Искатель. 1976. Выпуск №5
Шрифт:
Поглаживая пышные влажные волосы жены, Лорка напряженно размышлял. Почему он так глупо, неосторожно, рискуя сломать себе шею, прыгнул в овраг? Наверное, потому, что часто проделывал такие фокусы мальчишкой и до сих пор любил поозоровать, оставаясь наедине с близкими людьми. И еще потому, что этот овраг он знал как свои пять пальцев — мягкие песчаные склоны и плакучие ивы с пружинящими ветвями, о которые невозможно ушибиться. Но ведь туман, ни зги не видно!
Врезавшись в упругую крону ивы, Лорка инстинктивно ухватился руками за гибкий ствол. Он сработал как великолепный амортизатор, сначала опустил Лорку почти до земли, потом подбросил в воздух и не сразу успокоился. Раскачиваясь, Лорка огляделся, выбирая место посвободнее, чтобы спрыгнуть. Посмотрел под ноги и вдруг похолодел. Прямо под собой он увидел полутораметровый сломанный ствол молодой ивы, грозно, как рогатина, направленный расщепленным острием вверх. Если бы он не ухватился за ствол, то скорее всего накололся бы на эту рогатину. Мгновенный испуг Федора и был вызван тем, что он зримо, ощутимо представил себе, как острый кол с хрустом вонзается в его тело, кроша кости и разрывая внутренние органы. Маловероятно, что Лорка после этого бы погиб: Альта рядом, а современная медицина во всем, что не коснется чудовищно сложного и тонкого мозга, практически всесильна. Но добрый месяц жесткого постельного режима был бы гарантирован: сначала реанимация с биомеханической заменой жизненно важных органов, а потом долгая и мучительная регенерация.
Сильно качнувшись, Лорка отпустил руки и приземлился метрах в трех от зловещего природного орудия убийства. Только природного ли? Вот об этом и размышлял Федор, машинально поглаживая влажные волосы жены.
— Когда ты станешь по-настоящему взрослым, Лорка? — с грустью проговорила Альта, все еще не отрывая лица от его груди.
Федор с трудом отвел взгляд от ствола-рогатины, который иногда смутно прорисовывался сквозь клубящийся туман, еще раз, теперь уже сознательно и нежно, провел большой ладонью по волосам жены. Лицо его помягчело, оттаял тяжелый взгляд. Почти касаясь губами уха Альты, он тихонько спросил:
— А зачем это нужно — быть по-настоящему взрослым?
4
Валентина стояла под липой, опираясь о ствол отведенными за спину руками. У нее было округлое лицо, широкие, ровными дугами брови, ласковые серые глаза, мягкий подбородок и полные губы, созданные для улыбок, поцелуев и веселой болтовни.
— Я Валентина, — представилась она, — это вы хотели меня видеть?
— Я.
— По делу или просто так?
— Да как вам сказать, — Лорка заколебался, плутовато сощурил в улыбке свои зеленые глаза и вкрадчиво спросил: — А если я хочу просто поухаживать за вами?
Она негромко засмеялась, показывая крупные жемчужные зубы.
— Любовь с первого взгляда?
— Почему же? — Лорка состроил серьезное лицо. — Может быть, я уже годы хожу за вами, оставаясь невидимым и неслышимым?
Она опять засмеялась, сразу догадавшись, что это шутка, только шутка, и ничего больше. Видимо, Валентина была очень чуткой от природы, только, видно, не всегда считала нужным пользоваться этой чуткостью. Для постоянной чуткости нужна нервность, отзывчивость, а Валентина выглядела благодушной, может быть, даже снисходительно-равнодушной к окружающему.
— Вы не торопитесь? — спросила она.
— Я? Как можно торопиться, увидев вас?
Она улыбнулась уже устало, показывая, что ее начинает утомлять эта игра. Они разглядывали друг друга с интересом, даже с известной бесцеремонностью, но за этим интересом проглядывала настороженность.
