Искатель. Второй пояс
Шрифт:
Повторим подсказанный им трюк.
Я проглотил возвышалку одним глотком. Следом Огонь Жизни, чтобы не упасть через сотню вдохов. Через несколько мгновений в животе затлел горячий шарик. Но это ощущение лишь вызвало у меня такую же горькую, как и вкус этого зелья, усмешку.
То, что в Школе казалось мне неудержимым потоком, который я едва успевал перенаправлять из переполненного средоточия в меридианы и узлы, сейчас вливалось в них тонким ручейком, словно само зелье оказалось подделкой.
Но этого быть не может, служитель аукциона при мне проверял каждую печать на горлышке. Значит, дело в том, что само средоточие
Вот только сейчас это совсем не радостная новость. Того ручейка, что наполняет средоточие, не хватит на нужную мне земную технику. Сареф использовал мои фиалы не иначе как от отчаянья.
Впрочем, энергия и не успевала скапливаться в средоточии, я тут же забирал её, вливал в меридианы и отправлял к пылающему пламени. Но толку? Пусть это была духовная сила, а не нити воды, но мне казалось, что она буквально испарялась, не успевая даже достичь огня, а не то, что ограничить и задавить его.
Мало.
Жаль Последний Шанс разбился, хотя, то что делает он, я же могу…
Я прикусил губу, но даже не почувствовал боли.
Значит…
Мне придётся шагнуть ещё дальше.
Я снова влил энергию в исток центрального меридиана, но на этот раз повёл её к сердцу.
В Школе выживать нас учил не только учитель Шамор, но и Кадор. Он научил нас, бывших Закалок, только-только ставших Воинами, как сжигать своё сердце, чтобы не попасть в руки сектантам и как сжигать запасы выносливости тела, обменивая их на духовную энергию. Для меня это бесполезно, с этим и так справилось зелье Кипящей Крови. Правда сделало это мягче и не до конца, раз я не свалился после окончания его действия и мог даже ходить, пусть и придерживаясь за стену. Но оставшегося в теле — мало. Мало, чтобы я сумел из его сжигания получить духовной энергии на земные лечебные техники.
Но и я уже не Воин.
Учитель Кадор говорил, что, став сильней, можно шагнуть дальше. Я даже видел человека, который так и сделал. Обменял годы жизни на силу в сражении.
Фимрам, который постарел на добрых тридцать лет.
На мгновение я замер перед коротким меридианом к сердцу. Учитель Кадор не объяснял, как обменять годы жизни, не было этого и в наставлениях Мастеру, что достались мне от мёртвых Саул. Но нетрудно догадаться и самому. На меридиане едва заметно выделяются узлы, в которые запрещено вливать силу для открытия. Да этого и нельзя сделать, даже если самоучка и решит совершить подобное. Свалится без сил и месяц после этого ковыляя с палкой, сразу сообразит, что так больше поступать нельзя.
Я вновь отбросил лишние мысли.
К делу.
Если вливая силу в первый узел, мы сжигаем выносливость, то сейчас мне нужен второй узел.
Так?
Я толкнул в него ту духовную силу, что забрал из средоточия. Но она лишь растеклась по меридиану, едва не достигнув сердца, остановленная мной в последний момент.
Не выходит…
На несколько мгновений я замер. Мысли от боли разбегались, о ясности разума оставалось только мечтать.
Что-то делаю не так. А если…
Я толкнул энергию сразу и в первый, и во второй едва заметные узлы. Несколько мгновений они сопротивлялись, но приняли в себя мою силу, а затем внезапно засияли ослепляющим голубым светом.
Однажды я уже сжигал выносливость, видел это. Но тогда у меня не оставалось времени на то, чтобы любоваться тем, как темнота тела озаряется голубоватым светом, и он стекается в средоточие со всех сторон.
Не было на это времени у меня и сейчас. Я лишь ухмыльнулся, оценив с какой скоростью наполняется средоточие, на глазах набирая цвет. И тут же толкнул прибывшую энергию в меридианы.
Небесная Река.
Я не видел сейчас ни печати обращения к Небу, ни того, как она засияла перед лицом. Я весь отдался духовному зрению, сжал хлынувшую в меня силу, не позволил ей расплескаться зря по телу, всю отправил в пляшущий на меридианах головы огонь.
Стоило волне техники коснуться огня, как он потемнел, притух, но через мгновение вспыхнул с новой силой. А волна исчезла, освободив от чуждой мне стихии всего один меридиан и лишь на два узла его длины.
Сцепил зубы и использовал технику ещё раз, а затем ещё раз.
И выругался.
Результат явно не соответствовал затраченным усилиям. Земная техника на сто тридцать пять узлов вмещала в себя огромное количество духовной силы и множество нитей стихии. Но стихия не усиливала её, как Звёздный Клинок, оставаясь в меридианах, а сама техника почти не смывала огонь, как обещалось в её описании.
У меня этому оставалось только одно объяснение. Огонь Тёмного действительно сильней моей воды и пламя выпаривает воду, как сказал бы Фимрам. Либо… Либо что ещё хуже, две стихии гораздо сильней моей одной. Не зря же пламя чернеет, когда его касается Небесная Река.
Я беспомощно выругался. Как будто у меня есть выход. Случится тоже самое, что и с возвышалкой. Ни одно стихиальное зелье Фимрама не сравнится по чистоте стихии с той, что стала подвластна Предводителю.
Мне нужна ещё энергия.
И я толкнул в меридиан сердца, в его два узла ещё силы. Промелькнула мимолётная мысль, а что будет, если влить энергию сразу в три узла? Я тут же проверил это, но новый узел не принял силу. Значит, это не то, что доступно Мастеру. Может Предводителю?
И снова, это неважно здесь и сейчас.
В этот раз я влил энергию и стихию в свою самую сильную технику. Ту, чьё третье созвездие было создано из ста семидесяти узлов.
Синяя Жемчужина.
Для меня, который до сих пор оставался духовным зрением в теле, это выглядело так, словно из ниоткуда, из пустоты, что лежала за тьмой тела, вдруг возникло сияние. Крошечное мгновение и уже в темноте тела соткался из ничего огромный синий шар, который запер в себе огонь. Боль, терзающая меня, сразу чуть отступила, стало легче. Но я даже не успел обрадоваться, как Синева Жемчужины озарилась изнутри алым.
Стоило мне приблизиться к Жемчужине, как стало понятно, что она не удержит пламя и тьму. То, что от средоточия и сердца казалось сплошным голубым сиянием, вблизи превратилось в кружево из нитей силы и воды. В дыры между нитями отчётливо виднелось пламя. И не просто виднелось, а тянуло свои языки к Жемчужине, испаряя кружево, проедая в нём дыры.
Нужно больше силы.
И я снова сжёг жизнь ради силы.
Синяя Жемчужина.
Дарсово отродье!
Я невольно выругался, когда рядом с одной, огромной Жемчужиной, появилась вторая. Небольшая, тёмно-синего цвета. Совершенно бесполезная, потому что возникла там, где не было огня.