Искатель, 1997 № 09
Шрифт:
Он, сукин сын, раньше десяти не поднимается. Вы же знаете, фройлен, — усмехнулся Кондратий и шлепнул приятеля, выглядевшего куда трезвее, чем он сам, по узкому плечу.
Тягучие гудки все неслись и неслись из трубки, и дежурная подумала о том, что Кондратий, наверное, проснулся еще раньше и преспокойно уехал по своим делам. А ключи от номера увез с собой. Но не постучаться в дверь номера Елена Петровна не могла — если произойдет недоразумение, ее тут же уволят. А найти нынче в Питере приличную работу задача почти неразрешимая.
Дежурная быстро сменила халат на форменное платье, провела гребенкой по
Окно номера, в котором жил Потт, выходило в крошечный внутренний дворик-колодец. Когда Елена Петровна подошла к тому месту, где коридор сворачивал налево, это окно оказалось как раз напротив огромного коридорного окна. В 543 номере горел свет, а сам Кондратий сидел в кресле у стола.
«Вот, гад! — подумала дежурная. — Трубку поленился поднять! Ну, я его поприветствую с добрым утром!» Но когда Елена Петровна подошла к двери номера, решимости у нес поубавилось: когда она звонила, Кондратий ведь мог принимать душ? Или занимался еще более серьезным делом. Поэтому, легонько постучав в дверь, она очень спокойно позвала:
— Герр Потт! Вы проснулись?
Постоялец не отвечал. И это было странно. Елена Петровна только что видела его через окно спокойненько сидящим в кресле.
— Герр Потт! — окликнула она еще раз. Подергала ручку. Дверь не открывалась.
Дежурная вернулась к тому месту, откуда было видно окно номера. За незадернутыми шторами по-прежнему горела настольная лампа, а в кресле спокойно восседал Кондратий. Но сейчас она обратила внимание на то, что немец даже не изменил позы. Сидел неподвижно, как истукан.
«Может быть, сердечный приступ? — встревожилась дежурная. — Так керосинить каждый день — никакое сердце не выдержит!»
Она быстро вернулась к своему посту напротив лифта и позвонила сотруднику службы безопасности отеля.
Пять минут спустя молодой, щеголевато выглядевший мужчина, от которого сильно попахивало спиртным, открыл дверь специальным ключом и, придержав дежурную на пороге, прошел в номер.
В комнате витал застоялый сладковатый аромат хорошего коньяка, одеколона и сигар. «Кельнише вассер» — определил молодой человек марку одеколона. Он подумал о том, что надо было вылить целый флакон, чтобы создать в номере такое амбре. Но эта мысль ушла, как только он увидел в кресле крупного пожилого мужчину с неестественно закинутой назад головой.
Осторожно сделав несколько шагов по толстому синему ковру, сотрудник службы безопасности прикоснулся к белой ладони господина Потта, тяжело свисавшей с подлокотника кресла, и понял, что немец уже несколько часов как мертв. Молодой человек до того, как наняться в службу безопасности гостиницы, несколько лет работал в уголовном розыске и хорошо знал, что такое смерть.
Он вынул из внутреннего кармана пиджака радиотелефон и связался со своим шефом.
Проявлять инициативу и сообщать о происшествии милиции, сотрудник не стал. В службе безопасности такого рода инициатива не поощрялась.
Шеф откликнулся тотчас:
— Что там у вас? Опять шалавы надрались?
— Покойник в пятьсот сорок третьем.
— Наш?
— Немец.
— Еще не легче! Убит?
— По-моему, перепил, — сотрудник потянул носом Острый запах «Кельнской
— Звони. Только попроси ребят поменьше суетиться. От моего имени попроси. — Шеф раньше, до пенсии, работал на Литейном, 4, тоже в управлении уголовного розыска, и оперуполномоченные из территориального отдела относились к нему с большим уважением. — Хорошо бы труп увезли пораньше, пока постояльцы не проснутся. Который час?
Молодой человек взглянул на часы:
— Пять тридцать.
— Вряд ли до семи успеют! — Шеф вздохнул. Наверное, представил себе всю неприятную канитель и недовольство постояльцев отеля. И администрации. — Звони, Алеша. Я через полчаса подъеду.
Алексей сунул телефон в карман и обернулся к дежурной.
Елена Петровна стояла в дверном проеме и, прижав ладонь к горлу, с ужасом смотрела на него:
— Неужели правда?
— Правда, правда. — Алеша оттеснил Елену Петровну от двери, осторожно прикрыл ее. — Ты постереги здесь. Мало ли кто захочет повидать господина… А я позвоню от себя.
В офисе службы охраны имелся прямой телефон в управление милиции. Звонок по нему давал гарантию, что малоприятная информация не станет достоянием случайного свидетеля.
Через пятнадцать минут приехала оперативная группа во главе со следователем прокуратуры. Началась рутинная работа.
…Покойника увезли.
— Двинемся и мы? — спросил следователь прокуратуры Зубцов и посмотрел на сыщика из уголовного розыска. Следователю недавно исполнилось двадцать четыре года, но выглядел он как студент-первокурсник. Не поддающиеся расческе рыжеватые волосы, насмешливый взгляд зеленых глаз и худое лицо, годами постящегося схимника, постоянно создавали ему проблемы в общении с населением. Его следовательские ксивы обыватель изучал особенно придирчиво.
Старший оперуполномоченный Солодов, в свою очередь, взглянул на судмедэксперта Кононова. Сыщик прямая противоположность Олегу Зубцову по комплекции, был на пять лет его старше, но выглядел тоже очень молодо.
— Не знаю, кому вы здесь сидите? — усмехнулся судмедэксперт, но с места не сдвинулся. — От меня вы больше ничего не узнаете. Заключение получите после вскрытия. Завтрак нам в номер не подадут.
Судмедэксперт провел ладонью по трехнедельной — и трехцветной — бородке. Он уже несколько лет собирался отрастить шкиперскую бороду, но решимости у него хватало только недели на три, на месяц. Как только доктор убеждался, что среди каштановых и черных волос пробивалась седина, он моментально сбривал бороду.
А пощеголяв несколько дней с бритым лицом, снова начинал ее отращивать. Он никак не мог решить, что лучше: борода с проседью или скошенный подбородок.
В этой компании судмедэксперт был самым пожилым. Ему уже шел пятый десяток.
— Впрочем, одна мыслишка, почему вы не торопитесь покидать место происшествия, у меня имеется. — Доктор кивнул на открытый бар, в котором стояли пять бутылок коньяка «Бисквит». Шестая, начатая бутылка, возвышалась на небольшом круглом столике из карельской березы, перед которым еще недавно сидел герр Потт.