Искатель, 2014 № 11
Шрифт:
— Разумеется, закрыт. Но у меня есть ключ-дубликат. Незаметно для охраны я вошел сюда и спрятался за шторой. Оставалось только подождать. Я знал, что никто из моих подчиненных искать меня не будет и я вполне спокойно смогу сделать свое дело.
— Ты сказал, что хотели прихватить золотой запас Изольды.
— Точнее, это не совсем золотой запас, а скорее тайник драгоценных камней. Фартовый не знал про него, это я ему проболтался. Сначала я боялся, что не проверну это дельце один, но потом понял, что одному-то как раз и лучше.
— Ближе к делу.
— Золотой запас? Так вот он —
— Но как ты узнал об этих тайниках? Тебя Изольда посвятила в свою тайну? Может, ты был у нее любовником? Парень ты здоровый.
Сорокин криво усмехнулся.
— Я рылом не вышел быть ее любовником. В ее кабинете еще Бирюков установил скрытую камеру. Найти ее не просто. Очень тонкое отверстие в стене за столом хозяйки кабинета.
— Выходит, Антон Бирюков уже знал о драгоценных камнях и поделился этой информацией с тобой?
— Я понял, к чему вы клоните. Да, он поделился со мной этой новостью, когда сам узнал, но я его не убивал. У меня и в мыслях такого никогда бы не возникло. Антона замочил Фартовый. И записку на нем от Леньки Пантелеева оставил. Фартовый как появился в нашем клубе, так сразу и узнал Бирюкова. Он мне потом признался, что у него были старые счеты с этим бывшим ментом.
— А где Фартовый-Бес последние дни прятался?
— По-моему, в Нахаловке, у какой-то старой знакомой. Вроде бы вдовы с пацаном.
— И этот пацан учится где-то во втором или третьем классе?
— Возможно. Я точно не знаю.
— Ладно, это теперь не имеет никакого значения. Советую все повторить следователю. — И Ярцев выключил диктофон.
— Повторю и следователю. Мне терять нечего. А теперь услуга за услугу, гражданин полковник.
— Я слушаю.
— У меня старая парализованная мать. Одна осталась. Сегодня, как я понимаю, домой не вернусь.
— Правильно понимаешь.
— Улица Горького, двадцать семь, квартира тридцать шестая. Не оставьте ее. Устройте, как сможете. Я только вас мог об этом просить, потому что наслышан о вашей чуткости и порядочности. Ведь сейчас никому нет дела до другого человека.
— Что же раньше не подумал о больной матери? До того, как совершить это жестокое преступление.
— Как раз о ней я и думал. Хотел при помощи больших денег поставить ее на ноги. Говорят, в Германии это могут делать.
— У меня слов нет, гражданин Сорокин! — удивился Ярцев. — Весьма оригинальный подход к решению проблемы — через три трупа.
— Гражданин полковник, вы обещаете помочь моей матери? Сегодня, как всегда, она меня будет ждать. Зайдите, прошу вас, придумайте что-нибудь, чтобы старушка не страдала. Умоляю!
От такой неожиданной просьбы убийцы у Михаила Яковлевича аж пот выступил на лбу. Всего он повидал, но в такой ситуации оказался впервые.
— Я зайду к больной, обещаю, — вздохнул полковник. — Сделаю, что смогу. В рамках закона.
В дверь постучали.
В кемеровском ресторане «Японский» посетителей всегда хватает. Особенно в вечернее время. Изысканная японская кухня, в которой преобладают блюда из морепродуктов, экзотический
Именно здесь любит отдыхать майор Ляхович, заместитель начальника шестой колонии по режиму. Ему нравится заходить сюда одному после трудового дня: в отдельной кабинке вкусно поесть, мысленно подвести итоги сделанному, обдумать планы на будущее, а при желании и заказать японскую девушку для интимных услуг. Такое здесь тоже возможно. Для избранных, с толстыми кошельками.
Сегодня Ляхович, высокий и стройный, с пышной шевелюрой соломенных волос, в темном коричневом костюме со светло-коричневым галстуком-бабочкой на белоснежной сорочке, появился в своем любимом ресторане в самом прекрасном расположении духа. А почему бы ему и не быть, коли дела криминальные идут отлично. Если пойдут и дальше так, то можно будет и страну сменить. Например, купить замок в Англии и перебраться туда на постоянное жительство. А там можно будет и семьей обзавестись. За богатого любая красавица пойдет. Сейчас главное — не проколоться, а потому нужно тщательно обдумывать каждый свой шаг.
Не успел будущий владелец английского замка войти в ресторан, как возле него, словно из воздуха, появился метрдотель с традиционно-учтивой японской улыбкой.
— Просю вас, Остяп Тарясович в кабинет. Ми ряды, сто вы не забиваете нас.
— Здравствуй, здравствуй, Синдо! — отвечал с легкой улыбкой Ляхович. — Чем ты меня сегодня удивишь? Кажется, я уже все ваши изыски попробовал.
— Еще не все, Остяп Тарясович, — отвечал с прежней улыбкой Синдо, семеня рядом с Ляховичем. — Надется есе сюприз.
Через минуту Ляхович вальяжно развалился в отдельном кабинете в дубовом, с мягким сиденьем кресле и сделал заказ.
Когда метрдотель собрался выйти, Ляхович остановил его.
— Синдо, сегодня у меня хорошее настроение, и я не прочь развлечься с ласковой японочкой.
— Для вас, Остяп Тарясович, устрою, — мелко рассмеялся Сицдо. — Останетесь довольны.
— Устрой, голубчик, щедро награжу.
Синдо учтиво поклонился и ушел на кухню передать заказ дорогого гостя.
В это время из-за ближнего к кабинке столика поднялась энергичная девушка с небольшой сумочкой в руке и прошла в кабинет к Ляховичу. О чем они там говорили — не было слышно. Но девушка довольно быстро вышла и спокойно направилась к выходу, из ресторана. Когда за ней закрылась дверь, молодой человек атлетического сложения, который сидел за одним столиком, с этой девушкой, положил на столик деньги и вслед за ней неторопливо покинул ресторан.
Вскоре, метрдотель Синдо, который персонально обслуживал самых уважаемых завсегдатаев, выскочил из кабинета Ляховича и испуганно закричал:
— Сюда полицию звать надо! Остяпа Тарясовича убили!
К месту происшествия потянулись напуганные, но вместе с тем любопытные посетители.
Ляхович, откинувшись на спинку стула, неподвижным взглядом удивленно разглядывал на потолке светильники, источающие мягкий молочный свет. Чуть выше бровей у него было пулевое ранение величиной с горошину. Тоненький кровавый шнурок спустился из раны на чисто выбритую щеку, стек на шею и алым цветком развернулся на белоснежном воротничке сорочки…