозяственные и металлургические науки для того, чтобы дети после школы работали либо с золотом, либо в полях или со скотом, — напомнила Ривка, впадая в еще большее уныние.
— Она делает хотя бы что-то, люди умеют читать и знают химию и физику.
— Лишь на уровне, что может помочь в работе. Высшее образование более им недоступно, — Ривка не верила Нинхурсаг, присланной несколько лет назад на Землю для контроля образования; она не верила никому из них.
Оставшиеся умы человечества, химики и физики, были отняты от семей для работы в химических лабораториях-фабриках по всему миру. И лаборатории эти пополняли нужды нибируанцев в разных направлениях, будь то сырье для изготовления предметов обихода или же конструирование воздухоочистительных систем — в целом, все, что было необходимо для жизни огромной Нибиру, всё, кроме оружейных заводов. Земля уже была загрязнена, но производство золотого газа превратит ее в дыру.
— Прошло только семь лет с прибытия нибируанцев, человечество еще способно к мышлению. Цивилизация строилась Мардуком веками и тысячелетиями, и невозможно уничтожить разум столь быстро, — резонно заметила Харука. — Канцлер, какие мои дальнейшие действия?
— Наблюдать, госпожа Ито, пока нам больше ничего не остается…
Отлаженная шпионская сеть помогала Ривке быть в
Раздался стук в дверь, затем Вишай, с почтением склонив голову, сообщил, что прибыл Бен Новак.
— Вишай, проводи, пожалуйста, миссис Ито к запасному выходу через зал Ренессанса, — попросила Ривка, скрывавшая связь с Харукой для ее же безопасности. — Харука, продолжай наблюдение.
Та, поклонившись по японским традициям, исчезла за дверью, оставив нетронутым остывший чай. Бен появился через пять минут, выражение его лица было сосредоточенным и мрачным, но так теперь он выглядел всегда, будто совсем разучился улыбаться. Когда-то Александр взвалил на него миссию наблюдать за Инанной, и теперь тот же приказ исходил от Ривки. Бен выглядел не просто мрачно, он казался настолько напряженным, что казалось, вот-вот запружинят волосы на его висках.
— Кажется, у тебя были гости, — заметил он, глянув на две чашки чая; с тяжелым выдохом Бен запер дверь кабинета и приблизился к Ривке, заключив ее крепкие объятия. Он потянулся за привычным поцелуем, зарывшись в ее волосы пальцами. — Если бы не ты, я бы давно сошел с ума.
Безысходность его речей передавалась Ривке болезненными эмоциями, и его поцелуй показался даже слегка грубым, ведь Бен обвинял ее в своем положении, в том, что ему приходилось спать с Инанной. И только тепло тела любимой женщины спасало его от безумия, а может, и наоборот, ввергало в него. Инанна и Ривка были похожи, как две капли воды, смешивая его чувства, превращая их в бурю эмоций, несогласия, невзирая на то, что сходство их касалось только внешности. И даже обнимая Ривку, он теперь ощущал присутствие той, второй, но только сильнее тянулся к любви всей своей жизни, вкладывая в каждый поцелуй агонию.
Он пришел без новостей, без приглашения, зная, что нелюбим, но в череде безобразно тяжелых дней, месяцев и лет они стали поддержкой друг для друга. А спальня, когда-то занимаемая ее плененным мужем и Ривкой, стала для Бена практически родной, невзирая на свадебное фото новоиспеченных супругов на камине. Это фото, по словам Ривки, успели сделать до того, как отравленная игла вонзилась в его шею.
Он был как всегда нежен, даря ей заслуженное тепло, ставшее заменой утраченным воспоминаниям о ласках мужа. Лишь спустя пять лет Ривка дозволила Бену коснуться себя, все еще храня надежду на возвращение Александра. Она сохраняла надежду до сих пор, теперь омрачая ее чувством вины за невольную измену. Но Бен был нужен ей, как и она ему. И каждый её стон был наполнен искреннем вожделением и в то же время, каждый взгляд казался беспокойным. И, обнимая ее в постели, Бен не мог надышаться запахом ее кожи, а Ривка боялась пошевельнуться, боялась обнять его в ответ, оттого выглядела холодной и бесчувственной. Парадокс: Инанна льнула к нему, как сумасшедшая влюбленная, а его Ривка была неприступной, и всякий раз обращалась в камень после бурного секса, словно его и не было. Она ощущала душевную боль, не в силах дотянуться до любимого мужчины и понимая, что Бен не может стать его заменой.