Испанская легенда
Шрифт:
Я засмеялась, хотя мне было совсем не смешно. «Моей маме следовало рассказывать нам другие истории».
– Ты опять смеешься? Ты надо мной смеешься? – бросился ко мне Кешка, и в этот момент люк приподнялся, мой бывший друг испуганно повернулся, а я увидела Алексея. Свесившись вниз, он смотрел на нас, держа в руках пистолет. Я вздохнула с облегчением, а Алексей сказал:
– Извините, что опоздал на ваш праздник.
– Брось пистолет! – завопил Кешка. – Брось, или я ее убью.
– Чем, пальцем? – вздохнул Алексей.
– У меня есть нож.
– Так
– Я убью ее, – беспомощно повторил Кешка.
– Лучше не зли меня. Давай, давай, я жду.
Кешка, точно под гипнозом, пошел к лестнице, начал медленно подниматься, Алексей схватил его за шиворот, как нашкодившего кота, и ударил пистолетом в висок. Кешка вскрикнул и обмяк. Алексей выволок его наверх, и оба скрылись из вида. Я слышала Кешкины стоны и матерщину Алексея. Но в тот момент его дурное воспитание меня нисколько не коробило. Алексей спустился вниз и освободил сначала меня, а потом девушку. Она смотрела на нас расширенными от ужаса глазами.
– Ты как, радость моя? – спросил у Гали Алексей, быстро осмотрел ее и кивнул: – Жить будешь. – И улыбнулся. – Потерпи малость, мне с этим уродом поговорить надо до того, как его менты оприходуют.
Я помогла Гале подняться, хотя сама едва держалась на ногах, и мы выбрались наверх. Девушка была напугана, но серьезных травм у нее не было, только синяки. Она опустилась в старенькое кресло и оттуда смотрела на Кешку. Алексей приковал его наручниками к ножке допотопного шкафа. Кешкино лицо было в крови, он поскуливал, сучил ногами и отворачивался от меня.
– А ты отчаянная, – сказал мне Алексей.
– По-моему, я просто дура, раз угодила в ловушку.
– Дура, конечно, зато держалась молодцом.
Алексей шагнул к Кешке, пнул его ногой и сказал:
– Ну что, злодей, побеседуем? Вообразил себя крутым парнем с рогами и копытами? – Кешка вновь застонал, а Алексей презрительно хмыкнул. – Какой из тебя дьявол, дурилка ты картонная. Повесить бы тебя за яйца на центральной площади, чтоб люди шли и плевались. Но, боюсь, общество защиты животных будет против. – Он рывком приподнял его, и Кешка вскрикнул от боли, наручники не давали ему сидеть прямо. – Начнем с самого простого. Это ты ей позвонил и сказал, что Алекс вернулся? – Кешка что-то невнятно промычал, Алексей ударил его и предупредил: – У меня нет времени, но есть оружие. Вопрос повторять не буду, а вот ухо отстрелю. Менты меня простят.
– Я, – поспешно кивнул Кешка.
– Зачем?
– Я... я хотел... я хотел предупредить.
– Значит, Алекс вернулся? И где он?
– Не знаю. Я не знаю, – взвизгнул Кешка, сжавшись под занесенной над ним рукой с пистолетом. – Алекс иногда звонит мне.
– Вот как. Интересно. И о чем вы с ним беседуете?
– Он говорит мне, что нужно делать.
– Сегодня тоже звонил?
– Вчера.
– И что сказал?
– Убивать легко, – пробормотал Кешка и повторил со вздохом: – Убивать легко. Он сказал, не пора ли мне получить удовольствие.
Улыбка
– Это ты убивал девушек? – Кешка зажмурился. – Говори...
– Он сказал «убивать легко». И я... я не находил себе места. Пока не увидел ее.
– Девушку?
– Да. И понял, что хочу сделать. Я писал книгу, я страдал... а когда увидел ее мертвой, я... был счастлив. Я работал как проклятый. А потом он опять позвонил. И я не мог удержаться. Книга была написана, и я был опустошен. Мне надо было опять почувствовать...
– Все ясно, – покачал головой Алексей. – Ты его хоть раз видел? Не в детстве, сейчас?
– Нет, – всхлипнул Кешка. – Он иногда только звонил. Редко. Очень редко. Всего несколько раз. Мне не хватало его. – Он вдруг заплакал, отворачиваясь.
Я наклонилась к нему и спросила:
– Кеша, кто убил моего брата?
– Все не так, все не так, – испуганно забормотал он.
– Ты убил его?
– Нет, не я... я только... Алекс, это все Алекс. Я слышу его голос, он постоянно во мне, ты не понимаешь, постоянно... «убивать легко»...
– Убивать, может, и легко, а вот подыхать трудно, – вмешался Алексей. – И если ты хочешь оказаться в тюрьме, а не в этом подвале, отвечай на вопросы.
– Вы возвращались домой, так? – спокойно заговорила я. – Шли мимо Большого омута. И увидели Рамона...
– Это он нас увидел. И полез в гору, он не боялся высоты. Он выбрался к нам, а Алекс сказал: «Убивать легко», и... это не я его толкнул... я его толкнул, но это был не я. Это Алекс, он смеялся и говорил: «Видишь, как легко», а потом сказал, что я убил Рамона и если я кому-нибудь об этом расскажу... И я молчал, я боялся... думал, все осталось там, не верил, что это я толкнул... я успел забыть, ведь столько лет прошло... пока он не позвонил этой зимой. Позвонил и сказал: «Не хочешь еще кого-нибудь убить?»
– И тебе захотелось, – кивнул Алексей. – Но ты, конечно, не виноват. Машину где взял? Неужто сам угнал?
– Алекс. Я сказал ему вчера, что мне нужна машина, но я не знаю, где ее взять. А он ответил: утром машина будет стоять в переулке, возле моего дома, а ключи я найду в почтовом ящике.
– А тебе не любопытно было посмотреть, как они там появятся?
Кешка удивленно взглянул на него, а потом начал хохотать.
– Следить за Алексом? – пробормотал он, давясь от смеха. – Вы что, не знаете, кто он?
– С чертовщиной повремени, – перебил Алексей. – Давай о деле. Он знал, что ты хочешь сделать?
– Он сказал: «Еще одна симпатичная девочка, да?» А потом назвал адрес и добавил: «Эта шлюха тебя видела». И я испугался. А потом подумал... я должен ее убить.
Галя всхлипнула. Алексей повернулся к ней и задал вопрос:
– О нас ты ему рассказала?
– Он меня возле дома подкараулил, – торопливо заговорила она. – Привез сюда и стал выпытывать, что известно милиции. Я говорила, что ничего не знаю, а он... я боялась, я... он не отставал, спрашивал, когда и кто приходил, и я вспомнила...