Испорченная тобой
Шрифт:
— Мистеру Пэрришу шестьдесят три года, — она исподтишка указывает пальцем в сторону, и я потихоньку оборачиваюсь. Там сидит старик с рассеянным видом, копошась в каких — то тетрадях. Я уже видела его, когда только пришла.
— Ну знаешь, шестьдесят три — это не так уж и много, — шепчу ей, а сама вспоминаю своего соседа с голым задом.
— Приходи завтра в половине девятого, и я введу тебя в курс дела, — на лице девушки читается мольба. — Кстати, я Глория, — протягивает мне руку.
— Очень приятно, — с лёгкостью отвечаю на жест. — А я…
— Кэсси Брайт, — вместо меня говорит девушка. — Я знаю тебя, мы закончили одну школу.
— О, — всё, что могу сказать я.
— Так ты придёшь?
— Хорошо, — соглашаюсь
— Отлично, — восклицает Глория. — Что ж, побегу работать, до завтра тогда.
— До завтра, — она просто сияет, и я не могу не ответить ей тем же.
Пока она пропадает на кухне, вызываю такси, и оно приезжает через пару минут. Я ухожу, так больше и не увидев Глорию.
Она знала меня, знала, кто я, и всё равно предложила эту работу. Почему? Все, кто учился в моей школе, знали о репутации девушки по имени Кэсси Брайт. Моё имя было у всех на устах, причём абсолютно все поливали меня грязью. Все меня ненавидели и презирали, но эта девушка выглядела очень приветливо, и это не помещалось в моей голове.
Мне вдруг очень захотелось позвонить Лайзе и рассказать ей о своих приключениях. Немного поразмыслив, решилась и набрала её номер. Мы никогда с ней так долго не молчали. Да мы вообще никогда не ссорились.
После десяти гудков понимаю, что трубку она не возьмёт. Я не стала себя накручивать, ведь у неё уже вовсю началась учёба, и ей попросту некогда. Вечером она не позвонила, и я вновь попытала счастье сама. Нет ответа. Не берёт. Попробовала снова, тот же результат.
Что ж, Кэсси Брайт, ты стоишь на пороге новой жизни. И похоже, пойдешь ты туда одна.
Во всяком случае, мне так казалось.
Глава 4
Утром, очень-очень рано, аж в семь часов, столкнулась с проблемой — что надеть. Мне не хотелось создавать плохое впечатление, и это всерьёз беспокоило меня. С каких это пор мне не всё равно, что думают окружающие? Успокоила себя тем, что просто очень хочу получить эту работу, ну или не хочу, а должна. Вариантов — то всё равно больше не было. Сентябрь был теплым, и я надела обычное хлопковое платье с круглой горловиной, оно было не такое короткое. Не то что все остальные платья моего гардероба. Цвет был ярковат, темно-зелёный, но лучшего, более скромного наряда, у себя я не нашла. Свои непослушные длинные волосы, с десятой попытки, собрала в тугой конский хвост и уже очень опаздывала. На всех парах выбежала из дома, ровно в восемь, и перешла на лёгкий бег по направлению к станции. В кафе я вбежала в восемь тридцать четыре, язык валялся на моём плече, а дыхание всё никак не хотело восстанавливаться. Вот так форма!
— Привет, — голос Глории был удивлённый. Она не думала, что я приду.
— Привет, — выдыхаю, неловко переминаясь с ноги на ногу. Мы стоим возле барной стойки, поймав молчаливую паузу.
– ак, что это я? Пойдём! — манит меня девушка вглубь помещения. Мы проходим за бар и попадаем в узенький коридорчик. В нем три двери, одна открыта, из помещения доносятся великолепные запахи.
— Тут кухня. Наш повар, мистер Йен. Эй, Йен, это Кэсси, — парень лет тридцати пяти, азиатской внешности, посмотрел через плечо и приветливо мне улыбнулся. Я махаю ему рукой в знак приветствия, а он тут же вновь уходит в свою работу. В данный момент обжаривая сырники, их я узнала по запаху. Тереза часто такие готовила.
