Шрифт:
История сержанта Тимофеева вызвала у меня несвойственную солдату черепно-мозговую деятельность, я некоторое время молча курил, смотрел, как горячий воздух поднимался от нагретых солнцем камней, монотонно качал картинку пейзажа.
Бесконечно
Выслушав поступившую от Коменданта команду, я почесал репу, взял пулемёт и залез на свой пост, в башенку.
В траншею Герасимовича заступил Андрюха Шабанов, в ту ночь он дежурил со мной на пару. После прихода темноты, в тихом спокойном воздухе раздался непонятный звук: – «Фр-р-р-р-р-р-р»! Что-то пролетело над нами вдоль хребта, я подумал-было, будто кто-то из насекомых наведался к нам из ущелья, но неопознанное звуковое устройство упало в темноте на скалы и зацокало по камням. Какая бы крепкая башка ни была у насекомого, такой явно металлический звук она издавать не должна. Насекомые каски не носят.
Мы с Андрюхой насторожились, потому что непонятное всегда кажется более опасным, чем понятное. Но долго настораживаться нам не пришлось, странный звук «Фр-р-р-р-р-р-р» и цоканье по камням повторились. У меня возникло подозрение, что по скалам прыгает стреляная гильза. А как известно любому уважающему себя химику, гильзы сами по себе не скачут по участкам суши, высоко поднимающимся над равнинами, то есть, по горам. Кто-то должен заставить гильзу это сделать. А кто? Логично было предположить, что душман. Скорее всего, он лезет в темноте на пост, а из-под его ног катится вниз всё, на что он наступает. А чё, нормальный вариант. Гильз мы настреляли много, в некоторых местах они валялись толстым слоем, на них можно было поскользнуться и упасть. С консервными банками произошло то же самое, мы их накидали грудами вокруг поста. Если залезть в неправильное место, то можно было шлёпнуться на них и улететь вниз метров на десять. И это хорошо. Пустые банки дешевым и надёжным способом повышали защищённость поста.
Конец ознакомительного фрагмента.