Исполнено!
Шрифт:
– Пусть будет бес, – хохотнул голос.
– Тебя так и называть?
– Так и называй.
– Тогда будем знакомы – я – Эмма, а ты – Бес, – девушка рассмеялась. Происходящее казалось необычным, но не зловещим, а почему—то веселым. – Что же дальше?
– Дальше? – произнес голос задумчиво. – Дальше я расскажу тебе, зачем я здесь.
– Зачем?– хихикнула Эмма.
– Я пришел исполнять твои желания.
– Угу, – кивнула девушка, опасливо заворачиваясь в плед. – Это же классика жанра. Ты исполнишь мои желания, а взамен заберешь мою душу. Спасибо, я уж как-нибудь…
– Ничего подобного.
– Ты
– Я? Конечно. А вот ты? Ты знаешь кто ты?
– Знаю, – при этом губы ее дернулись в презрительной гримаске. – Я неудачница.
– Все так плохо?
– Хуже не бывает!
– А если я смогу все изменить? – предложил голос. – Я дам тебе все, о чем ты мечтаешь!
– Заманчиво, конечно, – пробормотала Эмма, у которой от одной мысли о том, что все, чего бы она хотела, может исполниться вот так, просто, приятно защекотало в груди.
– Тогда соглашайся! Я ничего не возьму взамен!
– Так не бывает! – рассудительно заметила девушка. – Мир устроен так, что за все надо платить, а я такая «удачливая», что плачу всегда вдвойне!
– Что с твоими волосами, Эмма? – вдруг спросил голос. Он стал вдруг таким ласковым и бархатным, таким неожиданно нежным, что на глаза ей навернулись слезы.
– Волосы? – прошептала девушка, ощупывая короткие завитки на голове. – Так… получилось.
Получилось весьма неприятно. Ее одноклассники, желая оставить о себе долгую память, прямо на последнем звонке залепили пару жвачек Эмме в волосы. Она обнаружила это, только вернувшись из школы домой. С ней случилась истерика. Эмма плакала прямо здесь, катаясь по полу от отчаянья. Плакала очень долго, долго потом просто лежала без движения, созерцая кусок пестрого коврового узора и мечтая умереть. А потом приехал отец – узнать, как прошла церемония прощания со школой. Узнав, долго мерил шагами комнату, что—то бормотал про "куда смотрят учителя", прогнившую систему, "сколько можно уже" и "слава богу это наконец—то закончится". В итоге отвез дочь в парикмахерскую и там Эмма была подстрижена. Коротко. Слишком коротко и небрежно. Так, что прическа ее окончательно изуродовала. Хоть отец и успокаивал, что, мол, "волосы не зубы – отрастут", но росли они не слишком-то быстро…
Это промелькнуло в памяти Эммы за пару неприятных секунд. Она сжала губы, что бы не разреветься – так жалко стало себя!
Все смешалось, комната поплыла перед глазами и девушка не видела, как черный силуэт поднялся из кресла и шагнул к ней, она лишь почувствовала нежные, словно теплый морской ветер, прикосновения на щеках, его пальцы вытирали соленые полосы с ее лица.
– Потерпи,– ласково попросил голос, – потерпи, скоро все будет иначе.
В голове у Эммы вдруг противно загудело, из углов комнаты выполз молочно—голубой туман и все пропало.
Глава 2
Утреннее пробуждение было мучительным – голова налита свинцовой, как метко подметил классик, тяжестью, в глазах плыло, хотелось пить и избавиться от горьковатого привкуса во рту.
Эмма, прищурившись, посмотрела на часы – половина одиннадцатого. В универ ехать уже нет никакого смысла.
Девушка медленно поднялась с дивана, потянулась разминая затекшее тело, и побрела в ванну. Прохладный душ привел в чувство, но голова все еще оставалась тяжелой, а мысли путанными, будто моток цветных ниток. Эмма решила, что это из—за погоды – небо снова затянуло низкими тучами. По карнизам стучал мелкий, монотонный дождь.
Пока на плите в старой джезве варился утренний кофе, девушка стояла у окна, глядя, как дождевые капли разбиваются о помутневшее стекло. В голове вертелся странный, такой пугающе реальный сон.
Эмма прикоснулась пальцами к холодному стеклу, словно желая удостовериться, что сейчас не снится себе в этой тесной уютной кухоньке с громадой старомодного буфета в углу и шатким маленьким столом у окна.
Стекло, как и положено было холодным. Девушка провела пальцами по мягкому пушистому листу фиалки в горшке на подоконнике. Собрала пальцами со столовой клеенки крупинки рассыпанного сахара и сунула в рот – сладко. На всякий случай укусила себя вонзив крепкие зубы в тонкое запястье. Больно. И след от зубов вполне настоящий.
Кофе с громким шипением пролился на плиту, заполнив пространство запахом горелых зёрен.
– Достаточно, – буркнула Эмма, решив, что доказательств реальности происходящего хватит.
Вылила остатки кофе в свою детскую фарфоровую чашку с голубым слоном на боку и золотой полоской на ободке и села за стол. Есть не хотелось и она "завтракала" рассеянно собирая кончиками пальцев кристаллы сахара с клеенки и запивая их обжигающим невкусным кофе. В голове звучал голос: "Что с твоими волосами, Эмма?"
…что с твоими волосами?!..
– Приснится же! – буркнула девушка сердито, бросив короткий взгляд на отрывной календарь на стене – «23 сентября». Двадцать третье, а не тринадцатое и даже не пятница. Так откуда вся эта чертовщина? Злой дух персонально притащился из пекла, что бы завладеть ее никчемной душонкой?! А к чему интересно, снится эта нечисть? Ни к чему хорошему, это уж точно!
Эмма вздохнула – ничего хорошего она и так не ждала.
Закончив с кофе, девушка ополоснула чашку и аккуратно поставив ее на сушилку для посуды, отправилась в спальню. Холодильник пуст и нужно идти в магазин, хочется этого или нет!
Эмма сняла видавший виды махровый халат, который надевала после душа и переоделась в теплый свитер и затертые джинсы. В коридоре набросила линяло—розового цвета курточку, зашнуровала кеды и вышла из квартиры, сжимая в кармане маленький тряпичный кошелёк.
На улице было холодно – пришлось застегнуть доверху молнию на куртке и глубже надвинуть капюшон, что бы защититься от дождя. Эмма ускорила шаг – не хотелось замерзнуть и промокнуть раньше, чем дойдет до магазина. Она шла по пустому хмурому двору старательно обходя глубокие лужи и перешагивая через потоки грязной дождевой воды.
Эмма составляла в голове список покупок. Денег, которые оставил ей отец должно было хватить до конца месяца. И хорошо бы растянуть ещё немного. С запасом. На случай, если он забудет прислать или что-то пойдёт не так. Эмма привыкла экономить и жить скромно, вот и сейчас она все рассчитала – пакет овсянки на неделю, пачка кофе на две, если пить только утром. Чай ещё есть. Она купит куриную спинку для бульона и кило картошки – будет суп. Кастрюльки хватает на неделю. Ещё картошку можно жарить, тушить или варить. Куча вариантов ужина. Неплохо взять банку горошка или фасоли. Хлеб. Кефир. Можно сделать оладьи. И маленькую баночку джема или сгущёнки – вот и десерт.