— Вы ведь Федор Лорка? — вдруг спросила она. — Вы чуть прихрамываете, волосы у вас рыжие, глаза зеленые, и вы очень-очень сильный. — Валентина говорила уверенно, спокойно, но настороженность не исчезала из ее глаз.
Лорка засмеялся.
— Вот уж не думал, что вы такая ясновидящая.
— Что с Тимом? — быстро спросила она.
— Все в порядке, — безмятежно ответил Лорка, — надеюсь, вам сообщили, что он срочно вылетел на базу?
— Сообщили, — она внимательно смотрела на него.
— Ну а Тим просил меня, если он задержится, навестить вас. И вот я здесь, у ваших ног, — улыбнулся Федор.
Валентину удовлетворил этот ответ, и она вздохнула, успокаиваясь.
— Знаете, Федор, я ведь тороплюсь. Если у вас есть свободное время, проводите меня.
— Именно это я и хотел вам предложить.
Валентина очень непринужденно взяла его под руку. Фигура у нее была тяжеловатой — фигура зрелой женщины, хотя лицо было совсем молодым. Эта подчеркнутая женственность не воспринималась как недостаток — в линиях ее тела была своя законченность, своя стать, правда, совсем иного толка, чем у Альты или Эллы. Впрочем, кому дано право судить об эталонах?
Рука Валентины была тяжелой, мягкой и теплой, она лежала на предплечье Федора без всякого кокетства и тревоги. Откуда он взял, что Валентина насторожена? Чепуха, для этого она слишком ленива и благодушна. Самое обычное беспокойство о возлюбленном, вот и все.
Они медленно пересекли площадь. Когда их взгляды встречались, Валентина неизменно улыбалась. И однако ж улыбка ее не выглядела ни стандартной, ни искусственной. Люди со стандартными улыбками всегда хоть немного, но эгоисты, думающие о себе больше, чем о других. Не было в ее улыбке и того показного обаяния, которое свойственно женщинам, желающим, может быть бессознательно, очаровывать всех и каждого. Улыбка Валентины была ее естественным состоянием, она жила сложной, тонкой жизнью, отражая явные и даже тайные движения ее души. Зато глаза при этом оставались ясны, спокойны и благожелательны. С площади они перешли на центральную скоростную магистраль. Видимо, ехать было не близко, потому что Валентина предложила сесть на диван. Мини-солнце, стоявшее в зените, светило совсем по-настоящему. Лорка так и не знал, как, с чего начать тот страшный разговор, ради которого он встретился с ней. А Валентина, хотя и любила поговорить, об этом сразу можно было догадаться, ничуть не тяготилась молчанием. Она не искала первой попавшейся темы разговора и совсем не сгорала от любопытства, а, предоставив событиям развиваться своим чередом, ждала, поглядывая вокруг.
Когда они проносились мимо павильона-столовой, Лорка невольно проводил его взглядом. Валентина спросила:
— Проголодались?
— А вы? — сейчас же спросил Лорка. — Может быть, зайдем, перекусим?
Она с улыбкой покачала головой.
— Некогда. Да и не люблю я эти закусывания на бегу. Еда — дело серьезное.
— Любите готовить сами?
— Ой, ужасно! — оживилась она. — У меня дома куча всякой всячины: соки, крюшоны, квасы, мясо и дичь — все это натуральное, рыба и специи. Прямо настоящий склад! Я сама знаю, что это нехорошо — тащить все к себе домой, как будто сейчас какой-нибудь двадцатый век. Да никак не могу удержаться!
Лорка бегло, но внимательно взглянул на нее.
— У вас, наверно, и одежды целая куча?
— А на что мне куча одежды? — равнодушно спросила она и засмеялась. — Думаете, я жадная? Совсем нет! Просто ужас но люблю все делать своими руками, как мне хочется и как нравится.
Лорка слушал с интересом. Валентина заметила это и еще больше оживилась.
— Вот это платье, — она встала, повернулась несколько раз перед Лоркой и села снова, — я тоже сама его шила. Правда, неплохо получилось?