Искатель. 1982. Выпуск №1
Шрифт:
ИНСПЕКТОР ШУВАЛОВ.
8
Собираясь в Ленинград, Поярков не мог освободиться от мысли, что едет туда зря. Найти прачечную, выдавшую номер 30-6296, могли и работники местного уголовного розыска. Но в процессе розыскной работы могли возникнуть новые вопросы, и эту работу он решил провести сам.
Поярков сомневался в необходимости этой поездки еще потому, что понял: преступники мелочами не занимаются. Простыня попала к ним, видимо, случайно. Но не исключено, что преступники оставили важную улику.
Он любил этот город не меньше родной Москвы. Любил ни с чем не сравнимые улицы, мосты над ленивыми холодными каналами, скверы и парки с легким прохладным балтийским ветром. Где-то там жила его первая любовь, которую, как ни пытался, забыть никак не мог. И когда у него появлялась возможность, всегда старался на день-другой вырваться сюда, походить по набережным.
Поезд пришел точно по расписанию — в пять часов двадцать семь минут утра. Еще в дороге он решил, что беспокоить никого не будет, пару часов погуляет по пустынным улицам, по Лиговке, Обводному каналу, Московскому проспекту, дойдет до Парка Победы, с которым у него было связано много воспоминаний…
Каково же было удивление Пояркова, когда среди встречающих он увидел на платформе Артамонова. Воротник его плаща был поднят, как у старого сыщика, руки в карманах. За год, пока они не виделись, Артамонов заметно поседел, глубокие морщины прорезали его лоб.
— С прибытием, — не скрывая радости, приветствовал он. — Что ж не позвонил?
— А я не хотел тебя рано поднимать… Откуда ты узнал о моем приезде?
— Настоящий сыщик должен знать все.
С инспектором Ленинградского уголовного розыска Виктором Ивановичем Артамоновым Поярков был знаком лет пятнадцать. И хотя большой дружбы между ними не было, но все-таки в год раза два-три они встречались, чаще всего на служебных совещаниях. Зато перезванивались постоянно, да и в работе друг другу помогали.
Они ехали по просыпающемуся городу. Виктор здесь родился, пережил блокаду, чудом остался живым и считал Ленинград самым лучшим городом на свете.
— Должен тебя разочаровать: сегодня прачечные не работают, поэтому я приготовил культурную программу. Побродим по городу. Кого брать-то приехал? У тебя ведь всегда самые запасные…
— Брать?! До этого еще далеко! Хотя бы зацепить. Надеюсь на твою помощь. Может, по номеру прачечной выйду на след…
— Сложное дело?
— Не столько сложное, сколько горящее. Арестовать их нужно как можно быстрее. Много зла могут причинить. Как дикие звери, попробовавшие человеческого мяса.
— Я бы на твоем месте проверил гостиницы. Не могли же они жить на вокзале…
— Но я не знаю их фамилий. Не исключено, что у них поддельные паспорта. Искать того, не знаю кого. Так что надеюсь на твою помощь…
ИНСПЕКТОРУ УГОЛОВНОГО РОЗЫСКА ЛЕЙТЕНАНТУ МИЛИЦИИ ШУВАЛОВУ.
ПРОВЕДЕННОЙ ПРОВЕРКОЙ ЛИЦ, УКАЗАННЫХ В СПИСКЕ РАБОТНИКОВ КОЛХОЗНОГО РЫНКА, УСТАНОВЛЕНО, ЧТО СРЕДИ НИХ К УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ РАНЕЕ ПРИВЛЕКАЛСЯ СУЧАНСКИЙ ЛЕОНИД МАТВЕЕВИЧ, 1933 ГОДА РОЖДЕНИЯ. ПРОЖИВАЮЩИЙ ПО АДРЕСУ: МОСКВА, СУЩЕВСКИЙ ВАЛ, ДОМ 47, КВ. 23. В 1962 ГОДУ ОСУЖДЕН ПО СТ. 144 Ч. 2 УК РСФСР К ТРЕМ ГОДАМ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ И В 1967 ГОДУ ЗА ХИЩЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ АВТОМОБИЛЕЙ ПО СТ. 93 УК РСФСР К ДЕСЯТИ ГОДАМ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ. ПОСЛЕДНИЙ СРОК НАКАЗАНИЯ ОТБЫЛ ПОЛНОСТЬЮ.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ НАЧАЛЬНИКА ОТДЕЛА ИНФОРМАЦИОННОГО ЦЕНТРА МВД СССР ПОДПОЛКОВНИК МИЛИЦИИ ПЛАТОВ.
9
У палатки по сбору вторичного сырья народ собирался с шести утра. Каждый тащил связки со старыми газетами, оберточной бумагой, ненужными учебниками, журналами и книжками, рассчитывая на эту макулатуру получить талоны для покупки «Женщины в белом».
Напряженно ждали заведующего. Активист, по виду студент последних курсов, уже несколько раз переписал очередь в свою школьную тетрадку. Теперь все зависело от того, сколько талонов принесет заведующий.
Тот, как всегда, пришел с опозданием. Приходько, заведующий пунктом, за последнее время стал заметной фигурой в микрорайоне. Его знали, уважали, ему завидовали. Позванивая ключами, не спеша открывал он двери своего пункта. С порога дважды обвел очередь тяжелым взглядом, потом очень тихо изрек:
— Сегодня будет только двадцать…
Толпа загудела, задвигалась. Сзади не расслышали, стали переспрашивать, закричали. Кто-то из тех, кто стоял в хвосте, пообещал позвонить в трест и проверить. Приходько быстро навел порядок.
— Прошу не шуметь, иначе прием не начну, при таком гвалте можно и ошибиться, а я материально-ответственный… — гаркнул он поставленным басом и взглядом благодетеля посмотрел на передних.
Если в конце очереди некоторые продолжали еще возмущаться, то первые поутихли сразу, да и на задних прикрикнули. Работа началась.
— Вы принесли грязную бумагу, делаю скидку пятьдесят процентов на грязь… Обложки оторви, они в общий вес не входят… Не беру такие газеты, несите их обратно… А это что? Диссертация? Печатную бумагу не берем, несите домой…
Спорить было бесполезно. Никто, естественно, отброшенные отходы не забирал, домой не относил, все оставалось у входа в палатку, и скоро у дверей образовалась гора «отходов». Талоны на книги кончились, народ стал потихоньку расходиться. Когда двор опустел, заведующий начал незаметно затаскивать оставленную бумагу к себе в палатку. Копейка рубль бережет.
Вдруг Приходько заметил рядом человека.
— А вы чего ждете? Если сдавать, то талоны кончились…
— Знакомого жду. Приезжий я, из Ростова-на-Дону. Слыхали о таком городе?
— Слыхал, бывал даже там в молодости. А я думаю, человек хочет книжку купить, талоны ищет… За пятерочку свой бы уступил.
— Да зачем мне книги, нужные давно перечитал, а плохие — только время тратить. Книги, браток, я сам пишу. Вот мотаюсь, сюжеты ищу. Написал книжку — и несколько тысяч в кармане.
— Не всем дано, может, если бы у меня было образование, я бы тоже написал. А так, стоишь вот здесь, лаешься, а доход… — И Приходько испытующе посмотрел писателю в лицо.