Искры, бегущие…
Шрифт:
– Щас тут надолго зависнем похоже. Непонятно, что застряло. Ты там не скучай, а то опять заснёшь.
– Да я ж серьёзно говорю, я реально видел, – выпалил приятель снизу, и, стремясь убедить напарника, но с каждым словом всё менее доверяя себе, проговорил, – Наш жёлтый сервисный коптер. Он в шахту. Залез.
– Ага-ага, – уже себе под нос пробормотал старший, вглядываясь в изображение с камер манипулятора, – кабы наш дрон здесь мог влезть и всё осмотреть, так нам бы напрягаться не приходилось.
Дрон аккуратно вынырнул из коллектора сбора воздуха вверху северо-восточной башни. Помещение было просторным, только изнутри не было панелей доступа. Но это было понятно заранее, поэтому ещё до того, как он подлетел к двери для сервисного персонала, она услужливо распахнулась, а когда он, прогудев пропеллерами, вымахнул наружу, аккуратно закрылась, словно это был вход в какой-то общественный центр.
Он должен был встретить Эйлину у коридора, ведущего к залу виртуального моделирования, но так и не дождался.
Макс помчался туда сразу после основных занятий, но тоже не нашёл её, и поэтому вернулся глянуть ближе к концу смены. В дверях торчало пятеро гиков в форменных серых костюмах сервисной службы и, протискиваясь среди широких спин, он уловил мельком:
– Наверняка, М4 будет окончательное решение принимать. Сегодня все норовят ему на глаза показаться.
– О, да – это шоу, можно даже ставки делать!
– Сами-то чего здесь потеряли? – буркнул Макс.
– На ваши терзания пришли поглазеть, – откликнулся единственный долговязый среди кучки коренастых ремонтников, – Простым работягам это не светит, но зато мы можем наблюдать как отметут 99 из 100. То-то будут страсти!
–Ты-то, небось, тоже пришёл помаячить, чтобы подняться в рейтинге? – ехидно кинул толстый в спецовке, испачканной машинным маслом.
Макс притормозил, чтобы ответить чем-нибудь язвительным, но выдал то, что маячило у него на уме с утра:
– Как бы не вышло так, что он предоставит финальный выбор М9…
– Опа!
– воскликнул заляпанный – Человек даёт искину решать такое? Вот это будет поворот!
– И правда, – добавил долговязый, – то-то он с ним так носится. Как будто себе в преемники готовит!
Вся компания заржала, и Макс посмотрел на них, нахмурившись, с лёгким недоумением:
– Это может быть просто способ избежать субъективности.
– Не, ну кто ж спорит, – долговязый понизил голос с картинно-доверительным тоном, – тем более, что он сам ещё очень даже бодр. Даром что один из самых древних из разморозки!
Парень рядом с ним, на спецовке которого была нацеплена куча микропроцессоров как значки, в очередной раз многозначительно хмыкнул. Внезапно на его лице блеснуло осознание гениальной идеи, и он выпалил:
– Может, он себя перезагрузить в него думает. Или наоборот? Это возможно?
– Нет, – прозвучало из коридорного динамика, и внезапно вся компания сникла, – Технология переноса сознания – это очень отдалённые перспективы.
Взгляды ремонтников потупились. Макс тоже не ожидал произошедшего, но сейчас довольно наблюдал, как насмешники переживают внезапный комментарий и вовсе не от того, что они удручены отсталостью технологий. При этом голос из динамиков уверенно продолжал, как будто найдя заинтересованную аудиторию:
– Даже подгружение памяти – это слишком рискованная и неотработанная процедура, т.к. кора больших полушарий имеет очень неравномерное распределение ячеек хранения информации. И на данном уровне точности перекодирования нейронов вероятность нарушения ассоциативных цепочек велика.
После небольшой паузы он добавил, – Пока можно закодить только мозжечок. К сожалению.
– Ага, – выдавил долговязый.
Коллекция микрочипов неуверенно хмыкнула, и тут же была атакована:
– Ты же говорил, что для Системы здесь «глухая» зона! – прошипел долговязый.
М9 миролюбиво подхватил, – Так и есть. Но я в отличие от неё ещё умею читать по губам. Вас плоховато видно с дальних камер из зала. Но зато у вас очень выразительная артикуляция.
– Попадос, – пробубнил заляпанный. И вся компания двинулась на выход.
Первые застопорились, и шедший последним микрочипер налетел на тощую спину. Остальная четвёрка чуть не хором отчеканила:
– Добрый вечер, Михаил Евграфович!
– Здравствуйте, ребята, – руководитель отдела, неслышно подошедший ко входу в зал, приветливо замедлился. Он так же вежливо кивнул последнему поздоровавшемуся, который внезапно обнаружил себя посреди широкого прохода отступивших в стороны нос к носу с М4. И потирая свой ушибленный нос, поспешил догонять остальных.
– Добрый вечер, – добавил Макс, стоявший слева почти внутри зала.
– Добрый вечер, Максим, а ты в какую расчётную группу входишь?
– Я … ээ, ни в какую… заскочил с друзьями переглянуться.
– Довольно мило, что ты ценишь общение вживую. Многие довольствуются проекционным изображением на линзах. Нейроинтерфейс, единое инфополе. Как говорится, всегда на связи – всегда в курсе. А вместе с кинетическим имплантом это вообще … ээ, хиповая штука?
В коридорном динамике что-то хрюкнуло, Макс бросил туда взгляд с подозрением, потом на М4 с неловким умилением и попытался подстроиться:
– Типа того. Страшно удобно. Сами знаете, Михаил Евграфович, но не у всех же он установлен…
Внезапно он спохватился, что выдал ориентир своего появления здесь, и захлопав глазами, открыл рот, чтобы что-то спешно добавить, но мозг, не усиленный навороченными технологиями, катастрофически вышибло из состояния равновесия, и только чипированный мозжечок после пары секунд паузы услужливо закрыл ему рот.
– Куратор станции может себе такое позволить, т.к. его интеллектуальные показатели значительно превышают требуемые пороговые значения, – снова вступил в разговор М9, ровно отчеканив это из динамика.