Искатель. 1990. Выпуск №3
Шрифт:
Закончив передавать заказ, кивнула:
— Вам повезло. Но, учтите, дадут не скоро. Хотите, подождите на улице. Там есть скамейка.
Выйдя на улицу, я уселся на скамейку. Около часа мне пришлось выслушивать, как розовощекая дежурная изредка говорила: «Алло, шестая! Шестая, ответьте! Алло, шестая...» Наконец, услышав ответ, она щелкнула переключателем:
— Дали Москву. Возьмите трубку. Аппарат на веранде.
На веранде, на крохотном деревянном столике, стоял телефонный аппарат. Я взял трубку. Довольно долго мембрана шумела, до меня доносились обрывки голосов, попискивание, гудки. Наконец
— Бараново, Москву вызывали? Говорите...
Почти тут же я услышал голос Алены:
— Алло... Слушаю... Алло! Слушаю, говорите?
Я страшно обрадовался.
— Алена, привет. Это я. Узнала?
— Привет. Узнала. — Несколько секунд трубка молчала. — Ты где?
— Все там же. В скучном городе,
— Ты... хоть соскучился?
— Да. И очень хочу тебя видеть.
— Так приезжай. Когда ты приедешь?
— Приеду. — Тут я подумал, что не знаю точно, когда кончится действие Сашкиной мази. — Скажем, дня через два.
— Раньше нельзя?
— Нельзя. Целую. До встречи. Будь умницей, хорошо?
— Хорошо. И ты не делай глупостей.
В Москву я въехал довольно рано, в двадцать минут десятого. Проехав Триумфальную арку, свернул в первую же улочку. Нашел телефон-автомат, набрал Сашкин номер. Сашка снял трубку почти сразу:
— Алло?
— Сашка, привет. Это я.
— Привет. Ну как? Порядок?
— Порядок. Я в Москве. — Других слов я найти не мог. Ведь я сделал все, о чем он просил.
Сашка молчал довольно долго. Наконец сказал:
— Езжай к кинотеатру «Форум». Там есть стоянка такси. Я буду чуть впереди. За стоянкой. Встань сзади. Увидишь, как я махну рукой, пересядешь ко мне. Ну и... все решим.
Когда я подъехал к «Форуму», Сашкина машина уже стояла метрах в пятидесяти за стоянкой такси. Я поставил свою сзади и тут же увидел Сашку, сидящего неподвижно за рулем. Так, будто меня и не было. Мне даже показалось, что Сашка вообще меня не заметил. Скоро я убедился, что это не так. Примерно через полминуты Сашка поднял руку. После того как я пересел к нему, он посмотрел на меня в упор. Выждав, легко толкнул плечом:
— Привет.
— Привет.
— Ну что? Все в норме? Серега, перескажи-ка коротко, как все это произошло. С того момента, как ты их встретил.
Я рассказал, стараясь ничего не упустить. Начал со встречи на Лесной. Затем более-менее подробно описал погоню.
— Все ясно. — Сашка погладил баранку. — Теперь... послушай меня. Как бы тебе сказать, Серый... Уже год меня пытается прихватить один человек...
— Прихватить?
— Да. Взять с меня калым. Снять стружку. Ну и так далее. Человек он, если честно, довольно страшноватый. Понимаешь, что это такое?
То, что на Сашкином и на моем пути могут встретиться «страшноватые» люди, я прекрасно понимал.
— Я его не знаю?
— Не знаешь. Могу сказать его имя — Вадим Павлович. Но, сам понимаешь, это ничего не дает. Да и уверен, оно не настоящее. С этим Вадимом Павловичем я имел дело всего один раз. Имел и до сих пор жалею. Неделю назад Вадим Павлович позвонил и сказал, что я должен оказать ему одну услугу. Если я эту услугу окажу, он от меня отвяжется. Надеюсь, ты понял, Вадиму Павловичу нужно было, чтобы кто-то подвез Юру и Женю?
— Ну так я ведь их подвез?
— Подвез. Поэтому должок за мной... — Сашка подставил ладонь. Я ударил по ней кончиками пальцев. Тут же подставил свою. Обменявшись ритуальным жестом, мы помолчали. Вглядываясь в проезжавшие мимо машины, Сашка сказал:
— Серый, ты знаешь, быть в долгу я не люблю... Короче: Вера купит картину. Просто... надо чуть подождать. Скажем, дня два. Ну а пока... Пока ты должен переночевать на улице. Не волнуйся, это будет не в Москве. За городом, около моей дачи. Причем обещаю полный комфорт. В багажнике у меня лежат надувной матрац и два пледа. Еда, питье. Даже этюдник с красками. Мучиться на пленэре будешь только ночь. Я тебе оставлю ключи от моей дачи. Завтра днем пойдешь туда. И поживешь, ну, скажем, дня два-три. Я в это время должен быть в Москве. Для алиби. Что такое алиби, знаешь?
— Знаю. Моя ночевка тоже для алиби?
— Естественно. Видишь ли, я согласился помочь Вадиму Павловичу. Юра и Женя — его люди. Зачем им был нужен этот трейлер, я не знаю. И знать не хочу. Но я действительно не хочу подставлять тебя. Я не хочу подставлять и себя. Поэтому эти два дня побуду в Москве, чтобы они не приплели мне соучастие. Ты же... Вообще-то с тобой все чисто. Если не считать одного маленького нюанса. Ты говоришь, что гаишник ничего не записал?
— При мне нет.
— Гаишник мог запомнить номера. Вполне возможно, с этим трейлером ничего не произойдет. Но если произойдет... И Юра с Женей, а значит, и Вадим Павлович загремят — милиция рано или поздно выйдет на твою машину. Значит, надо изобразить: твою тачку угнали.
Кажется, я действительно начал понимать то, что раньше для меня лишь прорисовывалось.
— Если мою тачку угнали, почему я об этом не заявил?
— Не заявил, потому что не знал. Ты уехал за город. На этюды. А машину оставил, чтобы не мешала. Вернувшись, обнаружил ее на прежнем месте. Вот и все. Сейчас мы поставим старые номера. Ты отгонишь машину туда, где она обычно стоит. И уйдешь. Тебя наверняка кто-то заметит. Точнее, не тебя, а седого человека лет пятидесяти, поставившего машину на обычное место. Как наверняка кто-то заметил и человека, пригнавшего нам вчера машину. Тебя же самого жители твоего дома все эти дни не видели. Именно эти факты и узнает милиция, если начнет наводить справки. Но милиция наверняка еще поинтересуется, где именно ты был все эти дни, пока кто-то угонял и возвращал машину. Причем не только поинтересуется. Но и проверит. Мало того, еще поищет свидетелей. Поэтому, чтобы все было чисто, ты сейчас переночуешь на воздухе.
Сашка действительно все просчитал идеально.
— Что сначала? — спросил я. — Меняем номера?
— Меняем. Пересаживайся в свою тачку и езжай за мной. Тут есть одна стоянка. Моего приятеля. Все сделаем на ней.
Я не спешил, меня интересовало кое-что еще.
— А когда я приму нормальный вид?
— В смысле?
— В смысле твоей мази. Когда я смогу показаться людям?
— Серега, ну ты что? Я же сказал, через сутки все придет в норму. Завтра будешь как огурчик. Ведь завтра тебя должны увидеть свидетели. Для них ты должен быть самим собой, Сергеем Лотаревым. Соображаешь?