Искатель
Шрифт:
— Хорошо, тогда посмотрим, что Скрич сможет сделать, — сказал Сорак.
Спустя короткое время они взобрались на маленький холмик и увидели канков. Собственно говоря вначале они услышали их. Когда канк-солдат щелкал своими большими жвалами, раздавался такой звук, как если бы ударились две палки. В стаде было четырнадцать-пятнадцать животных, тесно сбившихся между собой, их блестящие, черные, хитиновые экзоскелеты матово поблекивали в лучах солнца. Обычно канки были мирные, послушные насекомые, которые широко распространились по Атхасу в основном благодаря своим большим размерам. Взрослые достигали восьми футов в длину и четырех в высоту, их вес зачастую превышал три-четыре сотни фунтов. Их сегментированные тела
Канки были плотоядными созданиями, но обычно не нападали на людей. Они либо кормились травой, либо нападали на мелких млекопитающих пустыни и рептилий. Опасность для людей они могли представлять только тогда, когда шли основывать новый улей и с ними была юная созревшая королева. В уже налаженной колонии зрелая королева не выходила на поверхность, опекаемая производителями пищи, остававшимися внутри или недалеко от улья, и канками-солдатами, приносивших еду в муравейник и защищавших как производителей, так и королеву. Юная королева обычно была не больше солдат, которые были слегка меньше производителей пищи, но имели огромные клешни. Как только дела налаживались, созревшая королева постоянно оставалась в своем гнезде в большой, центральной комнате улья, где она постоянно ела, пока не достигала полной зрелости, вырастая при этом в три раза по сравнению со своими первоначальными габаритами. Тогда она начинала откладывать яйца, от двадцати до пятидесяти за раз, и продолжала откладывать их до самой смерти, становясь только машиной для воспроизведения потомства.
Производители пищи кормили подростающий молодняк зеленым медом, который они вырабатывали в больших продолговатых мешках, размером с дыню и покрытых плотной мембраной, которые вырастали на их брюшке. Мед канка был очень сладким и питательным, и считался основным источником пищи в городах и деревнях Атхаса, одна из причин, почему канки разводились пастухами в пустых землях. Канки, выращеные таким способом, обычно также служили и вьючными животными, и их можно было продать за хорошую цену на городских рынках. Пастухи продавали и их экзоскелеты, которые использовались для производства недорогого оружия. Это оружие было не так плохо, но не слишком прочно, легко ломалось и его небходимо было часто менять. По всем этим причинам канки были важнейшей частью экономики Атхаса.
С другой стороны дикие канки, обычно не слишком агрессивные, могли быть очень опасны, когда основывали новый улей. Со своей юной созревшей королевой, находящейся вне улья и беззащитной, канки-солдаты становились очень агрессивными, и нападали на все, что появлялось радом с их стадом. У канков было много естественных врагов, таких как драки, эрдлу, птерраксы, три-крины и особенно антлоиды, которые любили забираться в их ульи прожорливыми толпами. В результате канки-солдаты всегда атаковали врагов вместе, пока рабочие собрались вокруг королевы и защищали ее своими телами. Если люди случайно оказывались на пути передвигающегося стада канков, те нападали и на людей, и могучие клешни солдат могли не только разрывать мясо и ломать руки или ноги, но и впрыскивать парализующий яд.
Канки не охотились на людей или гуманоидов, но если кто-нибудь, укушенный канком, падал и, парализованный, лежал без движения, солдат-канк мог решить, что это еда и приволочь его тело в стадо, где его и съедали. Канки двигались не слишком быстро и ели на ходу, в свое удовольствие. Быть парализованным и съеденным живыми канками было еще то удовольствие, особенно учитывая, что процесс мог длиться часами, если стадо было невелико. Риана подумала, что это не самое приятное будущее.
Канки плохо видели и не воспринимали никаких запахов, но зато они очень хорошо ощущали движение и улавливали малейшие колебания почвы. Легкие шаги по песку они обнаруживали в сотнях ярдов он себя. Халфлинги, которые могли двигаться по пустыне практически нелышно, могли приблизиться к канку на несколько ярдов и остаться им незамеченными, но Риана знала, что даже с ее подготовкой виличчи, она никогда не сможет так неслышно ступать. Эти канки узнают о них когда они будут самое меньшее в двух сотнях ярдов и немедленно переполошатся.
— Возможно тебе лучше подождать здесь, — сказал Сорак, жестом показывая ей оставаться на месте.
— И разрешить тебе остаться одному против их всех, — сказала она, хотя как раз сейчас ей совсем не хотелось подходить к ним.
— Это не я буду против них, а Скрич, — сказал Сорак. — И если окажется, что Скрич не в состоянии справиться с ними, помни, что я могу бежать намного быстрее тебя.
— С этим я не спорю, — сказала Риана. — Но если они окажутся достаточно близко, у тебя может не оказаться времени для бегства.
— Вот почему я собираюсь держаться подальше от них, пока мы не узнаем, отвечают ли они Скричу. Племя очень сильно, но не слишком любит спасаться бегством, даже если необходимо. Если мы разделимся, опиши широкий круг и иди на восток. Путешественник легко найдет тебя по следам.
Он пошел к стаду ровным шагом, плащ за его плечами раздувался под порывами ветра пустыни.
— Удачи! — сказала она ему вслед. — Будь осторожен!
Пока он шел к стаду, канки начали действовать как защищающаяся армия. Солдаты выдвинулись вперед и встали между Сораком и производителями пищи, которые в свою очередь окружили свою созревшую королеву. Они начали быстро постукивать своими жвалами, предупреждая чужака, звук при этом был такой, как будто ребенок стучит палкой по забору, только намного громче.
Сорак пошел медленее, когда подошел к ним. Риана заметила, что его осанка слегка изменилась и поняла, что Скрич вышел наружу. Она уже видела его раньше и легко распознала изменения, хотя большинство людей не заметили бы в эльфлинге никаких перемен. Движения стали чуть-чуть другие, и тело слегка изогнулось, вот и все. Но для опытного глаза Рианы, Сорак начал двигаться примерно так, как это делают животные. Его походка стала более плавной, поступь легче, все тело стало изгибаться при ходьбе, он скорее не шел, а крался. В его движениях появилось что-то кошачье, а потом его осанка изменилась и сильно изменилась.
Когда Скрич приблизился к канкам-солдатам, он стал двигаться рывками и толчками, согнулся, держа локти далеко от боков, руки вытянулись вперед, он почти уперся ими в землю. Он стал размахивать руками вверх и вниз, оставаясь в этой странной, очень неудобной позе, и Риана несколько секунд глядела на него, совершенно озадаченная тем, что он делает. Было такое ощущение, что он выполняет фигуры странного ритуального танца. Как если бы он пытался имитировать походку паука или, скорее… и тут она сообразила. Скрич имитировал поведение канака. Она слышала смешные звуки, выходившие из его горла, и осознала, что он пытается повторить, насколько ему позволяет анатомия эльфлинга, звуки, издаваемые жвалами канка.
Канки-солдаты, до этого быстро бежавшие к нему, внезапно остановились, заколебавшись. Скрич тоже остановился. Риана видела, как большие головы солдат озадаченно заходили вперед и назад. Она задержала дыхание, глядя на их крайнее изумление.
Канки были смущены так как им повстречалось что-то, что не было канком, но двигалось как канк. Звуки, исходившие изо рта этого странного сущестав не были теми звуками, которые они издавали сами, но очень похожи, и к тому же это был не быстрый сигнал вызова, а спокойный знак узнавания.