Искусство добывания огня. Для тех, кто предпочитает красоту природы городской повседневности
Шрифт:
В джунглях или другой подобной влажной среде полезно иметь при себе полоску старой велосипедной камеры. Смысл в том, что резина не впитывает влагу, легко воспламеняется и горит достаточно долго, что позволяет разжечь даже отсыревший хворост. В чрезвычайной ситуации вы можете даже отрезать небольшие полоски от подошвы сапог.
В свои походы мы довольно часто захватываем обычные свечи, потому что их можно применять для совершенно разных целей, не только для освещения лагеря. С помощью свечей можно великолепно развести костер, так как они горят дольше, чем спички, тем более что при необходимости расщепленный кончик свечного фитиля можно зажечь от искры огнива.
Самые
Глава 2. Ручное сверление
Меня с детства завораживают размышления о хрупком равновесии в природе и нашем месте в нем. Я с удовольствием учился в начальной школе, но в старших классах начал терять интерес к урокам, мой взгляд становился стеклянным, когда я начинал грезить наяву, мечтая о новых приключениях. Домашнее задание лежало невыполненным, а я все больше времени проводил, бродя по окрестным лесам и полям, оттачивая свои навыки и пополняя запас знаний. Когда мне исполнилось четырнадцать, родители позволили мне оставить школу, и я перешел на домашнее обучение. В итоге я сдал только два экзамена GCSE (Сертификат о среднем образовании) – по английскому и математике. Успехи в учебе мало значили для меня: я знал, что моя стихия – Великая Природа.
Тогда моим любимым учебником была книга Рея Мирса «Сущность бушкрафта» (Essential Bushkraft) о выживании в дикой природе. Книжка с загнутыми уголками страниц занимала почетное место на моей полке и часто отправлялась со мной в походы. Я воистину восхищался Реем и прочитал все, что смог найти, о главной британской школе выживания в условиях дикой природы «Вудлор», которую Рей Мирс основал в 1983 году. Там он обучал небольшие группы студентов, которым передавал накопленные знания и опыт, приобретенный за много лет странствий. Я мечтал попасть на один из его базовых курсов, где обучали основам бушкрафта – основным навыкам и знаниям, необходимым для выживания в дикой природе. Родители записали меня на курс для подростков, но я приехал на одну из презентаций книг Рея, где он раздавал автографы, и сумел убедить даму, которая вела там же запись на курсы, внести меня в список участников шестидневной программы для взрослых, несмотря на то что мне было тогда только шестнадцать лет.
Занятия доставили мне огромное удовольствие. И хотя многое из того, чему обучали в школе Мирса, мне было уже известно, я все же узнал немало нового. Самым важным было то, что я наконец познакомился с людьми, которые говорили со мной на одном языке. Это были люди, которые, как и я, чувствовали себя в лесу и вообще на природе как дома. Мне все больше и больше нравилось видеть над собой невероятно огромное звездное небо и согревать ладони у пламени сотворенного мной костра.
На следующем курсе, на который я записался, нас учили идти по следам человека или животного. При подаче заявки я с мальчишеским рвением напросился помогать Рею и другим инструкторам, мотивируя свое желание тем, что мечтаю приобрести практический опыт. Довольно скоро мне предложили работу на неполный рабочий день. Мне было всего семнадцать, поэтому, когда я открыл письмо и прочитал, что мне готовы еще и платить за то, чем я так люблю заниматься, у меня возникло чувство, словно все мои дни рождения наступили одновременно.
Год спустя под руководством Рея и еще одного инструктора, его старого друга Боба, выросшего в Кении, мы должны были отправиться на семнадцатидневный курс в Намибию. Я всегда мечтал побывать в Африке, и теперь передо мной открывались безграничные перспективы, потрясающая жизнь в условиях нетронутой природы, возможность изучить разнообразные человеческие культуры и способы выживания, которые они используют. Я понимал, что необходимо накопить как можно больше денег, чтобы внести свою часть в оплату поездки, поэтому усердно трудился у местного мясника. Мысленно я уже был в Африке, представляя,
Из лондонского аэропорта Хитроу мы вылетели в Виндхук, столицу Намибии; полет длился девять часов. Когда наш самолет приземлился и мы по металлическому трапу спустились на бетон аэродрома, термометр на стене аэропорта показывал выше 40 °С. Раскаленный воздух невыносимо жарким потоком поднимался от взлетно-посадочной полосы, у меня перехватило дыхание. Возникло ощущение, что я попал под струю работающего на пределе гигантского фена. Мы направились на северо-запад, в местечко под названием Хобатере, где принялись совершенствовать свои навыки в трекинге – искусстве пешего туризма. Через несколько дней мы двинулись дальше на север, к национальному парку Этоша и к землям, прежде известным как Бушменленд («Страна бушменов»), стараясь разыскать небольшое поселение под названием Тсумкве. Вы не представляете, насколько это далеко от любой точки цивилизованного мира. Дорога, сначала из гравия, вскоре превращается в многокилометровую пыльную тропу. Тсумкве – административный центр бушменского поселения, вокруг которого разбросано много деревень-спутников. Оттуда мы по пыльным, а порой и грязным тропам углубились в лес еще на полтора десятка километров и вышли к общине племени сан, состоявшей примерно из 25–30 представителей этой народности.
