Искатель. 1980. Выпуск №5
Шрифт:
— Протест отклоняется, — раздраженно бросил судья Моран. — Свидетельница, отвечайте на поставленный вопрос.
Было видно, что Этель Билан не знала, как поступить. Она просительно посмотрела на прокурора, затем нерешительно ответила:
— Да, сэр. Я это имела в виду.
— Вы имели в ввиду, что вес пули был равен тридцати восьми гранам?
— Да, думаю, что так. Да, сэр.
— Значит, вы точно не знаете, какого калибра был револьвер?
— Ведь здесь уже говорилось, что револьвер был калибра ноль тридцать восемь, — ответила свидетельница,
— Это не важно, кто что говорил, — заметил Мейсон. — Важно то, что вы не даете отчета своим словам! Понимаете ли вы, о чем говорите?
— Ну, как вам сказать… честно говоря, у меня смутное представление о том, что такое калибр.
— Таким образом, вы точно не знаете, какого калибра оружие было у подзащитной?
— Если вы ставите вопрос именно так, то да, я не знала этого, — выпалила свидетельница.
Мейсон сказал:
— Да, я именно так ставлю вопрос. А теперь посмотрим, намного ли лучше ваша память по сравнению с мистером Уэбли Ричи. Помните ли вы день, когда мистер Ричи позвонил вам по телефону и сказал, что, адвокат Перри Мейсон находится в вестибюле, что он задает вопросы и наводит справки о Сюзанне Гренджер, очень возможно, что-то подозревает и что он, Ричи отделался от Мейсона? Очевидно, он выразил свою мысль не такими точно словами, но я пересказываю общую мысль, чтобы восстановить в вашей памяти тот день. Вы помните обстоятельства, при которых происходил этот разговор?
Этель Билан гордо вскинула голову. Ее подбородок слегка подался вперед. На какой-то миг в глазах сверкнул вызов. Но, встретившись с пристальным взглядом Мейсона и увидев гранитно-непроницаемые черты его лица, она отвела взгляд и ответила:
— Да, я помню.
— Вы помните день и час этого разговора?
— Да, это было семнадцатого августа около полудня. Точный час я не помню.
— Во всяком случае, вы можете сопоставить его со временем моего звонка к вам, — сказал Мейсон. — Я позвонил вам сразу же после того разговора, не так ли?
— Пусть так. Ричи позвонил мне и сказал примерно то, о чем вы говорили…
— В каких отношениях вы находитесь с мистером Ричи? — задал новый вопрос Мейсон.
— Ваша честь, я протестую! Вопрос несущественный, не относящийся к делу и неправомерный!
Судья Моран какой-то момент колебался, по затем сказал:
— Протест принят.
Мейсон, не скрывая своего удивления и возмущения этим решением, сел в кресло и, обернувшись к Делле, сказал тихо:
— Все в порядке. Мне хотелось дать им почувствовать, что именно в этом кроется нечто важное и здесь кое-что скрывают. Я думаю, что сейчас именно тот самый момент. А шепнул тебе все это для того, чтобы им показалось, будто мы готовимся к атаке.
Делла понимающе кивала в знак согласия.
— Я сейчас попрошу тебя сделать мрачное лицо и как можно значительнее кивнуть головой.
Делла в точности выполнила указание Мейсона.
Адвокат вздохнул с показным видом и сделал рукой легкий, разочарованный жест, произнеся при этом:
—
— Суд не собирается запретить вам продолжать перекрестный допрос, — возразил вдруг судья Моран, которому показалось, что Мейсон готовит ему ловушку, которая может привести к судебной ошибке. — Вам предоставляется право задать вопрос в иной форме.
— Благодарю, ваша честь. Тогда мой вопрос будет следующим: «мисс Билан, рассказывали ли вы мистеру Ричи о вашем договоре с подзащитной? Отвечайте на вопрос, свидетельница.
— Пожалуй, да, в какой-то степени.
— Это он порекомендовал вам принять предложение?
— Да.
— У меня все, ваша честь, — сказал Мейсон.
— У меня тоже все, — бросил Бергер.
Этель Билан покинула ложу и уже направлялась к выходу из зала, как вдруг Бергер поспешно вскочил с места и, сделав вид, что ему в самый последний момент пришла на память ускользнувшая мысль, воскликнул:
— Простите, ваша честь! У меня еще есть вопрос. Прошу суд и защиту извинить меня. Я совсем упустил из виду одну вещь. Скажите, — обратился Бергер к свидетельнице, — вы не заметили у подзащитной каких либо других предметов, представляющих особую ценность?
— Да.
— Что именно?
— У нее было много драгоценных камней.
— Как вы сказали7 Драгоценных камней? — В голосе прокурора послышалась радость.
— Совершенно верно.
Присяжные, все как один, подались вперед и теперь внимательно вслушиваясь в каждый ответ свидетельницы.
— Где вы находились, когда увидели их?
— Я собралась войти в ванную, дверь же в комнату Элеонор была слегка приоткрыта. Я тихо подошла и увидена расстеленный на кровати кусок ткани, на котором лежала целая горсть камней. Элеонор стояла на коленях спиной ко мне и считала эти камни. Затем я тихо прикрыла дверь и ушла.
— Вам известно, где они сейчас?
— Нет, сэр.
— Однако вы видели их у подзащитной?
— Да, сэр.
— Значит, вы полагаете, что эти камни находились среди вещей, переданных Перри Мейсону?
— Возражаю, ваша честь! В вопросе содержится не очевидный факт, а предположение, а потому считаю его неправомерным, — заявил Мейсон.
— Возражение принято.
— Тогда прошу задавать вопросы, — недовольным голосом произнес Бергер.
Мейсон некоторое время размышлял, затеи сказал тихо сидящей рядом Делле:
— Здесь явная ловушка, Делла. Но мне все же хотелось бы узнать, в чем она заключается.
Он медленно поднялся со своего места, подошел к углу стола и пристально посмотрел на свидетельницу.
— Итак, вы стояли в дверях комнаты? — спросил он Этель Билан.
— Да.
— И видели драгоценные камни на кровати?
— Да.
— Какое расстояние было между вами и кроватью?