— Он работает как робот, — понизив голос до шепота, заговорщицким тоном сообщает мне Глория. — Так. Следующая дверь — уборная для персонала, то есть нас. Ну а последняя — раздевалка, ну и место, где можно хоть минуту побыть в тишине.
Глория щебетала без устали, направляясь к последней двери, и открыла её. Внутри стоял небольшой кожаный диванчик, пять деревянных ящиков с дверками и в самом углу — стол и два стула.
— Твой шкафчик, —
— Ну и что? У меня же теперь есть фартук, — поспешно надеваю выданный мне реквизит. Фартук совершенно белый и абсолютно не практичный, на мой взгляд. Плюс он очень большой, лямки приходится чуть ли не в три раза обмотать вокруг талии.
— Ааа! Боже! — вдруг восклицает девушка. — А обувь? Вот черт! Какой у тебя размер? — оценивающе смотрит на мои туфли на двенадцатисантиметровом каблуке. Ножка у меня маленькая, и не думаю, что здесь найдется что-нибудь подходящее для меня.
— Всё в порядке, — останавливаю её. — В туфлях я чувствую себя как в тапках. Не стоит беспокоиться.
Это была правда! Я не выходила из дома без платформы, каблуков и любой другой обуви, имеющей возвышенность от десяти сантиметров и выше. Не хотела чувствовать себя маленькой…
— Да ты же сдохнешь к середине дня! — скептически выдаёт Глория. Я не собиралась с ней спорить и с выражением лица «проехали» попросила её ввести меня уже в курс дела. Девушка рассказала о распределении столиков на четные и нечетные, я выбрала четные. Всегда любила четные числа. Показала, как оставлять заказ на кухне, как правильно заполнять кэшницу и куда относить грязную посуду. На кухне стояла посудомоечная машина, а перед ней — большой стол. Повар Йен в свободную минуту по совместительству занимался и посудой. Причём Глория сказала, что парень всё время улыбался, и она никогда не видела его уставшим. И вправду робот!
— Самые оживленные часы с девяти до десяти, обеденное время и время ланча, — мы уже вышли обратно в зал, и Глория открывала входную дверь. На часах пробило девять утра, а в одну минуту десятого толпами повалили посетители. — Для начала бери, пожалуй, только четвертый и шестой столики в зале и четырнадцатый на террасе. Хорошо?
— Хорошо, — расправив плечи, направляюсь к столику номер шесть, там присела женщина в строгом костюме и водрузила свой ноутбук на стол. Во время заказа, и когда принесла её блинчики, да и когда принесла ей счёт, она на меня даже не взглянула. Всё её внимание целиком и полностью занимал компьютер. Да и все многочисленные посетители ели просто для формальности, а на самом деле беспрерывно работали. Кто — то даже устраивал мини-совещания, или проводил собеседование. Это кафе было внештатным офисом для каждого из присутствующих. Я быстро втянулась и взяв все оставшиеся чётные столы, бегала, не уступая в скорости Глории. Получая чаевые, непременно их пересчитывала, укладывая в средний карман своего фартука.
— Ты молодец. С этим типом повнимательнее, он может что-нибудь разбить и не заплатить за это. О, эта тетка очень грубая, — время от времени бросала мне короткие фразы Глория. Я была благодарна и отвечала улыбкой. Она была права, когда приглашала меня на работу, хорошие чаевые и оклад, а еще мистер Пэрриш, который, как и вчера, сидел за столом, ни на кого не обращая внимание. А ещё она права насчёт моей обуви. Я переоценила свои возможности, ноги ломило так, что хотелось их взять и отрезать. Некоторые мужчины в дорогих офисных костюмах иногда отрывались от своих бумаг и планшетов, бросая недвусмысленные взгляды на мои ноги. Но больше всего негодовали женщины. Мой внешний вид, хотя, на мой взгляд, он был скромным, вызывал недовольные фырканья. Пара дамочек совершенно без злого умысла пожалели мои ноги и посоветовали немедленно переобуться. К пяти часам вечера, не задумываясь, так бы и сделала. Если б было во что. В конце рабочего дня, в шесть часов вечера, подволокла своё тело к Глории и застонала.