Искры
Шрифт:
В застывшем воздухе слышалась лишь песня беспокойного жаворонка. В полдень, когда птицы, изнуренные зноем, ищут прохлады и покоя, жаворонок заливается еще звонче. Но где скрывается эта умная птичка-невидимка? Сероватая окраска ее перышек нисколько не отличается от пожелтевших колосьев сжатого хлеба и поблекших, иссохших листьев кустарника, она совершенно сливается с цветом ее убежища, она невидима глазу врага. Хотя б у нее научились уму-разуму местные армяне!..
По обеим сторонам луговин и болот высились скалистые холмы. Все выжжено зноем. В воздухе стоял лишь острый и едкий запах полыни.
Через дорогу перебежал заяц. Плохая примета! Он присел на камень и, навострив уши, глядел на нас. Мы подъехали — он шмыгнул в кусты. Ну, хотя б пробежала лисица — это было бы предзнаменованием благополучного исхода нашего путешествия. Но заяц предвещает беду! Этот предрассудок еще с детства настолько глубоко вкоренился во мне, что я нисколько не сомневался в неизбежности злоключения. Разумеется, об этом я постеснялся что-либо сказать Аслану — боялся осуждения!
Мы проезжали мимо армянской деревни. Землянки едва подымались над уровнем земли. На плоских кровлях шла молотьба.
По неразмельченной еще соломе пара волов тащила молотильные доски, на которые для тяжести навалили кучу детей. Мать граблями размешивала солому. Острые зубья досок, сделанные из кусочков кремня, ломали недомолоченные колосья. Мужчин не было. Кое-кто работал в поле, но большинство ушло на чужбину. Несколько стариков сидели в тени наваленных снопов и курили. Завидев нас, вставали с мест и отвешивали низкий поклон. Один из наших проводников подъехал к ним и попросил огня закурить чибух. Мы проехали вперед. Когда он догнал нас, я спросил его:
— О чем спрашивали тебя старики?
— Спрашивали — кто он такой, этот человек?
— А вы что ответили?
— Сказал — европеец-путешественник.
— А они?
— С какой целью путешествует?
— И больше ничего?
— Спросили: куда едет? Когда я ответил, они позавидовали европейцу, которому посчастливится увидеть крепость Айк.
— А сами разве не видели крепости?
— Нет, не видели. Крепость у них под боком, съездить туда так и не удосужились.
— Странно!
— Ничего удивительного нет. Расскажу вам более удивительное явление. Мне приходилось беседовать с крестьянами, жившими всего в нескольких милях от монастыря. Когда караван богомольцев проезжал мимо их деревни, они благоговейно говорили ехавшим: «Блаженны очи, которые узрят наш монастырь!..»
В это время к нам подъехал другой проводник. Я стал внимательно присматриваться к ним. Как знакомы мне эти лица! Я где-то видел, но где и когда — не мог припомнить. Как можно было забыть людей такого рода? Это были статные юноши, как два Аякса. Я проклинал свое тупоумие. Если я их встречал, то, конечно, в ином облике, но не в костюме лаза [109] , как одевались слуги Артина.
109
Лазы — этническая группа грузин, живущая в Аджарии и в Турции (историческая область Лазистан). В Турции лазы были вынуждены принять ислам. — прим. Гриня
Сомненье терзало меня. Я хотел было спросить их, но разве они сказали бы, кто они, что знают меня или встречались со мной? Одно я хорошо помнил: я видел их и одновременно вместе. Я предоставил дальнейшим обстоятельствам разрешение этого вопроса.
— Далеко еще до крепости? — спросил я другого проводника.
— Если будем ехать так же быстро, к полудню доедем, — ответил он.
Неудержимое желание поскорей узнать что-нибудь о крепости заставило меня спросить:
— А вы видели крепость?
— Видел.
— По всей вероятности, это — мощное сооружение с высокими башнями, с массивными стенами?
— Ну, разумеется, когда-то была такою. Но разве могло все это уцелеть? А вы знаете, когда жил Айк? — улыбнулся проводник на мой наивный вопрос.
Оказывается, грубый слуга погонщика мулов знает Айка. Это еще более усилило мои сомнения. «Кто же, наконец, они — эти знакомые мне лица?» — терялся я в догадках.
