Исповедь Лешего
Шрифт:
– И откуда вы только взялись тут, роковые вы мои?!
– Вообще-то мы на дачу ехали, – я не знала, стоит ли обижаться на его шутку. – Олег, выпусти нас, пожалуйста, отсюда, а то мы уже целый час тут паримся, родители волнуются.
– А Димке ты звонила? – проявил мужскую солидарность Батон, – конечно же, нет, – сам себе ответил он, увидев мой виноватый взгляд. Потом, сдвинув брови, почесал затылок:
– Ну и как мне вас сквозь такую толпу пропустить, да еще «побыстрее»? Сама видишь, что творится…
– Да очень просто, – ответила я, – помнишь, как в
Потом, видя, что Олег все еще сомневается, перешла в наступление, – разгоняй давай толпу и выпускай нас, а то мы тут все расплавимся, как медузы, выброшенные на жаркий берег. И потом, – добавила я резонно, – вам же работать легче станет, когда народу поменьше будет.
Олег еще раз почесал затылок. Видимо, прав был классик, сказавший, что этот жест помогает русским людям сосредоточиться. Наконец, Олег сказал: «Ладно, идите в машину, сейчас попробую что-нибудь сделать».
Потом он подошел к стоящему до сих пор посреди шоссе здоровенному автоинспектору и о чем-то стал с ним беседовать. Минут пять ушло на переговоры. Олег даже кому-то звонил по мобильному. Наконец, о чудо! «дядя Степа» с жезлом подправил портупею и стал размахивать своей волшебной полосатой палочкой, пропуская по одной машины в сторону пригорода.
Среди автомобилистов поднялось необычайное волнение. Все тут же заняли свои места за рулем и включили моторы. Двигались мы очень медленно, поскольку приходилось объезжать место взрывов, и из четырех полос «сливаться» в одну. Но, как говаривал известный «разрушитель» коммунизма, «Процесс пошел». И уже минут через двадцать мы вырвались за кольцевую автодорогу.
Глава 3. Коршуново
В результате всех перипетий, происшедших с нами на выезде из Москвы, на дачу вместо десяти утра мы, измученные и ошалевшие от жары, приехали лишь в час дня.
Мой видавший виды «Жигуленок» раскалился до такого состояния, что на его крыше можно было бы запросто сделать омлет с сыром или разогреть пиццу. Было бы желание… и продукты!
В советско-российской машине кондиционер не предусмотрен…Как говорится, и так сойдет… Поэтому мы с Маргошей, подъехав к деревне «Коршуново», где жили безвылазно вот уже более двадцати лет мои пенсионеры-родители, были похожи на двух мокрых куриц. Во всяком случае, мне даже показалось, что Маргоша издает какие-то странные звуки, похожие на квохтанье этой домашней птицы, столь сильно подверженной в последний год всевозможным гриппозным состояниям.
Деревня «Коршуново» затаилась среди лугов, полей и лесов. Она – последняя в цепочке деревенек, за ней расположилась глухая многокилометровая чаща. Еще несколько лет назад «Коршуново» было одним из самых глухих местечек Подмосковья. Дороги туда от шоссе практически не было – сплошные тракторные колеи, и в любой дождь выбраться из деревни становилось абсолютно бесперспективным занятием.
Машины медленно ползли
К тому же неглубокая лесная речка-«переплюйка», окружавшая «Коршуново» со всех сторон, после дождей разливалась вширь, и машины, и так вынужденные переезжать ее каждый раз, буквально переплывали ее (благо, что тогда еще иномарок с компьютерами в России почти что не было).
Но зато и красота кругом была необыкновенная! Над деревней летали в большом количестве пернатые хищники, заливались жаворонки и соловьи, к домам, не боясь ничего и никого, подходили лоси, лисы, зайцы, а по ночам на деревенских картофельных полях, сыто похрюкивая, трапезничали кабаны…
Сейчас до первых домов «Коршуново» бежит-извивается асфальтовая дорога, а через речку-«переплюйку» проложен мост… Но цивилизация, принеся облегчение автомобилистам, погубила первозданную красоту природы. Лесные обитатели перестали посещать деревню, а грибы и ягоды практически исчезли… Но воздух по-прежнему свеж и чист. Или это нам так кажется по сравнению с московским смогом?..
Открыв настежь окна машины, мы полной грудью вдыхали кислород и наслаждались запахами цветов и свежескошенной травы. Вдалеке уже маячила фигура отца, который, открыв ворота гаража, приветливо махал нам рукой. С трудом преодолев узкое пространство между воротами, я осторожно въехала в гараж. Это удалось мне не сразу, поскольку папа встал прямо перед машиной и попытался отрегулировать движение, загораживая собой въезд.
Когда я попросила папу немного отойти от машины, чтобы я могла беспрепятственно въехать в гараж, папа, как всегда, почему-то обиделся, махнул на меня рукой и, громко сказав «тьфу», удалился.
Обрадовавшись, что наконец, смогу запарковать машину, я влетела в ворота и, не рассчитав сил, задела передним бампером поставленную кем-то в гараж огромную жестяную бочку (слава богу, бочка была пустая, поэтому бампер лишь слегка помялся, а бочка угрюмо ухнула с бетонной плиты вниз).
Чертыхнувшись, я, вылезла из машины. Решив не выяснять сейчас, кому пришла в голову дурацкая идея поставить в гараж бочку, я начала выгружать почти расплавившиеся продукты из багажника.
Мама, в надвинутой на глаза соломенной шляпке «а*ля мисс Марпл», с завидным энтузиазмом ковырялась в цветочных клумбах, не забывая, правда, при этом изредка поглядывать в сторону соседей с обеих сторон. И поскольку у соседей справа как раз шло выяснение отношений «на повышенных тонах», то мама по вполне понятной причине вышла встречать нас несколько позже отца.
К тому же сегодня был какой-то особенный, «посадочный» день, поэтому маме нужно было пересадить то ли «подофиллум», то ли «цемисифугу», то ли лептосифон и именно до часа дня. Мама же, забывая о годах, и, как всегда, пытаясь сделать двумя руками сразу несколько дел, не успевала, а посему нервничала…