Искры Разума
Шрифт:
Ниберу отпустила дракончика, позволив тому высвободиться и парить в невесомости.
– "О перемещении здесь можешь не беспокоиться", - заверила наставница своего ученика, - "просто подумай о направлении, и сразу же начнёшь полёт. Или даже, если хочешь добраться куда-то конкретно, сразу представь это место - и мгновенно окажешься там. В ментале так может каждый, даже тот, чьей Силы в обычных условиях не хватило бы на телепортацию. Специально так сделали - не люблю тратить время на дорогу..."
"Хорошо бы так и в реальном мире..." - подумал про себя Виран, мысленно улыбаясь, - "не пришлось бы постоянно скучать в пути.
– "Сколько ... силы надо для создания портала сюда и обратно?" - дракон решил уточнить сразу. Пора действительно начать учиться, и чем скорее, тем целее будет.
Колдунья повела носом, рассматривая ученика. "Рвёшья получить нужные техники? Хорошо, но рано". Она оглянулась на едва видимые отсюда Звёзды. "Рано. Точно рано".
– Прости, но не сегодня. Как получишь минимум знаний, сразу начнём. Обещаю.
– Ну вот, так и знал, - вздохнул Виран, подплыв поближе к наставнице.
– Думаю, очень скоро это умение сильно пригодится.
Зверодракона расправила крылья, чтобы прекратить вращение тела. Лёгким касание хвоста же скорректировала траекторию "подлёта" рок'ханца.
– Иерон пока занят более важными вещами. Например...
– планета приблизилась - стал виден Храм, вокруг которого метались крошечные фигурки характерников, - наведением порядка у себя под боком. Надо же, - пробормотала чем-то удивлённая Ни, - какой переполох там. Я бы сказала даже, не обошлось без хаосистов, но Хаоса нигде нет. Ни единой эманации...
Дракон внимательно слушал пернатую, попеременно поглядывая то на её лицо, то на изображение - ну никак шар Хардола здесь не мог быть настоящим.
– Мы можем спуститься, как ты на собрание революционеров?
– и добавил.
– Невидимыми.
– Не-а, - покачала головой та.
– Слишком много Светлые выбросили энергии. Сразу заметят вторжение по Всплескам Грани между слоями. Даже подсматривать стоит с осторожностью - могут засечь слежку. Да, впрочем, примерно ясно, что они обсуждают - как обтекаемее объяснить народу человеческие тела под Храмом.
– Но что это было на самом деле?
– Виран совершенно не мог понять практической цели хранить те мумии.
– На самом...
– Ниберу задумчиво подняла голову и подвигала ухом.
– Они не умерли: их тела в стазисе, а души высоко Наверху. Некоторые святители прошлого не желали ждать естественной кончины, чтобы воссоединиться с Богом, но и самоубийство для Светлого есть нечто немыслимое. Потому они просто бросают тело и спешат возноситься.
– То есть, по сути, просто тела в коме, - Виран постарался припомнить, сколько могут прожить такие без медицинского жизнеобеспечения, - без душ? Иерон ещё говорил, кто-то из них раньше был крылатым.
– Это обычай, - Ни приторно-возвышенным тоном стала с ухмылочкой растолковывать, очевидно, подражая манерам и нездоровой логике фанатиков.
– Человек - эта форма светлее, чем семуран! В нём нет агрессивности: когтей, зубов... Он сугубо прямоходящий и все его чакры выстраиваются в ровный прямой столб, соединяющий небо и землю... На нём нет меха, и ему приходится носить одежду...
– А это при чём?!...
– Виран мог бы упасть от удивления, если бы гравитация имела власть в этом волшебном слое.
– За что Светлые её так уважают? Никогда раньше не слышал ни о чём подобном.
– Ну как?..
– Звёздная колдунья наклонила голову на бок и из-под чёлки оглядела дракончика.
– Материя прикрывает наготу и избавляет окружающих от нескромных мыслей.
– Люди думают об этом каждый раз, когда смотрят на голого сородича?
– Виран бы рассмеялся, не будь это так грустно.
– Это ещё вопрос тогда, какая раса ближе к скромности и Добру.
– Ви, прошу, не путай Добро и Свет, - наставница вернула себе серьёзность и представительность.
– Свет - понятие абсолютное, оно является одним и тем же по всей нашей вселенной. Как свет материальный: он может быть ярче или тусклее, но он состоит из всё тех же волн частиц, что и за галактики отсюда. Добро же относительно, для каждого существа оно своё. Что хорошо и полезно одному, вредно другому, а третьему вовсе без разницы. То, что для нас положительно, хорошо, правильно, мы и называем Добром. Свет - это Добро для Вышнего, но у каждого существа есть своё личное. И кто сказал, что они должны совпадать?
– Не приведёт ли это к... аморальности?
– Чёрный осторожно поинтересовался.
– Посмотри на Семаргла, - далёкая планета в несколько мгновений перестала быть твёрдой и оформленной, пошла рябью, но эта рябь через пару секунд застыла, сформировав несколько расходящихся сфер, заключавших в себе Хардол. Каждая из просвечивающих поверхностей имела собственный пейзаж, не похожий один на другой; палитра становилась всё богаче золотым и фиолетовым, а так же более прозрачной и переливающейся по мере удаления от центра. На самом внешнем слое тускло горела подрагивающая искорка. Но если она заметна даже с такого расстояния, значит, это всполох немалого размера. Повинуясь любопытному взгляду Вирана (неужели и у него получается?), точка развернулась до гигантского, раза в два выше, чем любой другой из прежде встреченных, семурана. Он, казалось, горел живьём, или сам весь состоял из чистого оранжевого пламени. Семаргл - кто же ещё обладает таким узнаваемым обликом?
– величаво лежал на самой верхней площадке неимоверно высокой башни, пронизывающей, как спица, несколько уровней планеты, и смотрел вниз. С помощью магического планетария-спутника слежения было нетрудно проследить за его взглядом - он незримо присутствовал на собрании Иерона.
Ни продолжала, напрягши уголки пасти, стараясь сдержать оскал:
– Вот аморальность. Когда перегорит здравый смысл, когда перегорит совесть, и останется только руна Святого Покона. Полюбуйся на этого "демиурга" - чем тебе не образцовый огненный демон из ада?
Светящийся, неведомо как расслышав оскорбление, резко повернул морду прямо на наших героев и уставился сварочно-жгущим взглядом глаз без радужки и зрачков, полных слепой ярости.
Первым среагировал Виран, попытавшись оттолкнуться крыльями в безвоздушном пространстве. Как будто могло помочь отлететь подальше от столь неприятного взгляда. Колдунья облизнулась.