Искатель. 1975. Выпуск №6
Шрифт:
— А что бы вы хотели узнать о Зотове? — Мокригин явно не собирался распространяться о своей дружбе с лесником.
— Вы, наверно, знаете, Григорий Иванович, что Зотов убил сына и сам повесился. — Игорь Васильевич сказал это нарочито спокойно, буднично. — Мне хотелось бы знать об их отношениях.
Мокригин неопределенно пожал плечами.
— Что ж рассказывать? Я не знаю… — Он посмотрел на Корнилова, чуть-чуть прищурившись. — Вы лучше задавайте вопросы. Я отвечу.
«Ого, да он тертый калач, — подумал Корнилов. — Школа
— С Зотовым давно знакомы?
— Давно.
— А вы неразговорчивы, Григорий Иванович. С вами трудно, — улыбнулся Корнилов, бухгалтер пожал плечами, машинально крутанул ручку арифмометра.
«Так мы будем разговаривать неделю, — подумал Игорь Васильевич. — Интересно, надолго ли ему хватит выдержки?»
— Вы были знакомы с Тельманом Алексеевым, сыном Зотова?
— Нет.
«Отвечает не задумываясь. На лице ни один мускул не дрогнет», — отметил Корнилов.
— А знали о его существовании?
— Знал.
— Они были в ссоре?
Мокригин горько усмехнулся:
— Ссорой это не назовешь. Они с войны не виделись. О покойниках плохо не говорят, но Тельман оказался свиньей. Да же не подумал разыскать старика, помочь ему… — Лицо бухгалтера стало злым.
— А Зотов просил его о помощи?
— С какой стати?! Он и не искал сына. Случайно узнал о нем, — неожиданно громко сказал, почти выкрикнул Мокригин. — Чего ему унижаться перед чистеньким сыном! Я, я только и помогал старику, — сказал он с необычной горячностью. — И деньгами, и по хозяйству. Да мало ли… — Он с какой-то безнадежностью махнул рукой и замолк, словно испугался своего порыва.
— А как узнал старик о сыне?
— В журнале портрет увидел. В «Огоньке».
— И решил его разыскать?
— Откуда я знаю? — проворчал бухгалтер. — Он мне не докладывал.
«Наверняка знает, что старик разыскивал сына, — решил Корнилов. — Только зачем скрывает?»
— А где вы познакомились с Зотовым, Григорий Иванович?
Бухгалтер вдруг посмотрел на Корнилова с откровенной ненавистью:
— Там и познакомился. Будто не справились… — И сказал с вызовом: — Кто еще у бывшего зека другом может быть? Такой же зек, как и он. Вот мы со стариком и держались друг друга.
«Старый друг лучше новых двух, — вдруг вспомнилась Корнилову поговорка. — Старый друг лучше новых двух… — И какая-то совсем смутная догадка мелькнула у него, скорее не догадка, а предчувствие того, что за этой неожиданной горячностью бухгалтера, за его словами о старой дружбе отверженных обществом людей и кроется разгадка к трагедии.
— Вы, Григорий Иванович, не женаты? — спросил Игорь Васильевич. Он всегда так вел беседы, перескакивая с одного во проса на другой, лишая своего собеседника возможности понять, что же интересует подполковника больше всего.
— Нет, — отчужденно ответил Мокригин.
— А у вас есть родные?
— Какое это имеет значение? Вы ведь хотели узнать о Зотове, а не обо мне?
— Простите, если задал неприятный вопрос, — дружелюбно сказал Игорь Васильевич. — Я не хотел вас обидеть.
Бухгалтер посмотрел на Корнилова с такой ненавистью, что Игорь Васильевич утвердился в своей догадке: одиночество мучает Григория Мокригина.
— А зачем Зотов убил сына?
— Откуда я знаю! — закричал бухгалтер. Веко на правом глазу у него задергалось. От его несокрушимого спокойствия не осталось и следа. — Что вы не даете покоя старику? Он умер! Умер! И никто не узнает, зачем он убил Тельмана.
Корнилов подождал, пока бухгалтер успокоится, и примирительно сказал:
— Ладно, оставим в покое Зотова, начнем с другой стороны…
Он достал из папки стопку бумаги, авторучку. И вдруг почувствовал, как напрягся Мокригин. Лицо у него стало каменным, только зрачки еще больше сузились.
— Григорий Иванович, — сказал Корнилов. — У меня есть поручение следователя допросить вас по делу об убийстве Тельмана Алексеева. По вновь открывшимся обстоятельствам… — Мокригин молчал. — Предупреждаю вас, что за дачу ложных показаний вы будете нести ответственность. — Игорь Васильевич подвинул бухгалтеру первый листок. — Распишитесь, что я предупредил вас об этом.
Мокригин достал из кармана авторучку, молча расписался.
— Когда вы виделись с Зотовым в последний раз?
— Пятого января… На день рождения он ко мне приезжал.
— А вы?
— Что я? — не понял бухгалтер.
— Вы когда у него были? У Зотова.
— Сразу после Нового года. Съездил, по хозяйству помог.
— Как вы праздновали день рождения? Много было гостей?
— Нет, никого не было, кроме Коли. Посидели в ресторане — и домой.
— В каком ресторане? — спросил Игорь Васильевич.
Мокригин осклабился:
— И этим интересуетесь? В «Радуге».
— Где вы были тринадцатого января с часу дня и до полуночи?
— Ездил в Ленинград, — нехотя процедил Мокригин. — На электричке в тринадцать тридцать.
— Расскажите мне последовательно, где вы были в Ленинграде?
Бухгалтер недобро усмехнулся:
— Если это так необходимо… Попробую вспомнить. — И начал перечислять магазины. Он врал умно, с оглядкой. Корнилов мысленно проследил его путь по городу — все магазины выстраивались по маршруту третьего трамвая.
— Ни один из этих магазинов не был закрыт на переучет? — Игорь Васильевич заметил, как на скулах Мокригина вздулись желваки.
— Нет, на переучет закрыты не были, — медленно ответил он. — Правда, в каком-то из них отдел не работал… Только не помню в каком.
«Интересно, почему Мокригин не спрашивает меня, для чего этот допрос и в чем он провинился? — подумал Игорь Васильевич. — Хочет показать свое безразличие».
— Вы что-нибудь купили себе?