Айоц-Дзор, местопребывание нашего родоначальника Айка, полна памятников прошлого, повествующих о борьбе нашего витязя с вавилонским великаном Бэлом. Аслан пояснил мне, каким образом можно проверить исторические данные по оставшимся памятникам и народным сказаниям.
— Отечествоведение — одна из самых важных наук, которую обязан изучать каждый юноша-армянин. Кто не знаком с историей родной страны, тот не может быть истинным патриотом.
Аслан указал мне все заветные места, связанные с именами Айка и Бэла: холм, на котором распростерся Бэл, сраженный стрелой нашего богатыря, место это и поныне зовется «Могильником». Так прозвал его Айк, потому что здесь пало много храбрецов из рати Бэла, и места боев стали их могилой. Аслан указал мне место, где впервые повстречались два великана. Местность эта прозвана «Айк» и сохранилась в памяти народа в искаженном виде «Хек». Он показал мне издали местность Аствацашен [110] — первое село, основанное Айком; оно существует и в наши дни и сохранило прежнее название. Жители Аствацашена всегда с гордостью вспоминают, что их село зовется именем нашего прародителя, богатыря Айка, вступавшего в борьбу с богами и почитаемого народом, как бог. Недалеко от названного села находилась и крепость, куда мы держали путь.
110
Дословно: град господен.
Наконец, мы доехали до желанного места.
Около села Аствацашен, на восточной стороне, посреди обширного поля высится остроконечная гора, грозно господствующая над окружающей равниной. На ее вершине сохранились обломки величественных сооружений наших предков-великанов, известные в народе под названием «крепость Айк».
— А как называется гора? — спросил я Аслана.
— По-турецки: Боз-даг, то-есть Серая гора, — ответил он.
Завладев нашей страной, турки постарались уничтожить, изгладить из памяти все заветные и священные для армян места, сделать чуждым народу все национальное, что свойственно ему. Они изменили названия наших гор, наших рек, наших долин и деревень. Страну, считавшуюся исторической колыбелью нашего народа и заселенную по сие время армянами, они прозвали «Курдистан».
— А старинное название горы какое?
— К сожалению, не знаю. В книгах не приходилось встречать, а народ не помнит.
Продолжать путь в гору на лошадях было невозможно. Мы спешились. Проводники остались при лошадях, а мы с Асланом стали подыматься по тропинке, совершенно стертой временем. Мы карабкались по ужасающим скалам, отвесным утесам, пробирались по узким ущельям и зарослям кустарников, которые попадались нам по дороге. Но я не чувствовал трудностей пути, благодаря великому вожделению увидеть заветную твердыню, где жил и где боролся с могучими титанами наш прародитель, защищая свою семью из трехсот душ. Эти триста душ составляли тогда весь армянский народ, с этими тремястами он овладел всем Айастаном [111] . От вековых катастроф и разрушений сохранилось еще многое, что носит следы великих дел наших титанов: искусственные пещеры, пропадавшие в глубине горы и служившие некогда потаенными путями сообщения, выдолбленные в скалах водохранилища, куда по трубам стекала дождевая вода и хранилась на случай осады, так как на горе не существовало родников, всякие кладовые, где хранились запасы и оружие. Остроконечная гора, казавшаяся снизу лезвием ножа, превращалась на вершине в плато. Здесь виднелись следы многочисленных мест пребывания людей, находивших убежище во время грозившей опасности. На самой вершине возвышалась цитадель крепости. Стены, башни и другие укрепления в свое время были настолько грандиозны, что свалившиеся оттуда глыбы ныне грудами покрывают огромное пространство до самого подножия горы. Лишь следы искусного молота и циркуля, да стойкий известковый цемент отличали громадные камни от окружающих скал. Только руки гигантов в состоянии были нагромоздить такие глыбы одна на другую и воздвигнуть горные пирамиды. Аслан, поднявшись на обломки исполинских руин, с особенным воодушевлением обозревал окрестности, обширную даль: проницательным взглядом своим будто измерял необъятное пространство зеленеющих долин вплоть до далеких гор, до голубого моря…
111
Айастан — Армения; это слово происходит от имени Айк.