Исполнитель приговора
Шрифт:
Личность преступника установили, но на момент задержания он был уже мертв. Как следовало из актов судебно-медицинской экспертизы, подозреваемый отравился некачественной водкой за трое суток до того, как к нему в квартиру вошли сотрудники милиции. Дело было закрыто и передано в архив. Однако по городу ходили упорные слухи, что худосочный пятидесятилетний алкаш-одиночка не мог совершить пять убийств, а тем более изнасиловать свои жертвы. Не укладывалось в голове, как с неряшливо одетым и пьяным мужчиной соглашались идти в недостроенное здание вполне приличные женщины. Ставилось под сомнение и предположение о том, что он, мол, сначала бил их по голове, а потом волок на себе. По пяти эпизодам не было ни одного свидетеля.
Люди упрямо не хотели верить в версию правоохранительных органов и стороной обходили это место, считая, что настоящий маньяк просто на время «залег на дно».
Быстро темнело. Шах снова посмотрел на часы и перевел взгляд в окно.
В тот же момент из-за угла появился Ризван. Вид его был растерянный. Озираясь по сторонам, он подбежал к машине и, плюхнувшись на сиденье, захлопнул за собой дверь.
– Где девчонка?! – опешил Шах. – Красится перед встречей с женихом?
– Шах, – упавшим голосом заговорил Ризван. – Она сбежала.
– Как?! – взревел чеченец, подскочив на сиденье. Однако он тут же взял себя в руки и, скрипнув зубами, повторил вопрос.
– Дотянулась до газовой плиты, все вывернула из нее и нашла кусок проволоки…
– Хочешь сказать, что жалкая проститутка смогла освободиться от наручников?
– Это легко сделать, – подтвердил Бауди.
– Вот, – разжав ладонь и развернувшись на сиденье, Ризван показал крючок, сделанный из куска обыкновенной проволоки.
– Но дверь…
– Спустилась через балкон, – вздохнул охранник и виновато опустил голову.
– Ух! – Шах с силой ударил основанием кулака по сиденью. – Как теперь быть? Парень не увидит этой шлюхи, и что тогда? Если мы заманим его в машину, что без шума сделать не удастся, заберем добытый материал, а потом убьем, то она уже завтра обо всем расскажет в милиции, если уже не сделала этого. А вдруг она и Сомову успела позвонить?! Из-за нее мы провалили такую операцию! – Он схватился за голову. – У-у.
На какое-то время в машине воцарилась тишина. Наконец успокоившись, Шах достал сотовый и набрал домашний номер Насти.
Трубку взяла ее мать.
– Здравствуйте, – стараясь скрыть акцент, вызванный волнением, с наигранной веселостью поприветствовал он женщину. – А Настю можно?
– Она у подруги третий день живет, – без намека на тревогу ответила мать и положила трубку.
– Поехали, – скомандовал он Бауди. – Она просто спряталась у кого-то из своих знакомых. Не в ее интересах нас закладывать.
– Почему? – удивился Бауди, разворачивая машину.
– Какая женщина захочет такой позор? – сказал Шах на русском. – В публичный дом работал проституткой. Потом за деньги у меня жил. Скажем, отпустили его невеста прямо сейчас. Дадим денег.
К условленному месту подъезжать не стали. Въехав во двор «хрущевки», Шах и Ризван дальше направились пешком. Шли не спеша. Вот и перекресток, за которым у здания школы была назначена встреча.
Внимательно оглядывая прилегающую местность, не заметили ничего подозрительного. Было уже достаточно темно, и на улицах зажглись редкие фонари.
Силуэт Сомова Шах заметил первым и, бросив по сторонам настороженный взгляд, окликнул:
– Виталий!
Сомов был во дворе школы. Вход в него был чуть дальше.
Услышав оклик, Виталий подошел к забору из металлических прутьев. Под мышкой он держал толстый ежедневник.
– Где Настя?
– Как?! – Шах удивленно посмотрел на Ризвана, потом вновь перевел взгляд на Сомова. – Она тебе еще не звонила?
– Нет, – с металлическими нотками в голосе ответил парень.
– Плакать стала, – чеченец развел руками. – Мы ее еще в обед отпустили…
– Не верю, – Виталий стал пятиться. – Мы так не договаривались.
– Клянусь! – Шах начал нервничать. – Зачем она нам? И потом, это незаконно. А мне не нужны неприятности. – Он сунул во внутренний карман руку, собираясь достать приготовленную для парня тысячу долларов.
Реакция Виталия была неожиданной. Он отскочил назад и укрылся за деревом.
– Ты что, – не выдержал Ризван. – Совсем больной, да?
Тем временем Шах, дождавшись, когда мимо пройдет группа подростков, вынул деньги и положил на бетонное основание, куда были вмонтированы прутья ограждения.
– Вот возьми, я тебя не обманул. Мы отойдем, только и ты нас не обмани… Ладно? Оставь на этом месте то, что просили…
– Где Настя?! – не унимался парень.
– Детьми клянусь, отпустил я ее! – почти взвыл Шах. – Мне от начальства досталось, что я так поступил, и она злой на меня стал!
Слова подействовали. Сомов нерешительно вышел из-за укрытия и осторожно подошел к ограждению. Взял сверток с деньгами. Не заглядывая в него, сунул в карман, а на его место положил ежедневник.
– Я все здесь расписал и нарисовал, – снова начав пятиться, охрипшим от волнения голосом произнес он. – Что не понятно, там, на первой странице, мой домашний телефон…
– Ну, вот и все, – облегченно вздохнул Антон, когда Виталий зашел за угол трансформаторной будки, служившей все это время его укрытием.
Он спрятал пистолет в наплечную кобуру и, одернув пиджак, потрепал Сомова за плечо.
– Куда деньги? – спросил Виталий.
– Давай сюда, – Антон протянул руку. – Они наверняка фальшивые.
Сомов протянул ему пакет.
– Что мне делать дальше?
– Дальше? – зачем-то переспросил Антон. – Сейчас я тебя и Настю довезу до Верхогорска. Завтра звонишь на работу и говоришь, что болен. Справку тебе оформят. Я позабочусь. – Он внимательно посмотрел на Виталия. – Есть где спрятаться на несколько дней?