Искатель. 1988. Выпуск №6

Безоблачный день. По Москве-реке, которую все-таки сберегли в заповедной части города у Ленинских гор, не заключив в трубу, по водной глади плыло множество аквавелосипедов. Чтобы сохранить речную воду чистой, был введен запрет на пользование в конструкциях судов любых двигателей. Река принадлежала лишь пловцам и аквавелосипедистам.

И вдруг синеву неба прорезала молния, не зигзагообразная как в грозу, а прямая, и на миг застыла в воздухе, засияв в лучах солнца серебристым столбом.

Неведомое тело упало в реку, подняв клубы пара и вызвав неожиданную волну. Волна опрокинула аквавелосипед, на котором катались два мальчугана. От неумения плавать или со страха ребята стали тонуть, взывая о помощи.

Стройная девушка в красном купальнике, с развевающимися рыжеватыми волосами, катавшаяся на педальном скутере, бросилась в воду. Когда она подплыла поближе, ребятишки вцепились в нее, сковав ее движения. Все трое барахтались в воде, захлебываясь и мешая друг другу.

Увидев тонущих с огромной высоты метромоста, какой-то прохожий с ловкостью опытного спортсмена прыгнул с пешеходной дорожки верхнего яруса в реку.

Другой человек, следивший за событиями с набережной, — со спускавшимися на плечи локонами, одетый подчеркнуто элегантно, — бросился к спасательному взлетолету, дежурившему у цветника набережной. Тому, чтобы подняться в воздух, потребовалось какое-то время.

Прохожий, прыгнувший в воду, вынырнул около одного из мальчишек, схватил под мышки и поплыл на спине к берегу.

— Делай, как я, — крикнул он девушке.

Она сразу поняла его и тоже взяла второго мальчугана под мышки, перевернувшись сама на спину.

Взлетолет завис над ними. Он выбросил гибкую лестницу, и по ней спустился тот же элегантно одетый человек с растрепавшимися кудрями и протянул руку.

— Не беспокойтесь, — ответил из воды мужской голос. — Доберемся.

Через несколько минут все уже были на берегу.

Едва отдышавшись, ребята попросились на взлетолет, который мог доставить их на водную станцию, где остались ничего не подозревающие родители. Прилетевший на взлетолете человек стоял на берегу, приводя в порядок свои волосы.

— Надя, — сказал прилетевший, пряча гребенку в карман. — У меня душа чуть в пятки не ушла, — ведь все это происходило у меня на глазах.

— А вы? — девушка повернулась к своему спасителю. — Вы тоже едва не умерли со страху, спрыгнув в воду с такой высоты?

— Я просто не успел, — усмехнулся тот.

— Вы разденьтесь, — сказала девушка, отжимая свои мокрые, отливающие темной медью волосы. — Пусть одежда подсохнет на солнце. Как вас зовут?

— Никита Вязов.

— А меня — Надя Крылова. Я студентка-математик, синий чулок или сухарь, как вам больше нравится.

— Не верьте, бесстрашный прыгун, — вставил ее знакомый с длинными локонами. — Это ведь внучка знаменитого академика Зернова, надеюсь, вам известного.

— Кому-кому, а уж нам-то он известен, — загадочно произнес Никита Вязов, отжимая, как и Надя, свои густые, вьющиеся светлые волосы. Скинув мокрую одежду, он стал похож на спортсмена — стройный, мускулистый, поджарый. Заметив изучающий взгляд девушки, Никита сказал:

— Из-за высокого роста мою настоящую фамилию Джандарканов переделали сначала в Длинорканова, потом в Долговязова и наконец просто в Вязова. По известной вам традиции двадцать первого века!

Надя рассмеялась.

— А это, — она повернулась к недавнему пассажиру взлетолета, — ученик моего дедушки, о котором он только что упомянул, молодой и многообещающий доктор физико-математических наук, профессор нашего университета Константин Петрович Бурунов. «Смещение бессеровских функций». Может быть, слышали?

— А как же! Проходили, когда нас готовили, — с подчеркнутой почтительностью отозвался Вязов. — Мы их «бесовскими функциями» называли.

— Как? Где проходили? — удивился Бурунов. — Надеюсь, не мимо проходили? Для какой же это цели, спрашивается?

— Для астронавигации.

— Ах вот как! Ну тогда понятно.

— Постойте, — прервала Надя. — Астронавигация? Космос? Тогда ответьте, что это было?

— Скорее всего обычный метеорит.

— Что? Метеорит в центре Москвы? Это невероятно!

— Видите ли, за сутки тысячи тонн космического вещества падают на нашу планету. В своем большинстве его частички сгорают метеорами. Остальные оказываются метеоритами. Чаще они попадают в океаны. И лишь немногие на сушу, обычно в малодоступные места.

— Сколько же времени этот несчастный метеорит носился в космосе, прежде чем свалиться нам на голову?

— А это смотря с какой скоростью он летал, — с хитрецой ответил Вязов. — Если с субсветовой, то время на корабле по теории относительности вроде бы стояло, а у нас на Земле текли тысячелетия. Вот и считайте, какой возраст у пришельца космоса…

— Во-первых, позволю себе заметить, — снова вставил Бурунов, — сомнительно, чтобы метеориты достигали в своем движении подобных скоростей. Во-вторых, еще более сомнителен пресловутый «парадокс времени», который вы упомянули. Не знаю, как вы там проходили теорию относительности, но…

— Не спорьте, — прервала его Надя. — Я не хочу, чтобы он был просто метеоритом. Пусть это будет посланец из космоса!

— Так метеорит вроде и есть посланец из космоса, — заметил Вязов.

— Нет не такой! Если бы он принес письмо с улетевшего звездолета! — погрустнев, сказала девушка.

Она вдруг увидела в своем спасителе совсем другого человека не похожего на того, каким он старался казаться. Скорее Никита Вязов человек незаурядного ума и обширной эрудиции. Он говорил об астронавигации, о теории относительности, о последних разработках в математике как о совершенно обычном деле. За каждым его словом угадывалась ирония, направленная прежде всего на самого себя, и глубокий, порой неожиданный смысл.