Искатель Ветра. Забвение

Blackmourne

Оставить у себя часть врага, например его голову, руку или содранную с меченного шкуру, означало максимально жестокий поступок, ведь этим ты обрекал убитого вернуться в великий круговорот лишь частично, надолго оставляя его неполноценным. Хуже было только сжечь, полностью уничтожить эту часть. Найт вышел из деревенских ворот через полчаса, крепко прижимая объемный сверток к груди и быстро зашагал в сторону леса, что окружал обжитую людьми область. Лина отвела взгляд, Харад оказался значительно смелее чем она ожидала, а младший лейтенант гораздо спокойнее. Сейчас у нее почти не осталось сомнений, что Найт не

примет ее план. Как бы черноволосый не рвал связи со своим народом, он им дорожил, хотя и ненавидел вождя.

Костер звучно хрустнул и начал проваливаться сам в себя, центральные дрова прогорели, одна из горящих ветвей выскочила и подкатилась к сапогам Лины. Она её подняла голыми пальцами, поморщилась от боли ожога и закинула обратно, переведя взгляд на своих бойцов. Смертник остался последним из той четверки, что всего месяц назад она взяла под командование. Рогатая погибла в бункере, Шрам сошел на берег, а Скользкий сейчас догорал у нее на глазах. Уголь был тоже последним, но уже из отряда Ричарда, трое его товарищей погибли в том злополучном довоенном укрытии, где и Рогатая. Перехватив ее пристальный взгляд, чернокожий воин грустно улыбнулся и покачал головой:

– Леди-босс… Не берите всё на себя. Мы солдаты с разной судьбой, но все знали, на что идем.

– Ты считаешь меня лучше, чем я есть, Уголь. Я метаморф, порождение Предателя. Принадлежу к виду, которым он мечтал заместить человечество. Даже понимание человеческой морали и чувств у меня не своё собственное. Сентиментальность мне не свойственна. Я жестока, прагматична и нацелена на результат. Если будет нужно, я способна…

– Тогда почему вы плачете?
– прервал пылкую, самообличительную речь, простой вопрос Смертника.

Лина замерла, проанализировав свое состояние. Лес творил с ней странные вещи.

– Потому что мне грустно, - искренне ответила блондинка и пожала плечами, - я думаю, обостренный стайный инстинкт это единственное, что сдерживает мне подобных от взаимной резни. Ну, а человеческий разум, это интерпретирует как чувства.

– Спасибо твоим стайным инстинктам, они спасли нам жизнь!
– улыбнулся ей Уголь, - Лина, раз уж мы сейчас и здесь, говорим не как члены экипажа, а как товарищи, хочу спросить, а Гермес знает об этом?
– взгляд карих глаз чернокожего внезапно стал очень серьезным.

– А если я скажу, что нет, сдашь меня ему?
– нахмурилась девушка. Уголь задал непростой вопрос, ей бы сразу прямо ответить, но хотелось узнать реакцию бывалого солдата.

– Нет. Но вам тогда лучше не возвращаться на корабль и потеряться здесь, в лесах. Гермес далеко не дурак и ненавидит Ротенхауза. Если он догадается, то нам придется выбирать между капитаном и вами, - проговорил Уголь.

– И в результате мы почти наверняка погибнем. И еще куча народа, - предсказал Смертник.

– Ох, ты в своем стиле, - улыбнулась Лина, - На самом деле Гермес все знает, знал даже раньше, чем я попала на корабль. А еще Ричард и Найт. Ну теперь и вы, ребятки.

– Хорошо, это все упрощает, - довольно

кивнул головой Уголь, а затем взглянул на возвращающегося из леса Найта и улыбнулся, - Значит ты не так одинока, как я себе навоображал.

Два часа спустя, когда дрова прогорели, оставив лишь затухающие угли и обожженный скелет, Искатели по-воински простились с павшим.

– Ребята, Харад напуган и черт знает, чего от него ждать. Так что будьте настороже и давайте без… Заключений новых союзов, - по-дружески обратилась к бойцам Лина, - Мы с Найтом еще здесь останемся ненадолго, а вы пока отправляйтесь в мой шатер. Ночевать сейчас будем все вместе, пространства там хватит.

Попрощавшись с сержантами, Лина взяла Найта за руку и направилась к старому храму. Здесь, в Лесу, все воспринималось иначе. Порой ей казалось, что она прожила в этом месте всю жизнь. Это было странное чувство, исходившее явно не из поглощенной памяти Талы, а из ее собственного восприятия. Теплый ветер доносил запахи пряных цветов, и даже смрад оставленного позади кострища не мог его перебить. Шум великолепной, ярко-зеленой листвы на деревьях, похожих на горы, не утихал ни на секунду. А Лина ненавидела себя за то, что ей предстояло предложить и боялась ответа.

Найдя уютную полянку неподалеку от пробегающего неглубокого ручья с яркой, кристально-чистой водой, Искательница уселась на травку и вытянула ноги. Найт рухнул неподалеку и, открыв сумку, протянул ей пузытый, запечатанный кувшин.

– Это что?
– спросила девушка, принимая сосуд. Алкоголя ей сейчас не хотелось, он туманил разум и обострял чувства, а ей и так с ними сейчас было непросто справится.

– Молоко. Мне показалось, что ты его любишь. Да и надо сказать, местные действительно плохо разбираются в выпивке, тебя таким я бы угощать не рискнул, - задумчиво ответил черноволосый.

Блондинка благодарно кивнула и, сорвав восковую пломбу, отпила из кувшина, после чего прислонилась спиной к широкой спине спутника и откинула голову назад, положив ему на плечо затылок.

– О чем говорили?
– негромко поинтересовалась девушка.

– О ненависти, идеалах и мщении. Ублюдок хотел купить благополучие кланов ценой своей жизни. Бросить мне ее словно кость. Тебе он не доверяет, а скарджи собрали больше пяти сотен бойцов и приближаются, у наших две сотни воинов и всего чуть больше пятидесяти меченных. Гаденыш понимает, что возможно, цена крови оказалась слишком велика для того, чтобы кланы смогли ее пережить, - выдохнул с жарким паром неутешительные цифры Найт.

– Наших? Об этом я и хотела поговорить. Котики мне больше не нужны, Найт. Я знаю, где находится Адела. Она в землях скарджей, в подобном этому храме, - Лина кивнула в сторону руин.
– Там один из узлов истока Леса, и она его пытается приручить. Так что кланы мы кинем, после того, как я выполню свое обещание тебе.

– А скарджи?
– гулко спросил Найт. Он начал понимать, куда всё идет.

– А что скарджи? Они будут нам только на руку, ты же хотел отомстить?
– холодно ответила блондинка.