Испания. Фиеста, сиеста и манифесто!
Шрифт:
Не нужно быть большим знатоком истории, чтобы понять, как тяжело страна переживала период правления Франко. Имя Франко до сих пор, спустя уже больше тридцати лет после его смерти, произносят здесь с неподдельным страхом и искренней ненавистью. Политологи и историки еще долго могут спорить о неоднозначности образа тирана, засчитывая в его пользу нейтральное положение Испании во Второй мировой и невведение фашистских войск на территорию страны, но для простого испанца здесь все предельно ясно.
Хотя одним из главных пунктов франкистской пропаганды была «Единая Испания», этому режиму удалось добиться практически полной разрозненности испанских граждан и усиления региональных националистских настроений по всем концам страны. Запрещая, стирая и убивая национальную самобытность каждой провинции, от родной Галисии до Каталонии, Франсиско Франко добился лишь неистового желания граждан во что бы то ни стало отстоять свои права за независимость. Считающий себя образцовым католиком и вовлекший церковь в политическую пропаганду, он добился того, что в стране с невероятным влиянием католицизма возникало все больше и больше антицерковных настроений.
И несмотря на «испанское экономическое чудо», возникшее в середине 1950-х, когда аграрная страна, будучи одной из самых бедных и неразвитых в Европе, вдруг оказалась на втором месте после Японии по уровню экономического развития, ее главным расцветом в ХХ веке тем не менее стали послефранкистские годы, когда наступил период «свободной Испании». Со смертью диктатора возникла новая страна — с высоко поднятой головой, уважением к своим правам, демократии и свободе слова.
Государственный строй Испании
Но день, когда не стало диктатора, вовсе не стал самым светлым в истории Испании ХХ века, как того многие ожидали. По распоряжению Франко к руководству страной после его смерти должен был приступить наследник династии Бурбонов, молодой Хуан Карлос. Воспитанный и выученный под неустанным контролем самого диктатора, он мог стать продолжателем и его политического режима, и совершенно неизвестно, к чему бы это привело в результате. Но молодой король сразу же со своего восхождения на престол начал решительную перестройку государства, чем поразил даже самых скептически настроенных к его правлению граждан страны. Спустя всего год после смерти Франсиско Франко королем был принят Закон о политической реформе Испании, результатом которого стало начало деятельности учредительных кортесов, которая завершилась принятием конституции.
6 декабря 1978 года рукой короля была выведена надпись: «Я, дон Хуан Карлос I, король Испании, объявляю всем, кто сие видит и разумеет: знайте, что кортесы приняли, а испанский народ утвердил следующую Конституцию…» Этот день стал поворотным в истории государства, он изменил многое не только в политическом строе страны, но и в частной жизни многих ее граждан.
Согласно конституции, Испания была провозглашена конституционной парламентарной монархией. При этом строе власть монарха ограничена так, что он не обладает верховными полномочиями ни в одной из сфер государственной власти: законодательная принадлежит парламенту Испании, а исполнительная — ее правительству, король же не принимает государственно важных решений.
С принятием испанской конституции произошло и другое, пожалуй, даже более важное событие. Четыре испанские области, так долго притесняемые фашистской диктатурой, получили статус автономных объединений — Каталония, Галисия, Андалусия и Страна Басков были не просто признаны автономными сообществами, им был присвоен статус «широких» — на их территориях допускалось наличие собственного парламента, правительства и верховного суда.
На сегодняшний день Королевство Испания разделено на 17 автономных сообществ. После первых четырех статус «широких» автономий получили также Валенсия, Канарские Острова и Наварра.
Два города, расположенных в Африке, Сеута и Мелилья, имеют статус специальных автономных сообществ. Согласно конституции, последнее решение по их внутренним документам всегда останется за Мадридом.
Остальные восемь автономных сообществ Испании называются «узкими» и по системе управления отличаются от Каталонии или Галисии тем, что не могут издавать собственных законов.
Конституция гласит, что, несмотря на деление на автономные сообщества, все испанцы в любой части страны пользуются равными правами.
Король и его свита
Обожаемый Хуан Карлос, принесший Испании свободу и демократию, — народный любимец и благодетель. Так можно было бы написать о короле Испании двадцать лет назад. В то время, пожалуй, практически вся страна видела в нем надежду и опору, его любили и уважали, беззлобно посмеиваясь над слухами о его многочисленных адюльтерах. Воспитанный и возведенный на престол самим Франко, он, вероятно, должен был стать продолжателем фашистского строя в Испании. Но вместо этого он утвердил конституцию, создал демократию и дал столь долгожданную автономию отдельным провинциям.
Время идет, история меняется, и маятник не мог не качнуться в обратную сторону. Сегодня то тут то там в Испании проходят антимонархические демонстрации, газеты печатают новые и новые статьи о растрачивании бюджетных средств королевской семьей, испанцы требуют свержения Хуана Карлоса с престола и свободных президентских выборов.
Здесь, как и во многих подобных вопросах, обыватели не задумываются глубоко о последствиях и не вникают в действительное положение вещей. Страна в депрессии, люди лишаются работы и крыши над головой, а король охотится на слонов на казенные деньги. Обида и эмоции берут верх над здравым смыслом, и вот уже пишется очередной плакат: «Долой короля». Между тем материальное обеспечение президентского аппарата и организация регулярных выборов также будут стоить денег, и по европейским меркам ничем не меньших, чем содержание королевского двора. Так что в отношении экономической выгоды это довольно спорный вопрос. Других противников Бурбонов тревожит мысль о преклонном возрасте Хуана Карлоса и возможности восхождения на трон его наследника Фелипе. Здесь уже больше оснований для сомнений, так как Фелипе на протяжении властвования своего отца никогда не проявлял большого интереса к политике, и простой испанский народ может справедливо усомниться в его способности к управлению государством.
В наши дни мнения испанцев разделились почти пополам: 39 % уверены в том, что настала пора сменить конституционный строй страны с конституционной монархии на республику, в то время как 48 % выступают за сохранение в стране монархии. Поскольку и та, и другая сторона активно поддерживаются противостоящими друг другу социалистической и правоцентристскими партиями, то уже трудно понять, где здесь искреннее желание жителей Испании, а где очередная политическая пропаганда, направленная либо в защиту, либо на очернение короля. Но общий настрой, несмотря на статистику, сводится, к сожалению, к тому, что время блистательного короля вышло и пришла пора что-то менять.