Искушение
Шрифт:
Я натянула шлем и устроилась за спиной любимого.
— Ты же говорил, что вампиры не должны привлекать внимание! — напомнила я. — А тут такой грохот.
— Запомнят грохот, мотоциклы, а не тех, кто ими управлял.
Мы осторожно вырулили из переулка и понеслись по улицам. Уверена, с такой скоростью по городу ездить нельзя. Но правила дорожного движения вампиров волновали в последнюю очередь.
Город остался позади, мы мчались по кромке Венского леса. Каменные отроги отзывались на наш грохот меловой крошкой оползней. Дорога вильнула в сторону. С широкой хорошей трассы мы свернули
Когда мотоциклы смолкли, в ушах еще какое-то время звенело, так что я никак не могла расслышать пения птиц.
Белая громада замка нависала над зеленым покровом леса. Он словно парил над горным уступом, малейший порыв ветра мог оторвать его от земли и унести ввысь. Он казался непривычно узким, создавая впечатление хрупкости. Я смотрела на всю эту красоту, и у меня кружилась голова. Замок был похож на корабль с башней-носом и центральной частью под длинной черепичной крышей. Скупой разнобой окон. Дворец словно рос из земли, всю свою жизнь пытаясь дотянуться до солнца.
— Замок Лихтенштейн, — голосом экскурсовода заговорил Макс, — был построен в 1135 году.
— Девятьсот лет? — невольно перебила его я. На Руси еще татаро-монголы злобствовали, а тут уже замки строили.
— Он долго строился и расширялся, — Макс скептически оглядел нависающую над нами громаду, словно прикидывал, каким все здесь было чуть меньше тысячи лет назад. — Во времена войны с Османской империей его почти полностью разрушили и стали восстанавливать в девятнадцатом веке.
— А внутрь пускают?
Задала вопрос и смутилась. Вампиров пускают везде.
К замковой площади, усаженной деревьями, вела широкая лестница, левым краем примыкавшая к стене замка. Грегор поднялся первым. Инга с Джеромом держались от нас на расстоянии, стараясь не выходить вперед.
Ступеньки у меня под ногами были старые. Изъеденный дождем и временем камень, шершавый, жестко впивающийся в подошвы.
Мне почудилось, что я слышу далекий звон металла о металл, словно где-то там, высоко, на последних этажах, дрались. Но все это было только отголоском древних событий. Наверняка замок осаждали, и не раз. Эти ступени и эти стены, а может быть, и эти деревья помнят звуки сражений — грохот мечей, ржание коней, возбужденные крики бойцов.
Сделала еще два шага и снова была вынуждена остановиться. Сердце заколотилось. Неожиданно пришло осознание грядущей беды. Или это всего лишь воспоминание о бедах, здесь происходивших?
— Что? — холодная рука Макса вернула к реальности.
— Наверное, тут было много сражений, — криво усмехнулась я.
— Не думаю, что этот замок хоть что-то помнит. После Второй мировой войны были проведены восстановительные работы. Новодел. Ничего исторического в этих камнях нет.
Он предложил мне пройти вперед, и я с удовольствием оперлась о его руку, силой выгоняя из головы все тревоги. Рядом много вампиров, это и рождает лишние фантазии.
А замок действительно был основательно в свое время разрушен. В холле первого этажа рядом с кассами висела картина неизвестного художника, на которой были изображены голые окна замка, сквозь которые просматривалось синее небо. Ни крыши, ни красивых белых башенок.
Высокий гулкий коридор вывел нас к винтовой лестнице, поднявшись по которой мы попали в парадный зал. Из широких полукруглых окон падал яркий свет. Стены были украшены длинными разноцветными флагами. Почти на каждом изображен грифон или лев, вставшие на дыбы. Желто-синий, бело-красный, бело-синий флаг. И только один по центру зала над камином был красно-бело-синим. Вдоль голой стены, на которой просматривались очертания крупных белых кирпичей, стояли темные от времени кресла с низкими спинками. Массивный стол со стилизованными тяжелыми подсвечниками. Во главе стола кресло с высокой спинкой, увенчанной королевской короной. С двух сторон стола лавки без спинок, но зато с изящными ограничителями по бокам — чтобы подвыпившие гости не валились на пол от неловкого движения. Коричневые балки потолка въедаются в белые стены.
— В замках долго не жили. — Макс шел, ведя пальцами по столу. — Отмечали победу и собирались в новое сражение. Здесь всегда было холодно. Окна без стекол, сквозняки. Камины сушили воздух, но грели слабо.
С потолка спускалась люстра — медная лента, замкнутая в круг, с четырьмя симметрично расположенными держателями для свечей.
— Не богато, — согласилась я, разглядывая королевскую корону наверху спинки кресла.
Бесшумно вошли Инга с Джеромом, застыли возле камина. Черный зев хищно распахнул свою пасть в мою сторону. Я вцепилась в спинку кресла.
— А вам здесь нравится? — За все утро от этой парочки я не услышала ни ответа, ни привета. Ходили за мной немой стражей.
— Нормально, — отозвалась Инга, не двигаясь с места. Тоже мне фанатка!
Я отвернулась от нее, демонстративно усаживаясь в кресло. Подлокотники оказались высоковаты. Да и жестко было. Могли бы хоть подушку подложить.
— Не по размеру костюмчик, — буркнул, проходя мимо, Грегор.
О, великий барабанщик, ты всегда внимателен ко мне.
Я поерзала, усаживаясь глубже. Окинула взглядом длинный стол.
— Завтра пойдем в поход, — громко произнесла я, выбрасывая руку вверх. — Впереди нас ждет много сражений. Добычу разделим поровну. А из головы врага я сделаю пиршественную чашу и буду пить из нее за процветание моего рода.
Вампиры у камина не шевельнулись. Грегор недовольно покачал головой. Макс смотрел на меня, чуть скривив губы в натянутой улыбке. Выражать эмоции он умеет плохо.
Да… кисловатая у меня компания. Двое молчат, один дуется, третий пребывает в хроническом восторге.
Я положила на стол руки, и меня словно током прошило. Пальцы дрогнули, пришлось силой заставить их замереть.
— Макс!
Джерома как ветром сдуло с места. Композиторы народ нервный, неустойчивый, чувствительный к грядущим переменам. Грегор прилип к окну. Макс сидел на лавке, постукивая по поверхности стола. Одна Инга стояла, равнодушно глядя перед собой.
— Грегор, ты опять позвал гостей? — Напряжение внутри росло. Я готова была взорваться от негодования.
— Вампиры. Идут с севера, — вместо приятеля отозвался Макс.