Искатель. 1982. Выпуск №4
Шрифт:
— Боже, — простонал Рэйфлинт, — мои любимые пляжные туфли! А что будет делать эта мадам с моей клеточкой для бритья?!
— Может быть, переключить программу?
— Сделайте одолжение.
Пастор щелкнул рукояткой.
Кадры светской хроники заставили Рэйфлинта побледнеть: «Бывшая жена командира «Архелона» Ника Рэйфлинт отправилась сегодня в свадебное путешествие с нефтяным королем из Абу-Даби».
Ника, одетая в платье на манер бурнуса, поднималась по трапу авиалайнера. Ее сопровождал довольно элегантный нувориш-аравиец.
Рэйфлинт с минуту сидел молча, потом нажал кнопку «стюард».
Ахтияр недобро глянул с порога.
— Ахти,
Стюард фамильярно обхватил Нику-два за талию.
— Жалко выбрасывать такую красотку, сэр, — осклабился Ахтияр. — И потом, я не привык так обходиться с дамами. Дама есть дама, сэр, даже если она всего лишь кукла.
— Пожалуй, ты прав, старый фавн… Посади ее в надувную лодку и пусти, как говорят поэты, на волю волн. Ты меня понял?
— Да, сэр.
— Ну, так что там еще новенького, святой отец? — с деланным равнодушием спросил Рэйфлинт, поворачиваясь в винтовом кресле к экрану.
Утром Рэйфлинт прошелся по отсекам. Более омерзительного зрелища он не видел за всю свою службу. Пустые консервные банки и бутылки перекатывались по коридорам и проходам в такт качке. Стаи рыжих «лакированных» тараканов расползались по переборкам и подволоку. Ржавчина — этот сифилис машин — покрывала механизмы. Реактор был остановлен. Работали лишь аварийные дизель-генераторы, питая осветительную сеть да камбузные плиты. Все остальные машины молчали. Двери кают были выломаны, плафоны разбиты. Из затхлой темноты доносились храп, ленивая ругань и чей-то плач. Никто при появлении командира не вставал. Всюду его встречали мрачные пустые глаза, взгляды исподлобья. Гладкие розовые головы были смешны и трогательны. Рэйфлинт вдруг ощутил прилив сострадания. «Мы все здесь невольные братья. Во всяком случае, мы ближе друг к другу, чем кто-нибудь к нам из оставшихся на земле». Он привык относиться к подчиненным покровительственно, ибо понимал, насколько его власть на корабле выше, чем права любого из них. И даже теперь когда власть эту он почти утратил и права их уравняла суперлепра XX, он испытывал нечто вроде угрызений совести оттого, что на его корабле страдали люди, безоглядно вверившие ему, коммодору Рэйфлинту, свои судьбы.
Рэйфлинт был приятно удивлен, когда на мостике бодро щелкнул динамик:
— Акустик, сэр!
— Слушаю, акустик.
— По пеленгу сорок пять — шум винтов. Предполагаю, транспорт. Пеленг не меняется. Цель движется на нас.
Рэйфлинт объявил боевую тревогу и не без опаски увел корабль под воду: «Архелон» слишком давно не погружался… Рэйфлинт приказал Роопу держаться на перископной глубине и поднял смотровой прибор. В мощных линзах качалась оранжевая точка спасательной лодки. Прямо на нее надвигался белоснежный лайнер типа «Трансатлантик». Рэйфлинт с любопытством ждал, что же произойдет.
На мачте лайнера взвился желто-красный «Оскар» [11] — «Человек за бортом». Кран-балки левого борта развернулись, и в воду довольно неловко плюхнулся катер. Рэйфлинт дождался, когда катер подошел к лодке. Жаль, не видны лица спасателей. Можно лишь представить себе их изумление — женский манекен посреди океана. То-то будет досужих домыслов, загудят портовые кабачки…
…Катер вернулся к борту. «Трансатлантик» дал малый ход. Он прошел в каких-нибудь трех кабельтовых от головки поднятого перископа, и Рэйфлинт отчетливо разглядел на променад-палубе танцующие пары. Ему даже показалось, что он слышит фокстротную
11
«Оскар» — условное наименование флага международного свода сигналов.
Много позже, пытаясь проследить, как вызрела в нем эта дьявольская идея, он составил себе довольно логичную схему, в которой звено к звену выстраивались и тюремный остров Юджин, и посмертная записка Коколайнена, и лестница, сброшенная с вертолета в воду, и свадебное путешествие Ники с нефтяным королем, и та мысль о братстве отверженных, что возникла при виде гологоловых архелонцев, и белоснежный лайнер с беспечным дансингом… Все это Рэйфлинт выстроил в единую цепь много позже. А тогда, в полумраке боевой рубки у опущенного перископа, ему показалось, что перед глазами полыхнул белый свет выхода из подводного склепа и путь к новой жизни для его заживо похороненного экипажа открылся в мгновенном озарении. Еще не решаясь этому поверить, Рэйфлинт позвонил инженер-механику и спросил, сколько лет еще может работать реактор без перезарядки активной зоны, без смены урановых стержней.
— Три года, — ответил механик.
— Прекрасно.
Рэйфлинт спустился в каюту и набросал на бланке текст радиограммы:
«Пожар в реакторном отсеке. Потерял ход и управление. Разгерметизировался первый контур. Растет уровень радиации Прошу…»
Фразу «Прошу срочной помощи» он оборвал намеренно. Так легче поверят, что «Архелона» уже не существует…
Рэйфлинт вызвал старшего помощника.
— Рооп, я хочу знать, как вы посмотрите на мой план…
Капитан «Иберии-трансатлантик» не поверил докладу вахтенного помощника.
— Кукла в шлюпке? Что за чертовщина? Несите ее сюда.
Нику-два не очень почтительно доставили в ходовую рубку.
— А что? — прищурился капитан. — Хороша! Похоже, я ее где-то видел…
— Жаль, что пассажиры уже выбрали «мисс Атлантику», — заметил помощник.
— Они еще не разошлись?
— Нет. Поздравляют победительницу в музыкальном салоне.
— Превосходно. И кто же она?
— Пассажирка из «люкса». Ничего. Смазливенькая.
— Отправьте эту куклу в музыкальный салон. И скажите, что я выдвигаю свою претендентку на титул «мисс Атлантика». Вернее не я, а сам океан. Так и скажите, сам океан прислал ее на конкурс. Пусть посмеются.
Ника Рэйфлинт еще стояла на пьедестале почета, когда помощник капитана внес на руках огромную куклу в желтом сафари. Он бесцеремонно поставил ее рядом и радостно провозгласил:
— Конкурс продолжается! Эту леди нам прислал сам океан.
Ника заглянула в неживые глаза и сдавленно вскрикнула.
— Боже, как они похожи! — всплеснула руками дама из первого ряда.
Элегантный аравиец едва успел подхватить оседающую Нику. Он отнес ее в каюту и вызвал врача.
Это событие ничуть не омрачило веселья в салоне. Напротив, вызвало волну шуток.
— Она была ошеломлена красотой соперницы и грохнулась в обморок.
— Безусловно, справедливость восторжествовала. «Мисс Атлантика» — она!
Нику-два под аплодисменты и рояльный туш водрузили на пьедестал.
«Иберия» наверстывала упущенное время. Возня с дурацкой шлюпкой задержала судно минут на сорок, и теперь капитан сдвинул ручки машинных телеграфов до отказа — на «самый полный». В таком положении они пробыли недолго.