Искупление Дамира
Шрифт:
– Ну, а сейчас я, наверно, к Яночке на ресешпн пойду. Пусть меня полечит. Губу щиплет, зараза...Женя, потом поговорим.
– Ага, - невразумительно киваю я, смотря, как Санек, подхватывает свою спортивную сумку со скамейки.
– Ну все, пока.
– Пока, - недружно мычим мы с Керефовым, пока за Саней захлопывается дверь.
Ее стук оглушает нервным осознанием, что мы остались одни. Перевожу настороженный взгляд на Дамира, встречаюсь с пытливым его и тут же отвожу глаза, испытывая странную нервную неловкость.
– Дам, ты сядь, тут тоже аптечка была, -
Он без вопросов делает, что говорю, и устраивается на скамейке, вытянув длинные мускулистые ноги, откинувшись затылком на стену и прикрыв глаза. Я лезу в навесной железный шкафчик, достаю оттуда перекись, ватные диски и со всем этим добром присаживаюсь рядом с Дамиром. Он так и не открывает глаза. Аккуратно прикладываю мокрый диск с распухшей брови. Дамир чуть хмурится, вижу, как трепещут его длинные прямые ресницы.
– Не думала, что вы с Саньком до этого дойдете, - шепчу, вытирая подсыхающую кровь на его скуле и виске.
– А что думала?
– хмыкает тихо Дамир, не открывая глаз.
– Не знаю, - едва касаюсь ранки и признаюсь, - Вообще не думала, похоже. Я глупо поступила, что позвала, прости...
Дамир перехватывает мое запястье и открывает глаза. Прожигающий пытливый взгляд словно берет в капкан, и я замираю словно кролик перед удавом, смотря в его черные глаза.
– Это ты мне так говоришь, что жалеешь, что я здесь? Даже не поздоровалась, - шепчет мне в лицо с укором. Взор чертит зигзаг, замирает на губах и вновь возвращается к глазам.
Улыбаюсь почему-то от этой высказанной вслух претензии, в груди разрастается мягкое тепло. Аккуратно касаюсь его рассеченной брови и шепчу.
– Привет...
– Бросилась сразу ФСБшнику своему что -то объяснять, а мне и слова не сказала, - бурчит дальше Дамир.
– Привет, - повторяю ему на самое ухо, наклонившись, - Я правда рада, что ты пришел. Правда...Очень...
Голос неожиданно сипнет и садится от вдруг нахлынувших эмоций. Ломается на последнем слове. И я не нахожу ничего лучше, как просто поцеловать Дамира, лишь бы не продолжать говорить. Его губы, горячие и твердые, упрямо поджаты, но меня это только сильнее подначивает. Обвиваю его шею руками, трогаю сомкнутые губы языком, ощущая их терпкий сладковатый вкус. Дамир как-то тяжко вздыхает и наконец отвечает на поцелуй, обхватив одной рукой мой затылок и крепко прижимая к себе. Крепко и горячо.
– Здесь душ есть отдельный?
– отпускает через пару секунд.
Растерянно облизываю припухшие губы, моргая и не сразу понимая, о чем он.
– Душ? Да, следующая дверь, ключ там лежит, - киваю на железный подвесной шкафчик.
– Пошли?
– Дамир поднимается с лавки.
– Вместе?
– туплю я, краснея.
– Жень, ну, конечно, - ухмыляется Дамир, щуря повеселевшие глаза и забавляясь моему внезапному смущенному румянцу, - Давай, вставай.
Тянет меня с лавки, и я покорно поднимаюсь за ним.
* * *
От спорткомплекса мы отъезжаем ближе к десяти. Я не знаю, как так вышло, что машина моя осталась стоять на стоянке,
Я щелкаю ремнем безопасности, пристегиваясь, и откидываюсь в кресле, приминая не до конца просушенные волосы, пока Дамир плавно выкручивает руль одной рукой, покидая парковку. Кошусь на его расслабленный четкий профиль. Облизываю губы в попытке сдержать улыбку при виде рассеченной брови. Ранение придает ему какой-то невероятно нахальный, мальчишеский вид, и я не представляю, как он так собирается что-то с серьезным видом обсуждать на переговорах.
И мне его не жалко - меня это веселит и еще что-то трепетно и жарко порхает внизу живота, чему я не могу найти четкого определения. Просто смотрю на него украдкой, впитывая образ и окончательно расслабляясь в кресле до состояния тающего желе.
– Жень, по поводу Александра твоего, - начинает вдруг без всяких прелюдий Дамир, когда тормозит на первом светофоре, - Не пойми неправильно, но я настаиваю, чтобы больше этих спаррингов не было.
Чувствую, как мгновенно каменеет спина, а ладони непроизвольно сжимаются. Одновременно с этим вспыхивает злость. Ну ведь только что мне было так хорошо, а? Зачем он вообще рот открыл свой тоталитарный...
– Очень интересно. И как же ПРАВИЛЬНО я это должна понять?
– слегка дрогнувшим голосом интересуюсь, - Тебе не кажется, что это что-то из абъюза - запрещать мне видеться с друзьями?
– Я не запрещаю тебе с ним видеться, - раздраженно поджимает губы Дамир, - Я прошу понять мою просьбу не видеться с ним наедине и тем более при этом трогать друг друга в контактном виде спорта. В компании там, в клубе, в баре, на Новый год, день рождения – в толпе...Пожалуйста, встречайтесь сколько влезет.
– Трогать друга друга...Боже...- бормочу я, проводя рукой по лицу, - Он вот тоже тебя потрогал, что-то не очень эротично у тебя бровь смотрится, Дам.
– Жень, просто услышь меня, да?
– упрямо талдычит Керефов на одной ноте.
Шумно выдыхаю, закатывая глаза. Отворачиваюсь от Дамира, ставлю локоть на стеклоподъемник и слежу рассеянным взглядом, как первые робкие капли дождя разбиваются кляксами о тонированное стекло.
– Ладно...- недовольно бурчу себе под нос через минуту.
– Что?
– Я сказала "ладно", хорошо!
– раздраженно повторяю громче. Раздраженно, потому что вижу, как Керефов при этом начинает самовлюбленно улыбаться, и мне хочется зарядить ему прямо по рассечённой брови.
– Но ты оставляешь меня без тренировок, - вместо этого обвинительно тычу пальцем Дамиру в плечо, - Это несправедливо вообще!