Искры истинной магии. Трилогия
Шрифт:
Фолидий придвинул к столу табурет и сел. После чего молча открыл первую бутыль и поровну набулькал содержимого прямо в деревянные кружки.
— Ну, за здоровье, — хмыкнул Алколит и пригубил напиток. — О чем говорить будем, догадываешься?
— Откуда уж мне, недалекому, понять господ магов? — хмыкнул староста.
— Вот только не надо строить из себя мирного глупого толстячка, — вернул ему ухмылку Ассасин. — У тебя до сих пор ухватки рукопашника видны, и нож за поясом, явно не для нарезки мяса предназначенный. Да и в деревне почему-то вдруг пустовато стало.
Трактирщик не нашел, что на это сказать,
— Ты в законах хорошо разбираешься? — спросил его я.
— Ну более или менее, — протянул Фолидий. — А в чем дело?
— Сможешь составить такую купчую, чтобы жителям деревни предоставлялась наибольшая независимость? Кому, кстати, сейчас земля принадлежит-то?
— Короне, как, впрочем, и весь фронтир. — По мимике хозяина заведения о его мыслях догадаться было просто невозможно. — А вы, я так понимаю, село хотите наше под себя загрести?
— Было бы недурственно, — кивнул Ярослав, — но только если с жителями удастся договориться. Если не согласны — настаивать не будем. Земли много, а магам с деньгами будут всегда рады. Можем и куда-нибудь в город переселиться, на башню нам хватит, да пожалуй, что и не на одну.
— Но с такими деньгами ездить опасно, — заметил тратирщик.
— Еще бы! — подтвердил Алколит и, взяв вторую бутылку, провел по горлышку струей бледного пламени, после чего отломил его и добавил в каждую кружку вина. — Поэтому и хотим нанять ваших охотников, чтобы сопроводили нас куда-нибудь поближе к цивилизации. В общем, хватит разговоров. Народ нас поддержит, если мы захотим эти земли своими сделать? Если до вас стали добираться рыцари и церковники, то независимость свою вы недолго сможете отстаивать, ты сам это, между прочим, говорил.
— Так-то оно так, — вздохнул Фолидий, — но своими руками хомут на шею надевать очень не хочется.
— Какой еще хомут? — сыграл удивление Ярослав. — Если придем к согласию, то законы ты сам и составишь, какие захочешь. Хоть беспошлинную торговлю, хоть многоженство туда включай. И пунктик добавь, что пересмотр возможен не раньше, чем лет через сто.
— А если я туда право на мятеж включу? — улыбнулся староста.
— А все равно, — влез в разговор я, — некрополис нас тоже устроит, далеко за слугами ходить не придется. А народец новый набежит быстро.
— А сумеете осуществить задумку? — Теперь улыбку трактирщика назвать доброй было бы сложно. А сам он как-то незаметно вытек из-за стола и отскочил к дверям кухни.
Из задних комнат выходило население деревни. С оружием и даже в доспехах. В первом ряду на мужиках были какие-никакие, но кольчуги, остальные тоже вырядились в выделанные из шкур плащи, способные смягчить несильные удары. Что-то мне подсказывает, что мы вовремя пришли, еще чуть-чуть — и обложили бы нас в нашей хате, как лисиц в норе.
— Вы хорошо подумали? — спросил я, вытаскивая свой импровизированный костяной жезл. Алколит и Ассасин как по команде прищурились и отвернулись друг от друга. Не в первый раз при них к ярким, нет, очень ярким, вспышкам готовлюсь. Знают уже, что если что-нибудь бросаю, то от него лучше бы глаза отвести.
Толпа молчаливо, по полшага, приближалась. Кажется, бросаться на магов, пусть и таких несерьезных, как мы, эти люди все же не хотели. Но жажда золота перевешивала осторожность.
Не дожидаясь, пока ко мне подберутся на дистанцию
Слышны крики, ругань и богохульства. Многие трут глаза. Некоторых тошнит, но тем не менее толпа не бежит. Может, просто потому, что от потрясения забыла, где выход?
— Всем бросить дреколье! — орет Ассасин. — Если не услышу падающего оружия, бью по вам фаерболом! Вы, бараны, так столпились, что одного на всех хватит!
В нашу сторону летят два топора, какой-то дротик и нож. Наименее пострадавший или наиболее толстокожий Фолидий лишь немного отстает от них с мечом в руках. Не поверили! Понимаю, что нам каюк, но тут Ассасин хватает массивный стол (!) и закрывает нас крепкой мебелью, как щитом. Не обращая внимания на несколько легких и один тяжелый стук в импровизированную преграду, он бросается вперед и живым тараном сносит попытавшихся повторить подвиг трактирщика и мужиков. Сбитому на пол, но все еще опасному старосте я аккуратно делаю массаж головного мозга бутылкой. Ты смотри, сосуд остался целым, а вот объект воздействия перешел в статичное состояние, растянувшись на не слишком чистом полу.
— Infernum! — орет Алколит, выпуская волну пламени из посоха под ноги все еще кашляющим людям. — Это последнее предупреждение!
Кому он орет, спрашивается? Артем уже секунд тридцать как аккуратно, ну или не очень, глушит замешкавшихся селян. Учитывая, что с его силищей ему нужен максимум один удар на человека, чтобы сбить его с ног, и еще пара, чтобы сразу не встал, сражение продлится еще минуту или две. А нет, я ошибся. На пол летят топоры, мечи и ножи. Луками для боя в таверне население, кажется, не запаслось. Надеюсь, на выходе засады с дальнобойным оружием не будет.
Некоторые все еще пытаются вслепую отмахиваться так и не выпущенным из рук оружием, но они представляют угрозу скорее для своих соотечественников, чем для моих друзей. А Ярослав сноровисто вяжет упавших. Интересные он узлы делает, где-то я их уже видел, но где? По-моему, Фолидия не только связали, но еще и попинали мимоходом. Ладно, у него бока крепкие, переживет.
Дышать в помещении по-прежнему тяжело, но все боеспособное население деревушки Лесной уже связано.
— Алколит, они твои, — сказал я. — Готовь их к зомбированию, сбор я сейчас из хижины притащу.
— Э… а ты уверен, что это действительно необходимо? — замялся Ярослав. — У меня все-таки практики по этой части немного, напутаю вдруг чего. И потом, как ты хочешь их зомбировать?
— Как на Гаити, балда! — раздраженно бросил я, пытаясь грубостью скрыть неуверенность.
Промывка мозгов — дело тонкое, не дилетантам в нее лезть. Если, конечно, есть выбор, которого сейчас нет. Просто так агрессивных жителей деревни не остановишь. Догонят. Мы разве как-нибудь по-другому умеем?
— Но у нас нет ядовитых рыб.