Народ сан некогда занимал всю территорию Южной Африки, но сейчас их среда обитания ограничена небольшими изолированными районами в Анголе, Ботсване, Лесото, Намибии, Замбии и Зимбабве. Эта народность считается старейшей на Земле. Они абсолютные минималисты в быту и в совершенстве владеют мастерством переноса огня. Саны и не могут быть другими, ибо живут в такой среде, которая никому не позволит обрасти домашним скарбом или тяжелыми приспособлениями. Их повседневный наряд состоит из набедренной повязки, изготовленной из шкуры антилопы, украшенной орнаментом из бус. Холодными вечерами некоторые из аборигенов надевают некую теплую одежду, поскольку зимой здесь температура может опускаться ниже нуля. В их культуре нет места вещизму, они не придают значения престижу и богатству. История этого народа печальна: это путь дискриминации, потери культурной самобытности, нищеты и упадка. Племя сан с огромным интересом изучали антропологи, поскольку коренные жители обладают уникальными навыками и умеют охотиться даже в самых неблагоприятных условиях, кроме того, они знают все о местной флоре и фауне. Саны гордятся своей неразрывной связью с этой землей; их жизнь и души пребывают в полной гармонии с суровым и маловодным окружающим миром.
Поселение располагалось на расчищенном от кустарника участке, где полукругом стояла дюжина хижин, построенных из травы и тростника. Каждая семья занимала небольшое жилище с очагом внутри, а в центре деревни находилось главное кострище, вокруг которого члены общины собирались каждый вечер. Костры нужны были поселению для освещения и приготовления пищи, а также для отпугивания гиен и леопардов, порой приближавшихся к жилищам. Основным занятием для мужчин оставалась охота; поэтому плохой охотник считался настоящим позором всей семьи. Саны использовали луки и отравленные стрелы, изготовленные из стеблей некоторых трав и яда личинок жука-листоеда. Добычу в основном составляли антилопы, жирафы и зебры, погибавшие от действия сильного вещества, которым охотники смазывали наконечники стрел. Суровая жизнь приучила их быть весьма рачительными: мясо добычи съедали, шкуры после определенной обработки шли на изготовление охотничьих сумок и одеял, а из костей извлекали костный мозг. Во время этого путешествия нам встречались странные, неестественные для этих мест напоминания о современном мире: некоторые мужчины носили колчаны для стрел, сделанные из пластиковых водосточных труб, а в пустыне мы порой находили привычный для больших городов мусор. Кроме того, я узнал, что многие семьи перебрались в Тсумкве, чтобы отправить своих сыновей и дочерей в школу, а мужчины, правда лишь некоторые, рано утром уходят выполнять подсобную работу в близлежащие фермы, возвращаясь лишь к вечеру или на выходные. Однако даже эти осовремененные аборигены придерживаются древних национальных традиций, а многие старики говорят только на своем языке – уникальном сочетании причмокивания, смешанного со щелчками.
Аборигены длинными ножами очистили для нас довольно большой участок земли, и мы смогли установить палатки. В благодарность мы помогли им собрать орехи монгонго в несколько больших мешков. Накормить семью – основная забота женщин племени сан. Им известны более чем три сотни видов растений, которые пригодны не только для приготовления пищи, но могут использоваться в лекарственных целях, с помощью некоторых из них можно подавить чувство голода и вылечить ревматизм. Женщины показали нам специальные палочки для выкапывания корней и прямо при нас вытащили из земли несколько клубней, похожих на гигантские картофелины, – из их мякоти они готовят освежающее питье. Потом нам было разрешено наблюдать за изготовлением украшений, в которые на наших глазах превращались отполированные кусочки скорлупы страусиных яиц. Чтобы выручить несколько монет, часть украшений женщины продают туристам.