Искатель. 2011. Выпуск №11
Шрифт:
— А теперь давайте начистоту. Куда мог исчезнуть ваш финансовый директор?
— Что за глупый вопрос, я же сказал, он позвонил — точнее, Лера ему позвонила — и сказал, что болен. Лечится дома. Все. А где он, я не знаю.
— И вы ни разу ему больше не звонили, не интересовались, когда он появится на работе?
— Нет, а зачем? — Глеб Егорович вернулся в свое кресло и уселся поудобнее. Мне он присесть не предложил. — Михаил Петрович мне пока не нужен. Болеет и пусть болеет, что здесь особенного?
— Но жена-то говорит, что его дома нет. Телефоны не отвечают, у родителей он не появлялся. У него есть любовница?
—
Мы просто работали. Понимаете? Да, у нас бывают корпоративные вечеринки, но туда никого постороннего мы не приглашаем. Если человек заболел, больничного мы от него не требуем. Только эти дни ему не оплачиваются. Да, это нарушение трудового законодательства, но у нас на фирме все об этом знают и стараются не болеть. А если уж невмоготу, лежи дома и на работу не суйся. Незачем мне тут заразу разносить. Это касается всех, и Михаила Петровича тоже. Здесь я директор, а они все — наемные работники. Захочу — уволю, захочу — премию дам. Если ты работаешь честно и грамотно, будешь как сыр в масле кататься, а если хочешь болеть — хрен чего получишь. Васильев — катался, и не только в масле, а и в икре, красной, я его не обижал. Поэтому когда он сказал, что заболел, я ему ничего не сказал. Ты наши правила знаешь, лечись… Если его дома нет, значит, где-то он в другом месте. А в каком, я не знаю.
Все-таки слова генерального мне показались странными. Зачем бы это секретарше звонить финансовому директору, чтобы справиться у него о здоровье, если он сам об этом не говорит? Но я промолчал.
— Что ж, могу ли я с кем-то из ваших сотрудников поговорить о Васильеве? Может быть, они лучше вас знают, где он может быть?
— Валяйте, только вряд ли. Где директор — и где простой менеджер. Да, они друг друга знают, но вряд ли будут делиться какой-то информацией. Друзей тут у нас нет, одни коллеги.
Как и обещал Глеб Егорович, никто ничего интересного о Васильеве мне не сказал. Опросив семерых сотрудников фирмы, я понял, что зря теряю время. Других я пытать не стал и засобирался на работу. Прошел еще раз мимо очаровашки-секретарши и выбрался на улицу. Подошел к своей машине и уже собирался сесть в ее уютный салон, как случайно мой взгляд упал на окна фирмы. И я увидел, что секретарша Лера делает мне какие-то знаки. Ничего не понимая, завел мотор и еще раз посмотрел на окна. Лера показала мне пальцем направо. Я посмотрел туда и увидел кафе через дорогу. Теперь понятно, надо будет подождать ее там. Я кивнул, потом выкрутил руль и выехал со стоянки, принадлежащей фирме "Два кита". Дремавший в будке охранник так и не вышел. И зачем набирают таких охранников? Он же проспит все царствие небесное.
В кафе было тихо и спокойно. Людей — никого. Я прошел за столик, который находился напротив витрины, сел на достаточно удобный стул. Появился официант.
— Что будете кушать? — спросил он.
— Чашку кофе, пожалуйста. Если можно, со сливками. Больше пока ничего.
Он кивнул и ушел. Я посмотрел в окно. За окном была осень. Желтые листья, пожухлая трава — увядание природы. Но было все еще тепло, хотя в домах уже включили отопление. Зачем? На улице ведь тепло. Реформы ЖКХ делаются для того, чтобы "отмыть" деньги. А как было все, так и осталось. И пьяные слесари, и "обмоченные" подъезды, которые никем не убираются, и еле теплые батареи, и сломанные лифты. Тут в кафе вошла секретарша Лера и прервала мои печальные думы. Распространяя запах дорогих духов по всему заведению, она подошла ко мне.
— Если вы заплатите мне сто долларов, я расскажу вам кое-что интересное, — сказала она, замерев напротив.
— Насколько интересное? — опешил я от такого вступления.
— Ну, например, о том, что произошло между Глебом Егоровичем и Михаилом Петровичем.
— А что между ними произошло?
— Э, нет, сначала деньги.
— Хорошо. Да вы садитесь.
Лера села, закинула ногу на ногу. Ноги ее были совершенны. Я достал деньги.
— В рублевом эквиваленте пойдет? — спросил я.
— Давайте.
Деньги тут же исчезли в ее розовом пиджачке.
— А вы что будете пить? — поинтересовалась она.
— Я заказал себе кофе со сливками, вам тоже это заказать?
— Мне лучше сок. Апельсиновый.
Официант принес мой кофе, а через минуту и сок для Леры. Когда он ушел, я сказал:
— Итак, какую информацию, которая стоит сто долларов, вы хотите мне поведать?
— Это было неделю назад. Как раз перед тем, как Михаил Петрович мне позвонил и сказал, что он болен.
— Стоп, — перебил я ее, — ваш шеф сказал, что это вы ему звонили?
— Да нет, это он сам позвонил, а потом заболел. А сейчас вы говорите, что он исчез.
— Ладно, и что же произошло до этого?
— У нас был корпоратив. И мы все ездили на природу. Глеб Егорович говорит, что так коллектив больше сплачивается.
— Интересно, что он под этим подразумевает?
— Ну, мы все вместе жарили шашлыки, пили водку, купались и все такое.
— А дальше?
— А дальше было то, что я случайно подслушала разговор между Глебом Егоровичем и Михаилом Петровичем. А говорили они, как и все мужики, о нас, о жен- шинах. И Михаил Петрович обвинял Глеба Егоровича в том, что он приставал к его жене. И, дескать, у них даже были какие-то интимные отношения. Они поругались. Глеб Егорович сказал: "Ты, Миша, идиот. Да, мне твоя жена нравится, но не настолько же, чтобы мы стали любовниками". На что Михаил Петрович кричал, что видел их целующимися. А Глеб Егорович ответил, что это было всего лишь раз и дальше этого ничего не пошло. Михаил Петрович сказал, что Глеб Егорович покойник и он убьет его своими руками. Они бы подрались, но тут кому-то из наших менеджеров стало плохо, все всполошились. Это услышали и Глеб Егорович, и Михаил Петрович. Они выбежали из леса и поспешили к парню, которому действительно стало плохо. Я тоже выбежала за ними. Мы вызвали "скорую". Пока она приехала, Глеб Егорович помог парню, у него были с собой уколы, и он сделал один этому менеджеру.
— А как его зовут?
— Василий Прохоров. Он сейчас в больнице лежит. У него камни в почках, вот и прихватило. А Глеб Егорович сделал ему обезболивающий укол. Медики потом его поблагодарили, сказали, как хорошо, что есть такой умный руководитель, который заботится о своих подчиненных.
— А что было потом?
— Ничего. Мы сели в свои машины и разъехались по домам.
— А Глеб Егорович и Михаил Петрович?
— Я думаю, тоже. Глеб Егорович сел в свою машину, а Михаил Петрович в свою. Куда они потом уехали, я не знаю, потому что я уезжала оттуда с Сережей Подольским.