Искушение страстью

Бурден Франсуаза

С легким вздохом она положила руки на стол. Кожаную обивку, конечно же, поменял и, но под ней красное дерево могло сохранить следы крови Эдуарда. Усилием воли, сцепив пальцы, она удержала себя на месте. Нельзя все время думать о прошлом. Всю жизнь она смотрела только вперед и не тратила силы на напрасные сожаления. Планы на будущее всегда берегли ее от ностальгии, а с пятерыми внуками у нее не было недостатка ни в целях, ни в делах. Мари скоро предстоит конкурс на адвоката, Винсен уже лиценциат юридических наук. Готье уже год обучается на медицинском факультете, он единственный продолжил традицию Морванов, а самый младший из пятерых, Даниэль, поступил

в Высшую политехническую школу.

«Я могу ими гордиться, и этим упрямцем Аленом тоже».

От этой мысли она улыбнулась, откинувшись в кресле, и, наконец, убрала руки с этого проклятого стола. Свои письма и счета она писала и просматривала на дамском столике в спальне. Этот изящный столик повидал многое: колонки цифр, банковские ордера, отчеты о вложении капиталов! Например, в этом году Клара вовремя подписалась на заем Пиней, конвертируемый в золото и не облагаемый налогом при наследовании. Требуются ум и хитрость, чтобы вложить деньги правильно, – это самая занимательная игра! Когда речь шла о партии в бридж, Клара умирала от скуки, но целыми днями размышлять о возможном размещении капиталов или радоваться биржевому курсу ей было не скучно. Благодаря Кларе капиталы Морванов продолжали расти, так же как и состояние Мадлен, доверившей ей свои финансы. Невестка слепо доверяла свекрови, и это двойное управление позволяло Кларе точно знать, каковы дела у всех Морванов, и менять пункты своего завещания. Например, пункт о неделимости Валлонга между всеми наследниками, включая Шарля. Пусть у Алена будут земли – он их достоин, но дом непременно должен оставаться прибежищем всей семьи. Это сплотит их даже тогда, когда ее уже не будет или она не сможет держать клан в руках.

Она встала, начала закрывать ставни. День обещал быть прекрасным, время трагедий позади, и думать, будто тебя преследует судьба, значит проявлять неразумное суеверие.

– Бабушка?

Мари возникла перед ней в солнечном свете, не давая закрыть последнюю ставню.

– Ты тут одна?

Вопрос был задан просто так, потому что девушка видела, что дядя шагал по дорожке. В одно мгновение она перелезла через кованые железные перила и оказалась в кабинете, прямо рядом с Кларой.

– Мне надо поговорить с тобой, это важно.

Она запыхалась, волосы ее растрепались, и она раскраснелась от утреннего солнца.

– Откуда ты, дорогая?

– Из Эгальера. На обратном пути я гнала велосипед… Волнение внучки насторожило Клару.

– Я была у доктора Сераля, – продолжила Мари, – на приеме.

– Ты заболела? – вскричала обеспокоенная Клара.

– Нет, вовсе нет! Напротив, я чувствую себя очень даже хорошо, но это тебя не обрадует бабушка…

С ангельской улыбкой Мари опустилась в кресло напротив стола.

– Тебе тоже стоит сесть, уверяю тебя. Я рада, что нашла тебя здесь, потому что хочу сказать тебе первой. Итак, я жду ребенка, и скоро ты будешь прабабушкой!

Клара в полном замешательстве посмотрела на девушку: она хотела убедиться, что это не злая шутка.

– Наверное, мама лопнет от злости, – продолжала Мари, не переставая улыбаться. – И еще до вечера я превращусь в позор семьи! Но я все равно рада.

После короткой паузы Клара спросила:

– Рада? В самом деле? А… кто отец?

– Неважно. Это не имеет значения. Я порвала с ним. Вот тут Клара села.

От самого Авиньона Сильви не сиделось на месте. Она то переделывала прическу, то доставала из сумочки маленький пульверизатор и опрыскивалась туалетной

водой, стараясь не попасть на легкое шелковое платье. Раздраженный Стюарт наблюдал за ней краем глаза и делал вид, что полностью занят дорогой; форд «Комета» был красивым автомобилем типа купе, и он им гордился.

– Скоро съедем с национальной дороги, почти приехали, – недовольно произнес Стюарт.

Ему хотелось бы, чтобы дорога была бесконечной. Неподалеку от Лиона они останавливались в городе Вьен, чтобы пообедать в «Пирамиде» – известном ресторане Фернана Пуана. Обед был незабываемый. От изысканных блюд и шампанского Стюарт стал романтичным и рассыпался в очередном бесплодном объяснении в любви. Сильви, как всегда, улыбалась ему: ее искренне развеселила такая настойчивость. Уже год, как Стюарт не работал у Жака Фата, и теперь его талантами бизнесмена пользовался Живанши, но он остался лучшим другом Сильви – раз не мог стать ее любовником.

– Ты и так очень красивая и не порти себя пудрой! – пошутил он.

– А где мы?

– На дороге Сен-Реми-де-Прованс. Мы будем в Валлонге минут через десять, и ты сможешь, наконец, предстать перед великим мэтром Морваном-Мейером собственной персоной и пасть перед своим богом в адвокатской мантии!

Она только пожала плечами и не обратила внимания на сарказм. Даже если Стюарт был ей не совсем безразличен, мысль увидеть Шарля волновала ее куда больше. Каждое лето, в начале июля, когда он уезжал из Парижа, она сначала приходила в ярость, потом чувствовала себя покинутой и одинокой, а потом была готова на что угодно, лишь бы снова увидеть его. Ей приходилось рыдать от бешенства, от беспомощности на плече Стюарта и принимать решения, которые были неосуществимы. От досады она даже флиртовала с ним. Но не хотела создавать у Стюарта какие бы то ни было иллюзии: она любила Шарля и бесилась от этого.

– Первый поворот налево, – вдруг уточнила она.

Им оставалось проехать пять километров по очень живописной узкой департаментской дороге. В золотых отблесках вырисовывались предгорья Альп, их склоны были покрыты зарослями дуба-кермеса и оливковыми посадками.

– Красиво, – невольно признался Стюарт.

Сильви очень детально описывала ему Валлонг, но он ей не верил: все, что касалось Шарля, казалось ему некрасивым. Однако она не приукрашивала: в приглушенном вечернем свете пейзаж был великолепен. Стюарт следовал указаниям Сильви до въезда во владение, раздражаясь от мысли о предстоящем вечере, но, тем не менее, с любопытством ожидая встречи с Шарлем. Он видел Шарля пару раз, и сразу же решил, что он отталкивающий, надменный, непривлекательный. Предлагая отвезти Сильви, Стюарт вынудил Шарля оказать ему гостеприимство, по крайней мере, на одну ночь; это, конечно, нелегкое испытание, но именно так можно было познакомиться поближе. Он хотел узнать о своем сопернике как можно больше, чтобы когда-нибудь убедить ее расстаться с Шарлем.

Стюарт припарковал свой форд на мощеном дворе рядом со сверкающим кабриолетом «Бугатти».

– Это его машина? – спросил он. – А мне казалось, он слишком поглощен работой, чтобы снисходить до удовольствий этого низменного мира…

Не отвечая, Сильви открыла дверцу: навстречу им спешила Клара. Восклицания, обмен любезностями, потом они вместе вошли в прохладу дома. Устроились в гостиной, в удобных креслах, покрытых прованской тканью; кухарка подала им ледяной оранжад.

– Я рада, что приехала к вам, – заявила Сильви, отставляя стакан, – обожаю Валлонг, и жить здесь – истинное блаженство!