Искупление проклятьем
Шрифт:
О-о. Вот так новость. Мало того что я доктором Франкенштейном заделалась, да ещё и сама чуть не умерла. Залезла к нему под одеяло и прижалась к широкой груди. Действительно он - мой Курт. Большой и тёплый.
– Прости меня, это я во всём виновата. Я должна была сказать тебе, не мучить. А ты наверно надумал обо мне всякого… но мне было страшно рассказывать, страшно, что ты не поймёшь. Да я и сама не понимала как это всё возможно.
– Трусиха, - засмеялся он и прижал к себе.
– Отдыхайте, а завтра подумаем, что делать с Советом.
Я
– Каким Советом?
– Это достопочтенные марохи, что ты видела. Они вынесли Дарнкухту приговор, но он жив, а значит, их воля нарушена. Но об этом завтра. И никакой магии, брат, - сказала она и вышла из спальни.
– Курт…
– М?
– тихо ответил он и поцеловал в шею.
– Ты говорил, что моя беременность не настоящая. Это как?
– Это моё проклятье. “И лишь когда твоя душа посветлеет, когда научится любить, и ты сам удостоишься этого дара, женщина родит ту часть, что я закрыл для тебя” - произнёс он.
– Что значит посветлеет?
– Я не всегда был таким, - тихо ответил Курт и отстранился от меня, но я развернулась и тут же легла на его грудь.
– Марохи из Совета правы… я чудовище. Я убивал не задумываясь, считая, что рабы, да и простые крестьяне лишь мусор. А когда в пылу гнева уничтожил своё царство, всех подданных и частично соседских, меня изгнали из Мароха, запретив даже появляться там.
– Этого не может быть, - тихо произнесла я и прижалась к нему, не веря, что этот человек, или как они там себя называют, способен был на подобную жестокость.
– Это был не ты.
– К сожалению, я милая.
– Нет, нет Курт. Сейчас я вижу перед собой пусть и вредного, но доброго мужчину. То о чём ты говоришь, прошло. Ты другой. Я… я люблю тебя.
Он улыбнулся.
– Мне никогда никто не признавался в любви… - тихо произнёс он, убирая с моих глаз рыжий локон.
– Кроме сестры, разумеется. И эти слова, произнесённые тобой, заставляют испытывать необычное чувство.
– А мне очень часто говорили, - грустно вздохнула я.
– Жаль только, что это были лишь слова и ухажёры очень быстро теряли ко мне интерес, когда понимали, что в постель меня не затащить. Всю любовь как ветром сдувало. Пух, и нет.
– Это так странно. В этом мире беречь себя.
Я пожала плечами.
– Наверно это наивно, но я верила, что найду того единственного, с кем проведу всю жизнь. Который оценит то, что я для него сохранила. А после двадцати меня начали считать ненормальной, ущербной… - грустно улыбнулась я.
– Подруги часто делились своими победами в плане секса, и это было так грязно, не правильно. Они же влюбятся, выйдут замуж, и каково будет предлагать себя любимому, после того как тобой обладало несколько мужчин, чьи имена ты даже не помнишь? Это же, как поношенная вещь. Нет, я так не хочу. Я буду только твоей, - едва слышно добавила я.
Курт ничего не стал
***
Алиса крепко спала. Этот сон для неё был целебным, и чтобы не мешать ей, Курт прикрыл её пуховым одеялом, зная, что после энергетического истощения всегда холодно, вышел из спальни.
Внизу в гостиной собрался почти весь клан, за исключением двух членов, которые были на дежурстве в городе, и Халлина. Высокая стройная девушка в как будто невесомом платье и длинными белыми волосами смотрелась странно в компании грозных мужчин, но они все любили её и уважали.
– Сестра, теперь ты расскажешь кто наш противник? Это ведь за ним мы гонялись тут? Это он наслал проклятье на Таула?
– спросил Курт, облокотившись на камин и скрестив руки на груди.
– Да, но я и сама узнала его имя лишь недавно, - немного виновато произнесла она.
– Это Хасум… Ты его должен помнить, один из наших соседей, он утверждает что ты нанёс ему какое-то оскорбление.
– Хасум?
– задумался Курт, пытаясь вспомнить, кто это.
– Наш сосед? Я у него земли отобрал?
Халлина пожала плечами.
– Мне не ведомо, что было тогда, но сейчас он силён и алчен, и его заинтересовал этот мир.
– Ты хочешь сказать, что наша встреча тут случайность?
– недоверчиво спросил Курт.
– В судьбе случайностей не бывает. Но как бы то ни было наш мир беден на первичную материю, и для того, чтобы оставаться сильным не только в Марохе, он обворовывает этот… - Халлина замолчала на мгновение и прошлась по комнате.
– Он не смог справиться с тобой тут, так как клан твой силён, и избрал другой путь. Хасум подал прошение в Совет на твою казнь, заявив, что ты жаждешь власти, ищешь способ вернуться в Марох и поработить его.
– Что за бред?
– Да, звучит это глупо, но он очень силён и влиятелен, а противостоять Судьям ты не сможешь.
– Кто такие Судьи?
– подал голос Зак.
– Представь себе таких как Халлина, только их двенадцать, - тихо сказал Курт и воцарилась тишина. Все знали, что на вид хрупка девушка была невероятно могущественна, и даже Курт, один из самых сильных Глав Смотрящих кланов - всего лишь тень своей сестры.
– Я правильно понимаю, что если наш противник одержит верх в неком суде в другом мире, то и нашему придёт конец?
– тихо спросил Таул.
– Не конец, конечно, - ответила Халлина, - но он изменится.
– Бездна! Долго ещё мои старые грехи будут напоминать о себе?
– прорычал Курт.
– Нет Дарнкухт, тебе не стоит винить себя. Ненависть Хасума имеет другие причины, нежели кусок земли, который уже давно вернутся в его владение… И то что произошло восемьсот лет назад не имеет отношения к сегодняшнему.
– Сколько?
– вдруг воскликнул Зак.
– Брат, не знал что ты такой старый!
Курт усмехнулся. Говорить, что он ещё молодой по меркам Мароха, не стал.