Искатель приключений

де Монтепен Ксавье

– Нет, ваше высочество, – с пылкостью возразил Рауль, – нет, это неправда! Жанна де Шанбар моя жена перед Богом и перед людьми!!

– Итак, этот обряд в капелле Тианжа?..

– Был настоящим венчальным обрядом, ваше высочество.

– А священник, который давал вам брачное благословение?

– Был настоящий священнослужитель…

Филипп Орлеанский несколько секунд глядел на Рауля с неопределенной улыбкой, потом вскричал:

– В таком случае, кавалер де ла Транблэ, тем хуже для вас! Вы сами этого хотели!

– Я не понимаю, что ваше

высочество изволите мне говорить… – прошептал молодой человек, мучение которого переходило за границы возможного.

– Я хочу сказать, – отвечал герцог в ярости, – что Филипп Орлеанский мог бы простить преступление, совершенное против него лично, но регент Франции есть великий судья королевства и выше его есть закон, который он должен уважать. Кавалер де ла Транблэ, хоть вы и дворянин, однако вам не отрубят голову… вы будете повешены!!

– Повешен! – повторил Рауль, остолбенев.

– Да, разумеется! или вы считаете себя слишком важной особой для виселицы? Граф Горн был же колесован! а ведь он был мне родственником…

– Но что же я сделал? – пролепетал испуганный Рауль, чувствуя, что мысли его путаются.

– Что вы сделали? вы женились на двух женщинах! вы двоеженец, кавалер, ни более ни менее.

– Но, ваше высочество, первая моя жена умерла!..

– У вас есть доказательства этому?

– Нет, ваше высочество… но это доказательство существует… И если бы мне даже пришлось объехать целый свет, чтобы найти его, оно будет найдено.

– Вы уверены?

– Да, ваше высочество… уверен, как в том, что я еще жив…

– Я сомневаюсь.

– Ваше высочество сомневаетесь? почему?

– Потому что я имею ясные и неоспоримые доказательства, что первая мадам де ла Транблэ была жива, когда вы женились на второй.

– Но это невозможно, ваше высочество… это невозможно!

– Она жива еще и теперь, – продолжал регент. – И мне не нужно объезжать целый свет, чтобы представить вам доказательства! Смотрите!..

Филипп быстрым движением раздвинул ширмы, позади которых Раулю слышался несколько раз шелест шелкового платья. Женщина в черном платье и с маской на лице сделала шаг вперед.

– Антония Верди, – сказал ей регент, – подтвердите кавалеру де ла Транблэ, что первая жена его не умерла. Может быть, он вам поверит…

Антония Верди сорвала маску, и Рауль, пораженный как громом, узнал бледное лицо и большие черные глаза Люцифер!..

CCVIII. Благосклонность полицейского

Филипп Орлеанский имел особенную симпатию к драматическим представлениям. Он любил эффекты и потому теперь с живейшим удовольствием знатока наслаждался сценой, которая разыгрывалась перед ним. Взгляд его переходил от Антонии Верди к уничтоженному Раулю, а на губах сияла довольная улыбка драматурга, присутствующего при успехе своего творения.

– Ну, что вы теперь скажете? – спросил он через несколько секунд кавалера. – Правда ли то, что я узнал? Отвечайте!

– Ваше высочество! ваше высочество! – вскричал Рауль. – Мне нечего

отвечать… я чувствую, что я осужден… Но берегитесь… берегитесь этой женщины, ваше высочество! Эта женщина – злой гений.

Антония Верди, или Люцифер, или, если хотите, Венера подошла к Раулю с угрожающим взором.

– И вы осмеливаетесь говорить такое? – сказала она тоном, исполненным надменности и ненависти. – Осмеливаетесь возвышать голос? Осмеливаетесь называть меня злым гением, вы лжец и преступник! Вы – убийца маркиза д'Авизака!.. Вы – убийца виконта д'Обиньи!.. вы убили бы и меня, если бы побег не избавил меня от вашего бешенства!

– Ваше высочество, – пролепетал Рауль, протянув к регенту руки, – наложите на меня сейчас же заслуженное мною наказание… Пусть Бастилия раскроется передо мною… Умоляю вас об этом на коленях… лишь бы только я не был принужден переносить при вас оскорбления этой презренной твари! Возьмите мою шпагу, ваше высочество, или дайте мне приказание разломать ее, потому что я чувствую, что убью эту женщину!

– Теперь слишком поздно, – отвечал с иронией Филипп, – первая жена ваша все-таки была жива, когда вы женились во второй раз… и потому вы непременно будете повешены!..

Рауль, совершенно уничтоженный, потерял всякое представление о том, в каком месте он находится и какое обвинение тяготеет над ним. Он забыл о регенте и о Венере, или, лучше сказать, в его мыслях сделался совершенный хаос: рассудок его помутился, ноги подогнулись. Несчастный зашатался и упал почти без чувств на кресло, которое случайно стояло позади него. Впрочем, это беспамятство продолжалось недолго.

Когда Рауль опомнился, герцога и Антонии Верди уже не было в кабинете.

Но Рауль увидал в трех шагах от себя добродушную физиономию и вечную улыбку полицейского, который привез его в Пале-Рояль.

– Как вы себя чувствуете теперь? – спросил полицейский.

Вместо ответа Рауль сделал усилие, чтобы собрать свои страшные воспоминания, которые не замедлили нахлынуть волной.

– Кажется, дело было жаркое, – продолжал полицейский.

– Да, – отвечал Рауль, – вы, без сомнения, знаете лучше, чем кто-нибудь…

– Откуда мне знать?

– Большие наказания определяются для больших преступников! – возразил кавалер с горечью. – Вы, вероятно, уже получили какие-нибудь приказания относительно меня?

– Да, конечно, кавалер, я получил…

– Исполняйте же их! Без сомнения, мне назначена Бастилия… В ожидании худшего… я готов следовать за вами!

– Извините, кавалер, но в эту минуту между нами существует некоторое недоразумение…

– Недоразумение? Какое?

– Мне не было приказано отвезти вас в Бастилию… по крайней мере, теперь.

– Да? – сказал Рауль.

– Это вас удивляет?

– Очень. В таком случае, скажите мне, пожалуйста, что же вы должны делать со мной?