Исповедь Мотылька
Шрифт:
— Это шутка?! — Она швыряет бумаги на стол, но никто из моих юристов не спешит прикасаться к этому вееру. — Ты хочешь галерею? Мою галерею?
— Мне насрать на все, что принадлежит тебе, но в данном вопросе это дело принципа. Тебя вряд ли можно назвать стороной, имеющей хоть какое-то моральное право на претензии, и если тебе не хватает мозгов заткнуться и уйти в закат, значит, я сам задам тебе вектор направления и ускорения. Но перед этим позабочусь о том, чтобы ты пошл ан хуй голой, босой и без копейки за душой.
— Хочешь забрать мою галерею и подарить ее своей малолетней шлюхе?! Или это была ее идея, после того, как
После этих ее слов я понимаю, что именно не давало мне покоя в нашем последнем разговоре. Я же знал, что Диана не сможет просто так сойти со сцены и не нагадить напоследок.
Значит, теперь Ви знает, что я и есть тот самый анонимный покупатель ее картин. Могу только догадаться, что с ней сделала эта правда. Она так радовалась, что кто-то заплатил за ее картины большие деньги, строила планы на будущее. Проклятье. Я должен был лучше замести следы, но мне и в голову не могло прийти, что все вот так обернется.
??????????????????????????Встаю. Поправляю пиджак и ловлю вопросительные взгляды своих юристов.
— Заберите у этой суки все, — даю им отмашку, и в глазах парней вспыхивает адское пламя. Такой вариант «развода» предлагали именно они, а я рассматривал его только как пугалку на случай, если Диана начнет выдвигать идиотские требования. — Я хочу, чтобы она осталась без всего. И плевать, сколько времени и сил это займет. Я подожду и сожру это блюдо ледяным, если потребуется.
Мои верные волкодавы только этого и ждут.
А Диана, противно цокая каблуками, бежит за мной по коридору и даже умудряется обогнать, хотя я шагаю довольно энергично. Не хочу ни одной лишней минуты находиться рядом с этой женщиной, потому что удерживать себя от желания ее придушить, становится все сложнее.
— Ты этого не сделаешь! — кричит мне в лицо. — Ты блефуешь.
— Я уже это сделал. И если твой инстинкт самосохранения не сдох окончательно — в чем лично я сильно сомневаюсь — то прямо сейчас ты побежишь домой, роняя тапки. И вместо того, чтобы доводить меня до точки невозврата, соберешь манатки и свалишь в закат. Обещаю не искать тебя на другой части земного шарика, но мое предложение действует только здесь и сейчас.
— Ты мне противен, Игнатов! Всегда был противен! Каждый раз, когда я должна была с тобой трахаться, меня тошнило! И от твоего вида, и от того, как ты…
— Взаимно, Ди, — спокойно отбриваю ее жалкие потуги задеть меня за живое. После того, что она сделала, жалости не осталось ни капли. Я готов просто рассказать ее как что-то незначительное, что само безмозгло запрыгнуло под вал асфальтоукладочной машины. — Надеюсь, ты из тех, кому нравится падать на дно, потому что именно там ты скоро окажешься. Обещаю, что в память о нашем прошлом обязательно сделаю все возможное, чтобы твое падение было максимально болезненным. Кто знает — может, после этого ты научишься выбирать мужчин, к которым будешь испытывать отвращение.
Она остается стоять как вкопанная, пока я беспрепятственно дохожу до двери. И только там меня снова задерживает ее испуганный окрик:
— Ты не заберешь у меня галерею. Только не ее, Олег…
— Я уже ее забрал. И, кстати, — поднимаю руку и звонко щелкаю пальцами, — прослежу за тем, чтобы ее купил человек, который откроет на этом месте самый грязный стриптизятник в городе!
Уже в машине мне звонят из офиса Игоря.
Ви будет ждать в назначенном
Глава сорок четвертая: Эвелина
Я с тоской смотрю на мятые купюры в кулаке и россыпь мелочи.
Этого хватит еще примерно на пару дней, а работать в кафе больше не вариант — я подменяла внезапно заболевшую девушку, которая с завтрашнего дня возвращается на работу, и для меня у них нет никакой, даже самой завалящей альтернативы. При этом, мне нужно вернуть долго подругам — чтобы снять квартиру, пришлось занимать у Кати и Иры, и мысль о том, что я не смогу вернуть долго в ближайшие дни, буквально лишила меня сна.
Хотя, для бессонный ночей у меня и без того целый «букет» поводов.
Ненавижу себя за то, что даже в самой безвыходной ситуации, которая только могла со мной случиться, я все равно больше всего оплакиваю Олега.
От метро до места встречи — пешком минут двадцать.
Если честно, даже несмотря на свое ужасное финансовое положение, я чувствую легкую настороженность. Слишком уж внезапным и привлекательным оказалась вакансия, которая свалилась на голову уже утром, после того, как я всего день назад разместила исправленную анкету о поиске работы. Перечитала предыдущую и решила, что не с моими дырами в карманах выдвигать такие требования, и решила переписать так, чтобы это звучало буквально «готова на все в рамках закона». И тут вдруг — и работа хорошая, и зарплата в два раза выше моих самых смелых ожиданий, и условия идеальные. Разве так бывает? Бывает, если в наборе идут и другие, не названные в силу понятных причин, тонкости.
Но не в моем положении перебирать, так что, пообещав себе не терять бдительность, с надеждой в сердце прибавляю шагу.
Странно, что место встречи в том самом здании, о котором Ира говорила, что его специально отстроили для крутых офисов, а мне предложили офис консультанта в магазине галантереи. Но вдруг я чего-то не знаю о доходах от продажи кожаных ремней и замшевых перчаток?
Внизу меня встречает охранник, передает на поруки симпатичной девушке в строгом офисном костюме, и она лично проводит меня до лифта. На мои попытки выяснить, чего мне ждать, отвечает уклончиво, ссылаясь на то, что она не компетентна в вопросах найма персонала и об этом мне расскажут менеджеры по работе с сотрудниками. Нехорошее предчувствие еще раз дает о себе знать. Может, под видом продавцов, здесь подыскивают девиц в стесненных обстоятельствах и не стесненных моральных принципах? Мысленно еще раз вспоминаю пункты своей анкеты — я как раз подхожу. Тогда, все ясно.
— Могу я… — пытаюсь просочиться в уже начавшие закрываться двери грузового лифта, но уже не успеваю, и кабинка стремительно уносит меня вверх.
Остается надеяться, что по крайней мере я была на всех камерах, и меня видели люди, так что вряд ли прямо отсюда запихнут в мешок и отправят в какой-нибудь подпольный притон.
Но реальность меня шокирует.
Правда, совсем в другом смысле, чем мысли, которыми успеваю себя накрутить. Потому что как только лифт останавливается, меня буквально выбрасывает в коридор, весь уставленный корзинами с цветами. И это очень странно, учитывая явно незаконченный ремонт этой части здания, потому что иначе я могла бы списать все на день рождения какой-нибудь Сотрудницы года.