Искажение
Шрифт:
– Я думал, будет погоня, – спокойно объяснил Кирилл. – Не хотел рисковать, поэтому спрятал фургон в контейнере на территории Балтийского завода и уехал на своей машине. Кто же знал, что вы не сумеете сесть мне на хвост.
Сепсы переглянулись, но промолчали.
Амон приятно улыбнулся.
Кастор с трудом сдержался, чтобы не ударить его во вторую скулу, достал телефон и набрал номер Портного:
– Фургон на территории Балтийского завода.
– Отлично, – бодро отозвался Зиновий. – Я знал, что вы справитесь. –
– Да.
– Забирайте фургон и быстро ко мне.
– Хорошо, но быстро не получится – город в пробке.
– Тогда мы заберем фургон сами.
Портной отключился. Кастор убрал телефон, перевёл взгляд на Амона и сообщил:
– Жить тебе, придурок, ровно столько, сколько нам ехать по Невскому.
– Тяжело? – негромко спросил Портной.
– Нормально, – коротко отозвался Лотар. Очень коротко, потому что спускаться по лестнице с массивным стеклянным цилиндром на спине было, мягко говоря, неудобно. Однако от помощи мертвец отказался, объяснив, что в одиночку справится быстрее.
Фургон они с Зиновием отыскали именно там, где указал Амон – в большом морском контейнере на территории Балтийского завода. Необходимые для выезда документы лежали на сиденье, поэтому Лотар без проблем доехал до Кунсткамеры, припарковался во дворе и теперь тащил добычу в лабораторию.
– Что это? – изумлённо поинтересовался встретившийся по дороге аспирант, разглядев содержимое цилиндра. – Что за тварь?
Из-за вмешательства Кирилла тело пришлось переносить в разгар рабочего дня, но поступить иначе Зиновий не мог – время работало против него. И если охранникам оказалось достаточно грамотно оформленных документов, то дурацкие расспросы «коллеги» стали естественной платой за принятое решение.
– Сам пока не знаю, – отрывисто ответил Портной. – Из Перу прислали.
– Амфибия?
– Буду проверять.
– Морское или пресноводное?
– Пресноводное.
– Живородящее?
Было видно, что аспиранту безумно интересен удивительный научный экземпляр, но затягивать разговор Зольке не собирался.
– Пришлю ссылку на статью.
Аспирант понял, что мешает, вздохнул, остановился и спросил:
– Можно потом зайти?
– Конечно, – вежливо ответил Портной, закрывая перед его носом дверь в кабинет. Трезор тут же открыл потайной проход, и Зиновий распорядился: – Поставь рядом со столом.
Лотар медленно развернулся и осторожно опустил цилиндр на пол.
– Можешь идти, – кивнула вдова Александер, не сводя глаз с обнажённого женского тела.
Мёртвый послушно вышел, псоглавец последовал за ним, и Портной с Юлией остались наедине с Медузой. Пока ещё разобранной.
– Я исправил свою ошибку? – с плохо скрытой тревогой осведомился Зиновий.
– Почти полностью, – с улыбкой ответила вдова.
– А когда исправлю?
– Когда убьём Кирилла.
Портной
– Да, Юлия баал.
Женщина хрустнула пальцами, взяла в руки кожаный фартук и спросила:
– У вас всё готово, Зиновий?
Зольке быстро оглядел разложенные в рабочем порядке инструменты и кивнул:
– Да.
– Тогда начнём… – Юлия накинула фартук. – Доставайте тело.
Портной подставил к цилиндру крепкую низенькую скамейку, отстегнул зажимы, отвинтил и снял верхнюю крышку, поколебался, но запустил руки в раствор, подхватил тело под мышки, вытащил и зафиксировал на столе ремнями. После чего отодвинул цилиндр к стене и отправился мыть руки. Юлия взяла шланг и стала смывать с тела раствор.
– Сколько времени вам нужно, чтобы… – вдова сбилась, – …чтобы собрать Медузу?
– Минут тридцать–сорок, если поторопиться, – ответил Зиновий. – А что происходит у вас?
Вдова не докладывала компаньону о своих действиях, пришлось набраться храбрости и уточнить самому.
– Сейчас я погрузила Медузу в короткий сон и продолжу заниматься её мозгами после того, как голова обретёт тело… – Юлия помолчала. – Пока всё идёт не так хорошо, как хотелось бы.
– Вам не удаётся вернуть ей разум? – тихо спросил Портной.
– Плевать на разум, – жёстко отозвалась вдова. – Она по-прежнему неуправляема.
И замолчала, показывая, что не хочет продолжать разговор.
Зиновий выключил воду и принялся старательно вытирать руки полотенцем. Казалось, он должен был полностью сосредоточиться на предстоящей операции, но в действительности Портного мучили два вопроса: почему Кирилл оставил столь ценную добычу чуть ли не у порога Кунсткамеры? Для чего вдова Александер призывает мёртвых?
– Полчаса позора, и мы на Невском, – прокомментировал дорогу, а точнее – бесконечную автомобильную пробку, сидящий за рулем Влазис. Город то ли издевался, то ли подсмеивался над незадачливыми змеевидами, но как только они отправились в путь, Литейный обратился в стоячий ад. Первое время Кастор ругался, спрашивал у Влазиса, почему тот выбрал именно эту, самую дурную из возможных дорогу, но, посмотрев навигатор, успокоился: центр Санкт-Петербурга застыл всей географией.
Сепсы смирились, и Кастор вспомнил о шкатулке с оружием.
– Хорошая пушка, – произнёс он, разглядывая, но не вынимая из футляра револьвер.
– Старая, – скривился Влазис.
– Наверняка закалённая… Она закалённая?
– Шаманами ирокезов, – подтвердил Кирилл.
– «Ирокез» – это прическа. Не знал, что у цирюльников есть шаманы.
Кастор и Амон несколько секунд рассматривали выдавшего эту сентенцию Влазиса, после чего змеевид кашлянул и уточнил у Кирилла:
– Хотел завалить Юлию?
– И её тоже, – подтвердил тот.
– Зачем?