Искатель. 1985. Выпуск №6
Шрифт:
Ответ противника краток, но категоричен: два выстрела, звук которых смягчен глушителем. Результат налицо: грузное тело передо мной покачнулось, и я хватаю его под мышки, чтобы удержать перед собой, потому что пистолет Марка все еще направлен в нашу сторону и, очевидно, пришла моя очередь.
Удержать его… Но попробуйте удержать стокилограммовое тело после того, как оно превратилось в инертную массу… Оно сползает, становясь все более тяжелым и все более выскальзывая из моих рук…
Еще секунда — и буду совершенно беззащитен перед пулями убийцы «Надо было стрелять в него первым и незамедлительно», — мелькает мысль…
И это, вероятно, была бы моя последняя мысль — довольно грубая для такого трогательного момента, — если бы неожиданно из-за колонны не возникла чья-то рука, которая решительным, не терпящим возражения движением обрушилась на темя Марка. От этого темени, вероятно, ничего бы не осталось, если бы не смягчающее действие шляпы. Вот почему так полезно носить шляпы.
Не знаю, нужно ли добавлять, что вслед за упомянутой рукой из-за колонны появился сам Борислав.
Мы уходим не обычным путем, где у входа сторожит горилла в «плимуте», а через отверстие, зияющее над Темзой, под которым в стену вделана лесенка из металлических прутьев
В полной темноте спускаемся на землю, перебираемся в соседний, заставленный грузовиками переулок, оттуда попадаем на маленькую узкую улочку, где Борислав оставил свой «форд» В дальнейшем на протяжении всего пути мы используем исключительно современные средства передвижения, пока не добираемся до парохода, который вскорости покидает Темзу…
— У тебя сигареты есть? — спрашивает Борислав, словно мы находимся не посреди Темзы, а в кабинете генерала.
Он бесцеремонно запускает пальцы в мою пачку, берет сигарету, закуривает и некоторое время жадно затягивается, как делают все заядлые курильщики, бросившие курить.
— Я следил за этим Мортоном еще с утра, — объясняет мой друг, опускаясь на скамейку — Мы ведь знали, что сегодня утром станет известно о провале операции и что Мортон сейчас же будет уведомлен. А раз он будет уведомлен, то сразу же возьмется за тебя. Значит, приведет меня к тебе.
— Логично, — замечаю я.
— Да, но я все время боялся, что, пока я шатаюсь вокруг дома этого типа, какой-то другой тип сводит с тобой счеты…
— Это тоже логично, — признаю я. — Но не 3Ht. ro, говорил ли я тебе, что мой девиз: «Умирать — лишь в крайнем случае».
— …И только когда «плимут» остановился на Риджент-стрит и взял тебя, я почувствовал облегчение.
— Интересно все же, как произошел провал… — задаю я вопрос скорее себе, чем ему.
— Думаю, это был настоящий цирк. У нас есть сведения, что предварительно были подготовлены репортажи с небывалой сенсацией: «Коммунисты травят свободный мир…», «Героин — тайное оружие социалистической Болгарии». Представляешь себе: журналисты, телевидение, кинокамеры… И вдруг — пятнадцать килограммов крахмала.
Он умолкает, чтобы покрепче затянуться сигаретой, и потом добавляет:
— Однако это только первая часть провала. Вторая уже готовится с использованием кучи документов: справок, снимков и прочее. Но об этом — завтра.
— Ты напомнил мне этим «завтра» одну песню, — замечаю я. — И одну даму. Нужно все же проститься с этой дамой…
— Проститься… У тебя есть голова на плечах?! — изумляется Борислав.
— Ты очень прозаично смотришь на жизнь, Борислав, — одергиваю я его — У человека бывают воспоминания.
Но Борислав, привыкший к подобным замечаниям, не отвечает, решительным жестом он бросает в реку окурок почти до фильтра докуренной сигареты. Затем плотнее запахивает плащ и, подняв глаза к небу, озаренному электрическим сиянием, констатирует:
— Опять дождь.
Перевод с болгарского Т. Мацневой и Ю. Лубченкова.