Искатель, 2014 № 11
Шрифт:
— Где его берлога?
— Не знаю. Но я знаю, как он выглядит. Скрытая камера фиксировала его у Изольды раздетым до пояса. Здоровый детина. Ростом метра два. Килограммов под сто двадцать. Звериная физиономия. Уши маленькие, помятые. Нос сломан. Полный рот золотых зубов. На правом плече татуировка — голова тигра. На спине и груди много резаных шрамов — следы финок. Глаза бесцветные, будто замороженные. Еще…
Сорокин замолчал, и лицо его исказилось в страдальческой гримасе.
— Сердце, — с тяжким
Но через минуту, отдышавшись, он продолжил:
— Чуть не забыл. Резаный три года тому назад выступал в боях без правил «Сборная России против всего мира». Победил в финале какого-то знаменитого голландца Боба. После этого ушел в криминал.
— А настоящая его фамилия?
— Не знаю. Да, еще — в ночном клубе его связник…
Сорокин замолчал и смежил веки. Дыхание его стало замедляться.
Ярцев с тревогой посмотрел на врача.
Сергей Петрович крикнул медбрату:
— Быстро нашатырь!
С верхней койки, над Сорокиным, послышался недовольный голос больного зэка:
— Что мучаете человека? Дайте ему спокойно умереть. Нигде от вас, ментов, покоя нет.
— Никто его не мучает, — жестко оборвал недовольного зэка следователь. — Подследственный сам попросил позвать к нему полковника.
Недовольный зэк промолчал и отвернулся к окну.
Понюхав нашатырного спирта, Сорокин задышал глубже и медленно открыл глаза.
— Глеб, ты сказал, что в ночном клубе у Резаного есть связник. Кто он?
— Официант бара Филя Пермяков. Больше ничего не знаю. Спасибо за мать, гражданин полковник. Мне бы священника. Позовите батюшку. Хочу покаяться в тяжких грехах.
— Это можно, — ответил следователь. — Я передам твою просьбу начальнику СИЗО.
— Поспешите, — поторопил врач.
Ярцев не нашелся что-либо сказать и молча направился к выходу.
Официант из бара «Пиковой дамы», двадцатилетний Филипп Пермяков, пребывал в мрачном расположении духа. Он лениво протирал белоснежной салфеткой фужер и канючил у бармена, статного, красивого сорокалетнего брюнета:
— Борис Гордеич, ну дай дозу. Не жмись. У тебя наверняка где-нибудь заныкано. Пожалей. У меня скоро ломка начнется.
— Жалко у пчелки, мой юный друг Филя, — спокойно отвечал бармен, пригубливая маленькую рюмочку французского выдержанного коньяка «Камю». — Ты же знаешь, что после вчерашнего ментовского наезда порошка не осталось. Выпей лучше рюмашечку коньячку.
— Да не поможет мне твой коньяк, — отвечал Филя с кислым выражением лица. — Мне уколоться надо. Ну, найди, Гордеич. Я тебе тройные бабки заплачу.
— Это само собой, — усмехнулся бармен. — Но близко у меня нет порошка. Сходить кое-куда надо.
— Ну, сходи, Гордеич. Я твой большой должник
— Да ты и так мой должник по самые уши.
Но тут в кармане пиджака Фили заулюлюкал мобильный телефон, и он быстро включил его.
— Алло, кто это?
— Президент Соединенных Штатов, — раздался в трубке властный и жесткий голос.
— Босс, я слушаю.
— Вот и слушай, а боссом меня вслух не называй. Кто рядом есть?
— Только бармен, Борис Гордеич.
— При нем можно. Он умеет держать язык за зубами. А вот в тебе я сильно сомневаюсь.
— Босс, да разве я когда, да я за вас…
— Ладно, нечего порожняк гнать. Отвечай только на мои вопросы. Менты с тобой еще не беседовали?
— Нет, не общались.
— Отвечаешь?
— Век воли не видать!
— А почему у тебя такой голос неуверенный?
— Меня скоро начнет ломать, босс, а дозы нет.
— Филя, я тебе не раз говорил, чтобы ты завязывал с порошком?
— Говорил, босс.
— Ты обещал?
— Обещал, босс. Я обязательно завяжу. Вот только сегодня последний раз, и все. Клянусь. Но у меня нет дозы.
— Лады, получишь свою дозу у меня. Немедленно езжай ко мне.
— Но я не знаю где твоя хаза, босс.
— Пока тебе рано это знать. Такое доверие надо заслужить.
— Я заслужу, босс.
— Закрой чавкало и слушай. Езжай на переговорный пункт, что в Кудряшах. Ты там не раз был. Помнишь дорогу?
— Разумеется, босс.
— Ну и ладушки. Обсудим наши дела. Смотри хвоста не привези. Отвечаешь головой.
— Не беспокойся, босс, все будет чисто. Я не лох с автобарахолки.
Выключив мобильный телефон, Филя, коротко бросив бармену: «Я отлучусь ненадолго по делам», выскочил из бара.
Только за ним закрылась дверь, как у бармена зазвонил мобильный телефон. Борис Гордеевич посмотрел на дисплей телефона. На нем высвечивалась надпись «Господин Икс». Бармен сосредоточился и включил телефон.
— Слушаю, Господин Икс.
— Борис, ты сделал, о чем я тебя просил?
— Разумеется. Машина взлетит на воздух через десять минут после того, как он включит мотор. Это на полпути.
— Ладушки, царство ему небесное. Борис, тебе не кажется, что я слишком жесток?
— Не кажется, Господин Икс. Вы были правы, когда сказали, что наркоман страшнее атомной бомбы. Он за дозу может хоть кому самые серьезные секреты выдать.
— Вот именно. Он опасный свидетель. До сих пор сожалею, что возил его в лабораторию под шестой колонией. Но я тогда верил в него — молодой, перспективный, зону прошел. Тогда я и предположить не мог, что он так быстро подсядет на иглу. Ошибся я в нем. Сильно ошибся. Ну, господь с ним. Не будем плохо говорить о покойнике. Ты-то как? Менты вокруг тебя еще не кружили?