Исполнение желаний
Шрифт:
Спустя какое-то время мне эти апартаменты покажутся жалкими. Отчасти потому, что в них нет индивидуальности хозяина, отчасти из-за излишней помпезности. Обретая возможности перестаешь заботиться о внешнем, показном.
Но тогда я буквально наслаждался. И, конечно, очень захотел удовольствием поделиться. Сделал я это по-своему (экстравагантно с точки зрения банкиров)
На своем лимузине, шофер которого уже был моим карифаном, я тормознул у метро «Красная Пресня». В свое время, будучи в столице, я обратил внимание на то, что каждый вечер около этого метро кучкуются беспризорники. Видимо где-то недалеко был люк их подземного жилища. Как выяснилось, ничего не изменилось.
• Пацаны, — спросил я в приспущенное окно передней дверцы, — сколько вас тут?
Старший парень лет пятнадцати подошел вплотную. От него сильно несло растворителем.
• В моей команде, — четко отрапортовал он, — восемь мальчишек и три девчонки. Кого желаете получить?
Я не сразу понял, переспросил:
• Что ты имеешь ввиду7
• Ничего не имею, — резонно ответил он, — за мальчика 50 баксов, за девчонку — тридцать. Деньги мне.
Мне стало противно. И горько. Остальным детям было лет по 10-12. И у них уже был порочный хозяин
Я представил себе вожака волчьей стаи, предлагающего охотникам по дешевке шкуры собратьев... Что за паршивые законы в человеческом обществе!
Шофер сидел рядом и смотрел на меня брезгливо. Я же ничего ему не объяснил, просто попросил подозвать детишек. Что же он обо мне сейчас думает?
Моя прежняя идея пригласить в апартаменты пару мальчишек и побаловать их роскошью изменилась мгновенно.
• Чуть позже, — сказал я малолетнему сутенеру. — Ты жди тут.
Я обернулся к водителю:
• Всегда думай о человеке хорошо, — сказал я, — пока он поступками не доказал обратное. Слова фальшивы, зорко одно лишь сердце. (И я с теплотой подумал о главном герое моего детства — Маленьком Принце). Давай к ближайшей детской больнице.
Я видел, что водитель недоумевает, но не собирался объясняться. Меня обидело, что он так огульно записал меня в педофилы.
В больнице я поднялся к главному врачу. Тот понял меня с полуслова. Сильно поспособствовала нашему взаимопониманию пачка долларов.
• Их легко спугнуть, — объяснял я. — Поэтому мы должны действовать конспиративно. Пригласим их от имени некого благотворительного общества искупаться и переодеться в чистую хорошую одежду. И отвезем к вам, но надо срочно приготовить соответствующее помещение и все необходимое. Думаю, что против простого медосмотра они возражать не будут. Ну, а потом просмотрим диагностику и решим с каждым индивидуально. Я буквально за несколько дней организую под Москвой где-нибудь на природе небольшой детский дом и они, подлечившись, станут его первыми жильцами. Те, конечно, которых бессмысленно возвращать родителям...
В хоромы я возвращался без детей. Они получили все, что нужно на первое время: чистоту, еду, койку, покой. Мы с доктором приняли коварное решение дать всем снотворное и сделали это незаметно. Иначе те, кто был под влиянием паров растворителя, могли вести себя неадекватно. Маленький сутенер оказался не таким у плохим парнем. Просто жизнь не научила
Так что в хоромы я возвращался с обыкновенной шлюшкой, снятой огорченным водителем в Интуристе. Он чувствовал себя виноватым, пытался заговорить, но я пересел на заднее сидение и отключил громкую связь. Этот мужик получал бешеные по российским понятиям деньги —$ 800 в месяц, а думать о ком-либо, кроме себя, не научился.
2
Шлюшку звали Лена. Запомнил я это имя потому, что она оказалась достаточно чуткой к человеку, отвыкшему от женщин. Это частая проблема бывших зеков: переключить физиологию с “Дуньки Кулаковой” не всегда удается. Лена же вела себя как заботливый сексопатолог. У меня все получилось с первого раза. А потом получилось еще раз. И еще... Короче, утром я, растроганный и довольный, да к тому же — ошалевший от миллионного состояния, выдал ей пять штук. Эту сумму (в долларах, естественно) средняя интердевочка зарабатывает месяцев за шесть. Да и то, если экономит на одежде. Что, в свою очередь, отражается на общем заработке — внешний вид их валюта.
Лена тоже была растрогана. И ушла, как пьяная, хотя ночью мы пили мало.
Я лежал в ванной по имени “джакузи” и кайфовал. Хорошо быть богатым и щедрым, приятно делать на собственные деньги добро. Это неправда, что дающий бескорыстно не ждет ничего взамен. Ждет. Не материальной платы, эмоциональной. Может, потому и дает. Хотя лично я мало знаю богатеев с щедрой душой. Само накопление богатства высушивает душу. Деньги становятся живыми и нужными, процесс их умножения для многих превращается в самоцель, в удовольствие почти физического плана. Некоторым скупердяем оно заменяет оргазм.
Простой пример – мой старший брат, которого я по своему люблю. Из талантливого ученого-изобретателя он превратился в скупердяя с ограниченными интересами. Вместо уникальных приборов его золотые руки начали создавать глиняные маски на продажу (кстати, высочайшего качества был этот ширпотреб), потом процесс накопление обрел свойства снежного кома, а перестройка довершила процесс нравственной деградации, открыв ему двери в «большой» (скорее – больной) бизнес. И ради чего? Ради того, чтоб полжизни экономит на себе и близких, в том числе – на детях, а в старости заиметь жилье в Израиле. Стоило ли так урезать свои потребности ради теплого сортира с кефиром в жарком Тель-Авиве?
Второй пример. Лене мои жалкие пять тысяч вскружили голову. Она взяла отгул в Интуристе и загуляла. В пьяном виде попала под машину, лишилась ноги и кисти правой руки. И лицо поуродовало ей, когда тащило по асфальту. (Об этом я случайно узнал у Проводника, спросил как-то в воздух: «Интересно, как там шлюшка Лена живет?» – и получил подробный ответ. Проводник никак не мог научиться игнорировать риторические вопросы. Или – не хотел).
То, что принято считать добром, больше похоже на бритву: может покалечить и дающего и берущего. Для многих «халявное» добром оборачивается злом. Деньги – одно из современных мерил добродетели, но их изобилие часто извращает владельца и мешает ему правильно жить. В чем-то тут причина скорей этологическая. «Халявные» деньги автоматически перемещают владельца из его законного, подходящего ему психологически, места в иерархии людского общества в иное, несовместимое с ним. И он, ощущая постоянный дискомфорт и не зная, как с ним справиться, начинает меняться, «ломаться».