Искатель. 1981. Выпуск №4
Шрифт:
Йошикава читал, низко склонясь над листком. Прочел, разгладил бумажку концами пальцев и улыбнулся ей со странной нежностью:
— Благодарю, я представляю себе, как трудно было вам это найти. Найдя, вы узнали, я думаю, многое, но этот текст и мне хорошо знаком.
— А этот?
Я протянул ему цитату со второй из вырванных страниц:
«В суровой борьбе, которую нам предстоит вести на планете Руссо, чтобы сделать ее пригодной к жизни для нас и наших потомков, мы обязаны быть равны. Не должно быть героев и толпы, аристократии и плебса, владык и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых. Все богатства планеты принадлежат всем гражданам планеты».
— Прекрасные слова, не правда ли? — грустно сказал Йошикава. — Но какой детский утопизм — поступить так, как поступили они…
— Вы можете объяснить, почему в экземпляре, который хранится в музее, этих строчек нет? Нет, а вы о них знаете — откуда? А если знаете, зачем понадобился вам тот старый пень? И вообще, что за дела у нас тут творятся?
— Когда много вопросов сразу, не так легко ответить. Вы, должно быть, заметили, что прокурор Гирнус имел здравый резон прервать мой допрос Монтгомери, как не имевший к процессу видимого отношения. Но сказанное побудило вас к поискам, вы искали и нашли. Одного этого уже немало.
— Именно я?
— Извините, я не рассчитывал лично на вас, поскольку лишь сейчас удостоился приятного знакомства. Но я знал, что кто-то будет искать, и рад, что это вы. Впрочем, уверены ли вы, что вы один?..
Тем временем шум в «Тихой сельве», нараставший по плавной кривой, внезапно дал резкий скачок. Девица в кожаных штанах едва перекричала его в свой микрофон:
— Друзья и гости! У нас большая радость! Мы видим в своих стенах юного героя, любимца зрителей, центрфорварда славной команды «Бранцоза» Анри Пелисье и его боевых товарищей!
У очага, картинно скрестив на груди руки, высился стройный блондин в синем пиджаке и канареечных брюках — цивильной форме клуба. За его спиной теснились такие же сине-канареечные, только старше, толще и плешивее.
Публика встала. Публика разразилась какофонией звуков, которой был придан ритм с помощью рояля, банджо, сакса и ударных:
— «Бран-цоза»! «Бран-цоза»! Целуй меня, стервоза! Люби меня послаще! И-на-че не за-бью! Ю-у-у-у!
Музыкально-поэтический шедевр увенчался подобием волчьего воя.
— Что это? — Йошикава испуганно прикрыл ладошками уши. — Зачем это?
— Так «Бранцозу» же зовут «синими волками». Вы что, никогда не слышали, какой вой на стадионе стоит?
— Извините за любопытство, но вот те не столь молодые господа, прибывшие вместе с героем и одетые подобно ему, кто они?
— Члены клуба, конечно. Любители футбола. Они платят взносы и за это могут бывать в клубе, на тренировках, и на трибунах у них постоянные места.
— Как это удобно и интересно, я о такой системе ничего не знал.
Слишком много и слишком мало знал этот непонятный тип.
— А вы, — он спросил, — тоже являетесь поклонником какой-либо команды?
— «Юнтарча», — гордо ответил я, хотя гордиться было особенно нечем: «юнты» плелись в хвосте розыгрыша.
— И у вас тоже имеется красивый костюм?
— Не имеется.
— Нельзя ли спросить почему?
— Не по карману.
— Любопытно. Могу ли я понять вас так, что сумма взноса доступна далеко не всем?
— Еще как далеко.
— Но из этого можно сделать вывод о том, что членство в клубе влечет за собой определенную выгоду. Кроме, разумеется, бескорыстного, чисто спортивного энтузиазма.
— Можно.
Я знал, что у стоек уютных клубных баров, куда РБКА нос не совала, за рюмками контрабандного горячительного завязывались полезные знакомства, обмывались сделки. Я сказал адвокату об этом и о том еще, что сегодня у нас без цветного пиджачишки даже кандидатуру в парламент выставить трудно — «попробуйте-ка сами».
— О, я понимаю. Как много поучительного принес мне наш разговор, как много интересного и важного!
Он снова снял очки и снова изменился — стал прост, напряжен и словно беззащитен.
— Вы можете мне помочь. Но это опасно.
— Я не боюсь, — сказал я, потому что не хотел бояться.
— Сегодня девятое июля. Завтра прибывает корабль с Земли. Два раза в год, вы, очевидно, знаете: десятого июля и десятого декабря. Вы репортер, вам легче попасть на космодром. Требуется установить, какой груз будет доставлен для фирмы «Кикс».
— Производство и продажа футбольных сувениров?
— Совершенно верно — маленькая невинная фирма. Меня интересует даже не содержимое — вряд ли вам удастся с ним познакомиться, — а характер груза, его внешний вид, величина и упаковка.
— Что ж, — сказал я, — надо будет постараться.
— Надо.
14
Лиловый неподвижный браслетик бортовых огней обозначал вдалеке корпус корабля. Красные, зеленые и белые движущиеся огоньки — краны. Мне не приходилось прежде здесь бывать, и я не ждал, что космодром — просто огромное поле, на краю которого дощатый барак. Со стороны поля к нему один за другим подкатывали тягачи с платформами, на которых громоздились контейнеры. Получатели ждали у деревянного барьера, делившего барак пополам, — кожаные куртки, широкие шляпы, суровые физиономии, набыченные в ожидании: таможня и РБКА работали, видно, дотошно. В толпе никому ни до кого дела не было — до меня тоже. Время от времени слышалось: «Кабинет электроники — принимайте… Фирма «Жако» — принимайте… (Вздохи облегчения.) Фирма «Унта» — пройдите к начальнику таможни». (Ругань сквозь зубы.)
Наконец из-за барьера прозвучало;
— Фирма «Кикс» — принимайте.
Груза было много, главную его часть составляли большие продолговатые ящики, изрядно тяжелые, — рабочие фирмы выносили каждый втроем.
Я выскользнул на улицу. Ящики аккуратно укладывали в фургон электрокара. Сейчас он отъедет, и моя миссия будет выполнена. Как, чем помог я Йошикаве и помог ли — неизвестно.
Внезапно возле машины поднялся шум.
— Жабы! — орал мужской голос тем криком, с каким нарываются на скандал. — Жабы проклятые, вонючие!