Искатель. 1979. Выпуск №3
Шрифт:
Каюта шведского адмирала Ватранга на фрегате «Бремен», пропахшая морем, кнастером и одеколоном, напоминала кабинет редкостей: дорогая мебель, бронза, штофные и гобеленовые обои, итальянские картины.
Ватранг, надменно-гордый, стоял у клавесина — в синем суконном камзоле с блестящими пуговицами, при кружевном галстуке и в ботфортах с твердыми негнущимися раструбами. На бедре — длинная, в дорогих ножнах, шпага, руки заведены за спину. И одежда и поза — точь-в-точь Карл XII на портрете, такие же и глаза — строгие и несколько рассеянные.
Снимая перчатки, Дженкинс холодно
— Адмирал! Мой приезд для команды фрегата должен оста
ваться в тайне. Я — частное лицо, скажем, торговец шерстью.
Мистер Гаукинс или кто-то в этом роде...
Ватранг снисходительно оглядел англичанина.
Хорошо, хорошо.
На корабле есть пастор, господин адмирал? — в глазах
британца блеснула хитрость.
Кажется... Да, есть, недавно прибыл из Стокгольма.
Я с ним хотел бы повидаться.
Адмирал тихо и властно позвал дежурного офицера. Мягко скрипнула дверь каюты.
— Прислать ко мне пастора! — приказал Ватранг, не пово
рачиваясь к вошедшему.
Толстый офицер оглядел гостя и, звякнув саблей, вышел.
74
— Вы, мистер Гаукинс, прибыли ради встречи с пасто
ром? — спросил Ватранг.
— Скажите, господин адмирал, — ответил Дженкинс вопро
сом на вопрос, — вы внимательно наблюдаете за Петром?
— Еще бы! — у адмирала заметно порозовели щеки: вопрос
был бестактным. — Мне известен каждый его шаг.
— Где же сейчас этот незадачливый мореход?
А разве этого не знает английский король? В Ревеле.
Вы в этом уверены? — дипломат ладонью прикрыл лицо,
чтобы скрыть смеющиеся глаза.
Из порта не выходил ни один корабль.
— И все-таки его там нет.
— Не может быть! — горласто и трубно вырвалось у Ват
ранга.
— Странная у вас уверенность, господин адмирал, — избе
гая испепеляющего взгляда Ватранга, Джепкинс рассеянно за
гляделся на итальянские картины.
Ватранг потяпулся за табакеркой, жадно втянул ноздрями острую пахучую пыль и едко пошутил:
— Значит, он в другом месте! — чихнул громко, неуважи
тельно — в сторону Дженкинса, в удовольствии блеснул сле
зой и помял переносицу пальцами. И, теряя самообладание,
продолжил, скрытно злобясь. — Это вы, англичане, помогаете
ему во всем! Почему продаете Петру свои корабли?
— Продажа — суть дело коммерции, господин адмирал, —
с кислой физиономией ответил дипломат. — А политика на
чинается там, где купленный фрегат идет ко дну... Почему
вы
Почему?! — швед вскочил и зашелестел по коврам тяже
лыми ботфортами. — Потому, что до этого лета у России не
было флота! И, во-вторых, до сих пор мы возились с войсками
Петра на суше. Вы забыли, мистер Джепкинс... то есть Гау-
кпне, Нарву!
И ославились под Полтавой, — бесстрастно ввернул
Дженкинс.
Ватранг задохнулся — по щекам пополз бледный разлив.
— Я перетоплю русские галеры! Клянусь священным именем
короля! Про Полтаву все забудут!
Джонкинс молодо засмеялся.
На Руси справедливо говорят — не хвались, идучи на
рать! Мысль проста и мудра чрезвычайно, не правда ли?
На суше — может быть, — с холодной язвительностью
отрезал Ватранг. — Но Тацит писал: «Каково начало войны,
такова и слава о ней!» — швед явно смаковал ответ. — Поло
жение галерного флота Петра напоминает судьбу зверя, попав
шего в яму.
Дверь каюты плавно и широко открылась. В плохо освещенном проеме забелело удлиненное лицо, обрамленное вьющимися волосами. Тускло блеснула широкая пасторская сутана. Сафьяновый носок сапожка медленно и величаво пересек на полу черту света и тени. Пастор величественно приблизился, ослепительно засияла пышная сутана, осветились волосы, разметанные по точеным плечикам. Изумрудные, чуть удлиненные глаза святого отца смотрели отрешенно, поверх голов.
75
Ватранг встал и деревянно подошел под благословение. Напустив непроницаемый вид, произнес вяло:
— Знакомьтесь, святой отец, — мистер Гаукинс, купец из
Манчестера, торгует шерстью.
Дженкинс подхватился и увалисто засеменил навстречу.
— Весьма, весьма приятно, сын мой, — проворковал пастор
и, блеснув плотной белизной зубов, протянул для поцелуя
узкую холодную ручку.
Англичанин склонился, обволакивая космами парика раззолоченный широкий рукав. Сухими губами коснулся, не целуя, молочной кожи надушенных пальчиков: дрогнувшими ноздрями втянул аромат тончайших французских духов.
Ватранг стоял хмурый — ушел в себя; белые пальцы, перебиравшие по табакерке, мелко подрагивали.
— Дорогой адмирал! — сказал пастор, медленно поворачива
ясь к Ватрангу. — Сторожевая лодка выловила в море беглеца
с Гангута. Он знает пароль... Видимо, важные вести.