Исповедь Мотылька
Шрифт:
— Ты обещал мне, что разведешься! — в ответ размахивает руками она.
— Ты тоже обещала!
— У меня ничего не было, ты же прекрасно знаешь! Ни копейки! Куда я должна была идти одна с ребенком на руках?!
— Я предлагал варианты, но тебе не нравился ни один! Ты все время боялась, Марина! Что подумают люди?! Что скажут друзья?! Ты же друг моего мужа! Я сказал Ане о разводе, блять! А что сделала ты, кроме того, что каждый раз обещала все ему рассказать?!
Лицо Марины перекашивает гнев, она заносит руку, чтобы дать мне пощечину, но не делает это, остановленная громким хлопком. Мы оба одновременно поворачиваем
— Эвелина! — Марина бросается за ней, но запутывается в ногах, спотыкается и едва не падает на колени. ОТ этого ее спасает моя рука, вовремя подхватившая под локоть. — Пусти меня!
Делаю это мгновенно, потому что в голове маячит только одна мысль — Ви все слышала. Каждую нашу претензию, которую мы с Мариной бросали друг в друга, словно камни. У нас не было возможности поговорить об этом тогда, и мы «перевыполнили» план сегодня. А еще говорят, что время лечит и стирает горечь прошлых обид. Как бы не так. Сегодня мы выплеснули друг на друга все, что копили столько лет, но как будто финал нашей истории развернулся не много лет назад, а ровно вчера.
Я выбегаю на площадку, но Ви там уже нет. Только слышу как где-то внизу шелестят, открываясь, двери лифта. Бегу по ступеням, перепрыгивая через одну. Блять, она вышла в одном халате, скорее всего, без тапочек, без копейки денег, без телефона и ключей. Если она сейчас пропадет с горизонта… Сердце так сильно лупит в ребра, что в глазах распускаются кроваво-красные круги.
— Ви! — зачем-то ору в совершенно пустой коридор, хотя ее и след простыл. Только носом улавливаю знакомый запах волос, потому что всю ночь спал, уткнувшись в них носом.
Выбегаю на улицу, на ходу чуть не сбив с ног парочку парней. Один из них матом орет мне вслед, но на это вообще насрать. Нужно догнать Ви, пока она не потерялась.
Я не могу потерять еще одну любимую женщину.
На этот раз я просто сдохну.
Слава богу, двор в этом ЖК достаточно большой, а выход только один — через въезд, закрытый шлагбаумом только для своих. Ви маячит где-то там беспокойным белым пятном. Кажется, охранник что-то спрашивает, пытается остановить. В его солидном возрасте не удивительно, что хочется по-отечески помочь перепуганной девчонке. Я мысленно благодарю его за вмешательство, которое дало мне немного времени. И, хоть Эвелина успевает скрыться за поворотом, я все равно догоняю ее там и успеваю силой стащить с перехода, куда она выбегает прямиком на красный свет. Перед нашим носом на полной скорости проносится грузовик, возмущенно сигналя «вместо тысячи матерных слов».
— Ви, успокойся, прошу тебя. — Пытаюсь не сделать ей больно, пока она, отчаянно сопротивляясь, дает мне по роже. По фигу, я все это заслужил. — Прошу тебя, Ви. Просто дай мне о тебе позаботиться и потом мы обо всем поговорим.
— Не прикасайся ко мне! — вопит она, и ее голос полон такого отчаяния, что внутри снова все жжет от осознания, насколько мерзко я поступил по отношению к ней. — Просто отойди!
— Нет, пока ты не пообещаешь мне, что не будешь бросаться под машины.
— Я не хочу быть рядом с тобой! — Она вырывает руки снова и снова, потому что я каждый раз умудряюсь перехватить ее запястье. — Что ты здесь делаешь? Иди к… к… к ней!
Очевидно, что произносить слово «мать» ей невыносимо больно.
— Ви, тебе
Части меня хочется, чтобы в ответ на такое смелое обещание она сказала, что не хочет этого или что мы обязательно поговорим обо всем, но я совсем не удивляюсь, когда после короткой паузы, Эвелина, наконец, согласно кивает. Но делает все, чтобы я убрал подальше свои грабли и не пытался к ней притронуться. Она отходит на несколько метров от дороги. Переминается с ноги на ногу, босая, как я и думал. Я предлагаю взять ее на руки, но она так шипит в ответ, что мой язык тут же затягивается обратно в задницу.
??????????????????????????— Я никогда не вернусь в ту квартиру, — говорит Ви в тот момент, когда я именно это и собираюсь предложить.
Бесполезно ее уговаривать.
Я могу в лепешку расшибиться, но любая попытка снова навязать свои правила, приведет лишь к тому, что стена между нами станет еще шире и прочнее. Хотя что-то мне подсказывает, что в ближайшее время пробиться к Эвелине будет сложнее, чем попасть в противоядерный бункер.
— Хорошо, я могу вызвать тебе такси.
— Да. Хорошо.
Ее односложные ответы настолько не вяжутся с образом говорливой девчонки, у которой при виде меня никогда не закрывался рот, что сердце снова режет ржавое и тупое лезвие вины. Этого всего не было бы, расскажи я раньше всю предысторию нашей с Мариной неприязни друг к другу. Тем более, что судьба постоянно подкидывала шансы, которые я упрямо игнорировал. Но если бы я рассказал правду — вчерашней ночи никогда бы не было.
Блять, ну и эгоист же ты, Игнатов.
— Тот тест отец делала потому что… — Эвелина снова обхватывает себя дрожащими руками, не решаясь произнести еще одну страшную правду, как будто от этого результат теста ДНК перестанет быть положительным.
— Да, — не продлеваю ее мучения.
— Я должна была догадаться, — шмыгает носом она. — Все же так очевидно. Мама… она от одного твоего имени всегда становилась такой странной. А на самом деле она просто вспоминала о тебе как о мужчине, которого… любила.
— Ви, послушай…
— Замолчи, Игнатов, — неожиданно грубо перебивает Ви и отворачивается, показывая мне упрямый затылок под наспех собранными заколкой волосами.
— Даже приговоренным к смерти дают право на последнее желание, — пытаюсь хоть немного разрядить обстановку шуткой, но это все равно, что тушить костер бензином.
— Это правда, что мы с ней так сильно похожи?
— Не заметил.
— Врешь!
Конечно, вру. Они похожи как две капли воды, и сейчас даже не могу взять в толк, почему не увидел это сходство сразу, в ту минуту, когда она поднялась в ВИП-зону ночного клуба. Если бы оторвал взгляд от разглядывания ее коленей и талии, переходящей в круглые бедра, то был бы более зрячим, но уже в ту минуту я был одержим желанием познакомиться с ней отнюдь не в разговоре о возвышенном.
— Не имеет значения, похожи вы или нет. — Вздыхаю, потому что в легких резко заканчивается кислород. — Мне нужна ты. Всегда была нужна именно ты. И вчера я провел самую охуенную ночь в своей жизни именно с тобой.