Искатель смерти (другой перевод)
Шрифт:
Не было у него времени и на потакание своим капризам и страстишкам, таким, которые были позволительны для любого аристократа. Он видел в них проявление слабости, а любая слабость была достойна презрения. У него было слишком много врагов, а кроме того, ощущение собственной силы и контроля над самим собой приносило чувство глубокого удовлетворения. При возможности Дрэм мог бы распространить это стремление к контролю и первенству во всем до невероятных пределов. Его единственной страстью – кроме императрицы, да продлятся ее дни! – было стремление к власти, хотя он и умел скрывать это глубоко внутри себя. Императрица не преминула бы расправиться даже со своим любовником, если бы пронюхала, что он замышляет занять ее место
Именно его властолюбие позволило ему увидеть потенциал нового препарата экстрасенсов. Узнав о нем, Дрэм сразу же поставил под свой прямой контроль всех ученых, занимавшихся этой проблемой. Изолировав их от всех контактов с внешним миром, он безжалостно заставлял их работать до тех пор, пока не были получены опытные образцы препарата. Пока позволяло его терпение, он испытывал образцы на людишках, которыми можно было пожертвовать, а потом принял препарат сам – небольшую дозу, которая дала превосходные результаты. Эффект был сопоставим с радостью слепца, впервые увидевшего рассвет, или глухого, услышавшего дивную музыку.
Все причастные к этим исследованиям были умерщвлены, кроме нескольких ученых, которым было поручено изготовление и совершенствование препарата. Весь контроль за этим процессом по-прежнему осуществлял только он. Уже тогда он понимал, что через препарат экстрасенсов лежит дорога к Железному Трону. Подполье клонов давало ему неограниченное число «подопытных кроликов», а в дальнейшем могло превратиться в мощную армию экстрасенсов, подвластных только его воле. Они бы пошли на все, лишь бы получать тот желанный наркотик, секретом которого располагал только он, лорд Дрэм.
Препарат давал лишь временный эффект. Чтобы сохранить способности экстрасенса, надо было принимать его снова и снова. И хотя употребление препарата не вело к устойчивому привыканию, потребностью организма становились сами телепатические способности. Каждый, кто хоть когда-нибудь чувствовал себя экстрасенсом, хотел пережить это состояние вновь. Быть экстрасенсом, и никем другим!
Контролируя производство и распределение препарата, он контролировал и каждого, кто принимал этот наркотик, и не какое-то время, а всегда. Эта мысль доставила ему истинную радость, и он тихо рассмеялся. Доверяя Гуду, верному другу и поборнику интересов подпольщиков, клоны первыми нетерпеливо потребуют снабдить их препаратом. А когда они поймут, где собака зарыта, будет уже слишком поздно.
Правда, смертельный исход на уровне от двадцати до сорока процентов – это действительно проблема. С этим нужно что-то делать, такие потери даже у него вызывали озабоченность.
Сам он принял лишь микроскопическую дозу препарата. Чем больше была доза, тем вероятнее смертельный исход. После адаптации организма к наркотику вырабатывался иммунитет, но первое употребление было самым рискованным. Будучи по натуре своей не только амбициозным, но и чувствительным, Дрэм принял самую мизерную дозу. После нее телепатические способности были очень ограничены, зато можно было не думать об отрицательных последствиях. На более серьезные дозы согласились бы клоны-добровольцы, но он решил подождать. Ему было любопытно понаблюдать за эффектом после больших доз, однако всегда существовал риск появления агрессивных боевых экстрасенсов, подобных сестрам Стиви Блю. Ими надо было научиться управлять, и тогда они могли сокрушить любого противника. Киборги и бойцы с имплантантами ушли в прошлое. Будущее было за экстрасенсами.
Жаль, что опыты с клонированными экстрасенсами были прекращены. Они дали очень обнадеживающие результаты, но о них стало известно императрице, и исследования были закрыты. Здесь опять сработали ее личные агенты, и только благодаря своей оперативности
– Аргус, мне надо с тобой поговорить, – обратился Дрэм к своему искусственному интеллекту и, поудобнее усевшись в кресле, закрыл глаза. – Мне надо знать, что произошло в мое отсутствие.
У Дрэма было немало врагов, наблюдавших за его апартаментами, и лишь недремлющее око компьютера было гарантией, что в отсутствие хозяина сюда не проник никто посторонний.
– Обстановка полностью контролируется, сэр. Используя ваше изображение и голос, я решил все рутинные вопросы и сделал соответствующие пометки в дневнике. Постарайтесь найти время и ознакомиться с ними. Назначенные мной встречи носят достаточно серьезный характер. Судя по почте, ваша популярность у населения продолжает расти. Просьб о помощи или денежной ссуде стало больше, зато число брачных предложений несколько сократилось. Совет лордов по-прежнему пышет ненавистью. Они вновь направляли сюда нескольких профессионалов с заданием заложить взрывчатку в ваши покои, пока вы были в отлучке. Я не стал принимать экстренных мер и позволил им сделать дело – хотя бы потому, что их кровь очень плохо смывается со стен. А после того как они ушли, я осмотрел все помещение и обезвредил оставленное взрывное устройство. Вы знаете, с каждым разом они становятся все изобретательнее. Я каждый раз нахожу что-нибудь новенькое.
– Ты уверен, что со всем справился?
– Определенно, так.
– А если что-нибудь все-таки не в порядке?
– Если бы что-то было не в порядке, вы бы не смогли задать этот вопрос.
Дрэм не удержался от смеха. Он позволял искусственному интеллекту быть немного грубоватым. Это несколько разнообразило его характер.
– Сэр, вас вызывают на связь.
– Я пока не в настроении вести с кем бы то ни было разговоры. Поговори за меня.
– Это императрица, сэр.
– Какого черта ты сразу не сказал, что это она? – Дрэм резко выпрямился и широко открыл глаза. – Ну ладно, свяжи меня с ней.
Стена слева от него превратилась в огромный экран, который заполнило красивое, но холодное как лед лицо императрицы Лайонстон. Она выглядела… задумчивой. Дрэму никогда не нравилось такое выражение ее лица. Задумчивость Лайонстон всегда таила в себе угрозу.
Дрэм встал, учтиво поклонился и с улыбкой посмотрел в ее холодные голубые глаза:
– Лайонстон, дорогая, какое неожиданное удовольствие! Чем могу быть полезен?
– Прошу тебя прийти в мои личные покои. Сейчас же. У меня к тебе есть срочное дело.
Дрэм задумался над подобающим для данной ситуации ответом, но экран уже погас. Нахмурившись, он взял плащ. Лайонстон стало известно о его связи с подпольщиками – эта мысль первой пришла ему в голову. В таком случае надо было немедля исчезать за горизонтом. Он уже стал обдумывать, каким выходом из дворца воспользоваться и на чем улететь с планеты, но все же отогнал эти мысли и заставил себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Его железная воля переборола панический импульс, и вскоре он был уже совершенно спокоен. Лайонстон не могла раскрыть его тайну: если бы это случилось, она не стала бы утруждать себя вежливым предложением встречи. Вместо этого сюда вломилась бы свора вооруженных охранников и без лишних слов повязала его по рукам и ногам. По крайней мере, они бы попытались так сделать. В его системе безопасности было несколько грозных секретов, которые он скрывал даже от императрицы.