Искушение

Снежная Катерина

Она все сделала правильно?

Катя не спеша сняла зажимы. Команда уставилась на только что пересаженную почку.

– Не розовеет, – пошептала анестезиолог, почти неслышно.

Венера физически ощутила, как бледнеет. Она говорила. Ей рано. У нее недостаточно опыта. Виновата! Бросила взгляд на ширму.

Он умрет из-за нее, так как она не справилась. Джефри Смит умрет из-а нее.

Надо дышать, нужно собраться. Венера! Соберись.

Она аккуратно, немного подвинула пальцем почку внутрь. Чуть ли не сжала в дрожащих пальцах, взмолилась про себя «Ом мани падме хум» и снова замерла.

Взяла пациента за запястье, посмотрела в сторону, где лежала голова.

Команда задержала дыхание.

– Давай же, почка есть. Живи.

Несколько мучительных секунд ожидания. Пересажанная почка зарозовела.

По операционной пронесся общий вздох облегчения. Через пару минут та уже брызгала мочой. Теперь главное не спешить. Она и ее команда, воодушевившись победой, продолжили работать дальше.

– Ну что, вешаем на счастье? – усмехнулась Катя.

Ей нравилось делать крошечные узлы счастья, именуемые в народе узлом бесконечности, в пять миллиметров из проленовых нитей, не растворяющихся в теле. Так что, посмотрев на команду, Венера улыбнулась глазами и кивнула.

– Ну, мистер супер-звезда, будем надеяться, она принесет вам счастье, – сообщила Катя, подцепляя на внешней стороне мистический узел, повторяющий многократную восьмерку и несущий владельцу процветание и счастье. Затем, внеся свой вклад, хихикнула.

После все просушить. Вшить в мочевой пузырь мочеточник через стент и повторить все по-новой со второй почкой. Затем закрыть мышечный слой, фасцию и ничего не повредить.

Когда Венера вышла из операционной, чувство усталости от ответственности валило ее с ног. Но именно за эти моменты она люблю выбранную профессию. Погибшая девушка подарила жизнь, реципиент получил второй шанс, а она не облажалась.

Какое облегчение не нести груза вины за чью-то оборванную жизнь, думалось ей уже в душе. Раздеваясь, она устало и бессмысленно уставилась на кровь. Пару секунд рассматривала багровость пятен. Понимая, как странно волнуется. Необоснованно, сильно и, что ужасно, знакомо. Чувство щемящей тоски захлестнуло ее, от тяжести внизу живота, чувствительность кожи неотвратимо распирали тело изнутри.

Кровь.

Обреченный вздох вырвался из груди, пока она медленно отвела руку и бросила одежду в контейнер. Еще нужно заполнить тонну бумаг. На вечер назначена операция, ассистирование у Батыра Хазановича по соединению печеночного протока и тощей кишки, чтобы обеспечить отхождение желчи. Опять отделить и перешить. У нее будет только один шанс сделать все верно. Блаженно работать под чьей-то ответственностью, потому что разница колоссальная. Она устало встала под теплые струи воды. Сегодня она спасла жизнь человеку. Не чудо ли – пересадить почку от мертвого человека живому, и та оживет, обрастет кровеносными сосудами и подарит годы жизни. Любая жизнь стоит того. Стоя в душе, она еще некоторое время раздумывала, может снова отложить? Сны, конечно, приходят, но каждый раз она надеялась на больший срок.

Поэтому когда девушка вышла из душевой и добралась до ординаторской, она ощущала невыразимый подъем. И ей совсем не хотелось слушать, как Курумканский выносит ее мужа, на чем свет стоит. Ей требовалось взять два дня отгула. Срочно.

Сцена 5

Венера сгорала от стыда. Каждый полет, думала: нет больше грешников, чем прикидывающиеся святоши. А ее точно причисляли к последним. Ведь для окружающих она несчастная жена Андрея Ритмова. Та самая, что не могла забеременеть, и которой изменяет муж. Сплетни в городе распространялись также быстро, как и в любом другом. И никто не знал, что один раз в год или два, когда слишком много всего наваливалось на работе…

Колотые раны, переломы, отравления, всякие растяжения, несчастные случаи, включая обморожения и ножевые ранения. Летом ко всей радости утопленники и ожоги от посиделок у костров и кафешках. Много крови…

Момент, когда больше сил терпеть у нее не было, и требуется все бросить, как правило, наступал в операционной. Среди точного слепящего света, бездушного блеска хирургического инвентаря и крови. Часто большого количества, если это подготовка к трансплантации органов. Она знала, если не уехать, начнутся срывы, битье посуды, истерики и сны.

Странные сны. Яркие. Она будет ощущать, как кто-то берет тело в плен, из которого нет выхода. Чьи-то руки распаляющее обнимут. Губы будут ласкать сочными прикосновениями и знойно прижиматься, шепча непристойности. Горячо, тянуще, долго. С жаром сладострастия, на какое способна фантазия бессознательного, кто-то будет брать ее. Глубоко. Неистово. Еще и еще.

Сны всегда обволакивали тело вакхической тяжелой натугой, не давали толком ни отдыха, ни выхода жгучей охоте. Дразнили, выжигая изнутри душу. Борьба с сексуальным голодом от сочившихся бессознательных желаний не приносила умиротворения. Пока она сама не дала ей выхода.

Она брала билет на самолет до Новосибирска и на пару дней уезжала.

Окружающие думали, что она ездит к подруге. Она же летала в небольшой пригородный Академгородок. Микрорайон, окруженный сосновым бором и кладбищем. Пустынность бетонных улиц днем и наполненность людьми вечером делали его удобным.

Она держала квартиру на улице Демакова. Недалеко располагался старый двухэтажный универмаг, на первом этаже которого ютились почта, аптека и крошечное отделение Сбербанка. В подвале – спа-салон с массажными кабинетами. Крайне отдаленное от центра место, на конечной автобусной остановке. Из людей только местные жители.

Хозяйка спа-салона Ирина Игоревна была миловидной женщиной шестидесяти лет. Она всегда выглядела уставшей и тщательно молодящейся дамой. Судя по лицу, прошла как минимум две не удачные операции. Если приглядеться, очевидно, один глаз чуть меньше другого, а мимические мышцы почти не двигались. Ботокс, никак не скрывал морщин вокруг узкого, как гузка, рта.

Предложение Венеры исправить все эти дефекты на стареющем лице, ей понравилось. Поэтому, по взаимной договоренности, она прилетала раз в год в Улан-Удэ в гости и проходила курс реабилитации на правах подруги. А Венера к ней на правах работницы.

В то утро она вышла на смену, как обычно. Клиенты в салоне всегда записаны плотно. Один за другим. Когда их много, хозяйка салона чередует кабинеты. Все что требовалось массажистке – перейти из одного помещение в другое, вымыть руки и приняться за следующего клиента. В общем-то, варварские условия, почти рабские, за такую оплату, но устраивала анонимность. К тому же хозяйка, зная ее вкусы, подбирала из имеющегося контингента тех, кто мог понравиться.

После чая с парой печенек, что покупались в магазине этажом выше, Венера суматошно переоделась на ходу в подсобке и практически вбежала в небольшую, выкрашенную в розовые оттенки, комнату размером четыре на пять метров.