Искатель. 1997. Выпуск №6
Шрифт:
—Полиция обязательно проверит всех, — с отчаянием в голосе произнес я. — И сразу же выяснится, что в обеденный перерыв вы оставались в конторе.
Он покачал головой.
— Не думаю. Ни одна душа не знает, что я здесь. Я ушел вместе со всеми, а потом вернулся, когда, по моим расчетам, вы должны были остаться один. Чандлер некоторое время молча жевал. — Я решил, мистер Дэвис, что самое лучшее — убить вас во время обеденного перерыва. Именно в это время полиции труднее всего установить, кто где был. Люди не только обедают,
Он вновь сунул руку в коричневый бумажный пакет.
— Обычно я обедаю по соседству, в какой-нибудь забегаловке. Но я — человек незаметный, и вряд ли кто-нибудь обращает внимание на мое присутствие или отсутствие. Две недели я ожидал, пока вы, мистер Дэвис, останетесь на обед в конторе и, наконец, — он улыбнулся, — сегодня утром я заметил, что вы принесли с собой завтрак. Видимо, вы решили, что будете слишком заняты и вам некогда будет выходить в перерыв.
— Да. — Я облизал губы.
Чандлер взял второй бутерброд и засмотрелся на кружочек колбасы.
— Человеческий организм по-разному реагирует на стрессовые ситуации, зачастую, чувством голода. И вот сейчас мне зверски хочется есть. — Он ухмыльнулся. — Вы уверены, что не хотите бутерброд? Все-таки он ваш.
Я ничего не ответил.
Он вытер губы бумажной салфеткой.
— На нынешней стадии эволюции человека ему все еще требуется мясо. У индивида с моей чувствительностью очень много препятствий для получения удовольствия от его потребления. Я всегда с опаской ем мясо, потому что, если мне на зуб попадает хотя бы кусочек хряща, у меня сразу же появляется отвращение к пище.
Он внимательно вглядывался в меня.
— Наверняка вы думаете, что я — не в своем уме, раз говорю о еде в такой момент. — Затем он кивнул, как бы самому себе. — Не знаю, почему я до сих пор не застрелил вас. Не потому ли, что я наслаждаюсь этими мгновениями и хочу их продлить? Или потому, что действительно боюсь финальной сцены? — Он пожал плечами. — Но даже если и боюсь, уверяю вас, я всерьез намерен пройти через это.
Я перевел взгляд с бумажного пакета на пачку сигарет, лежавшую на столе.
— Вы знаете, где сейчас Элен?
— Вы хотите попрощаться? Или надеетесь, что она уговорит меня не делать этого? Очень сожалею, мистер Дэвис, но я не могу устроить вашей встречи. В четверг Элен уехала к своей сестре на неделю.
Я закурил сигарету и глубоко затянулся.
— Я совсем не боюсь смерти и ничуть не сожалею о том, что сейчас умру. Я сыт этим миром по горло и свел с ним все счеты.
Чандлер слегка наклонил голову, совершенно не понимая меня.
—Это уже третий раз, — продолжал я. — До Элен была Беатриса, а еще раньше — Дороти.
Он внезапно улыбнулся.
— Вы мне все это говорите, чтобы оттянуть время? Но это бесполезно, мистер Дэвис. Я запер дверь в коридор. Если кто-то и вернется, в чем я очень сильно сомневаюсь, он не сможет войти. А если этот человек окажется настойчивым и будет стучать, я просто застрелю вас и выйду через другой вход.
От моих пальцев на столе остались влажные следы.
— От любви до ненависти — один шаг, Чандлер. Особенно у меня. Я люблю и ненавижу всей душой.
Я уставился на дымящуюся сигарету.
— Я любил Дороти и был уверен, что она любит меня. Мы могли бы пожениться. Я надеялся на это, был уверен в этом, и вдруг в самый последний момент она сказала мне, что не любит меня и никогда не любила.
Чандлер улыбнулся и откусил кусочек бутерброда.
Некоторое время я прислушивался к уличному шуму за окном.
— Я не мог обладать ею, но и не мог допустить, чтобы ею обладал другой. — Я бросил взгляд на Чандлера. — Я убил ее.
Он прищурился, пристально глядя на меня.
— Зачем вы мне говорите это?
— А какая теперь разница? — Я лениво затянулся сигаретой. — Я убил ее, но этого мне было мало. Вы понимаете, Чандлер? Мне этого было мало. Я ненавидел ее. Ненавидел! — Я бросил окурок и спокойно продолжал: — Я купил нож и пилу. Покончив с делом, я загрузил сумку, добавил туда несколько камней и выкинул в реку.
Лицо Чандлера побледнело. Я свирепо уставился. на окурок в пепельнице.
Два года спустя я познакомился с Беатрисой. Она была замужем, но т е равно мы встречались целых шесть месяцев. Я был уверен, что она так же любит меня, как я ее. Но когда я предложил ей развестись с мужем… и выйти за меня… она рассмеялась. Она просто рассмеялась!
Чандлер в страхе попятился.
Я почувствовал, как на моем лице выступил пот.
— На этот раз ножа и пилы оказалось недостаточно. Это уже не могло удовлетворить меня. — Я наклонился вперед. — Ночью я отнес сумку в зоопарк, к хищникам. Светила луна. Я стоял у прутьев клетки и наблюдал за тем, как звери рвали мясо и ждали добавки.
Глаза Чандлера округлились.
Я медленно встал, дотронулся до бутерброда, который он оставил на моем столе, и улыбнулся.
— Известно ли вам, Чандлер, что свиная кишка для колбасы поставляется в коробках, пересыпанных солью, и что в каждой картонке по пятнадцать фунтов кишки за восемьдесят центов, и что оплата рабочего, начиняющего колбасы, — тридцать пять долларов в день?
Я внимательно посмотрел на Чандлера и усмехнулся.
—Сначала вы снимаете мясо с костей и нарезаете его на мелкие кусочки. Отдельно постное мясо, отдельно жир и хрящи.
Я посмотрел ему в глаза.
— Ваша жена ни за что бы не ушла от вас, Чандлер. Она играла со мной, как с куклой. Я любил ее — и ненавидел. Я ненавидел ее сильнее всех на свете. И тут я вспомнил моих милых кошечек и как они наслаждались каждым…