Испытание огнем
Шрифт:
Томаса не оставляло ощущение, что ситуация повторяется. Ребят успокаивают, перед тем как устроить им новое потрясение. Как тогда, в бараках, после спасения из Лабиринта. Но делать нечего. Ни Дэвид, ни его подчиненные не угрожали, не пытались поднять тревогу.
Сытый и чистый, Томас присел на диван в узком переходном отсеке берга (перед просторной комнатой, полной разномастной мебели грязноватого цвета). Как он ни старался избегать Терезы, она все же нашла его. Все еще трудно было находиться рядом, говорить с ней или с кем-то еще.
Пришлось смирить себя, потому что ничего изменить Томас не мог. Берг не захватить, а если и взять экипаж в заложники, то как управиться с этой махиной? Куда лететь? Томас и остальные подчинятся ПОРОКу и выслушают их вердикт.
— О чем думаешь? — спросила Тереза. Хорошо, что вслух. Томасу как-то не хотелось общаться с ней телепатически.
— О чем думаю? Да я вообще стараюсь не думать.
— Ага, наверное, стоит насладиться миром и покоем, пока есть возможность.
Томас посмотрел на Терезу. Девушка сидела подле него как ни в чем не бывало. Как будто они все еще лучшие друзья. Нет, всякому терпению есть предел.
— Ведешь себя, будто ничего не случилось. Бесит.
Тереза опустила взгляд.
— Я многое стараюсь забыть, как и ты. Не думай, я вовсе не глупая. Прекрасно понимаю, что прежними мы уже не будем. Если бы был шанс поступить иначе, я не воспользовалась бы им. План сработал. Ты жив, и это главное. Может, однажды ты меня и простишь.
Как рационально она рассуждает… прямо тошно становится.
— Меня волнует одно: как остановить ПОРОК. То, что они делают с нами, неправильно. И не важно, насколько крепко я с ними связан. Так нельзя.
Тереза вытянулась, положив голову на подлокотник.
— Забей, Том. Нам стерли память, но мозги-то оставили. И когда ПОРОК напомнит, чего ради мы участвуем в эксперименте, расскажет все, то с ними придется сотрудничать дальше. Выполнять все их требования.
Томас подумал секунду. Нет, он не согласен с Терезой. Никак не согласен. Может, когда-нибудь он и проникнется идеями ПОРОКа, только не сейчас. И с Терезой этого обсуждать не станет.
— Наверное, ты права, — пробормотал он.
— Когда мы последний раз спали? — подумала вслух девушка. — Уже и не вспомню, хоть тресни.
И снова она ведет себя как ни в чем не бывало.
— Зато я помню. Последний раз я спал в газовой камере, куда ты меня запихнула, оглушив перед этим здоровенным копьем.
Тереза потянулась.
— Тут я могу лишь извиниться в очередной раз. Ты хотя бы отоспался — я же глаз не сомкнула, пока ты не вышел. Два дня на ногах.
— Бедняжечка, — зевнул Томас, не удержавшись — усталость брала свое.
— М-ммм?
Тереза лежала с закрытыми глазами и дышала мерно и глубоко. Заснула. Томас огляделся: глэйдеры и девчонки из Группы «В» тоже спали. Бодрствовал один Минхо: пытался завязать разговор с симпатичной девушкой, но глаза у той были закрыты. Бренды и Хорхе Томас нигде не заметил. Странно, если не сказать тревожно.
Томас вдруг ощутил острую тоску по Бренде. Правда, веки уже налились свинцом, усталость сковала члены, и Томас, съезжая по спинке дивана, решил поискать девушку позже, а сейчас отдался во власть сладкой дремоты.
Глава шестьдесят четвертая
Проснувшись, Томас поморгал, протер глаза. Вокруг царила сплошная белизна: ни силуэтов, ни теней, ни оттенков прочих цветов. Лишь белый.
Ощутив укол страха, Томас сказал себе: это сон. Такой вот странный сон. Он чувствовал тело, чувствовал кожей прикосновение пальцев, а слышал в полной пустоте только собственное дыхание.
«Том».
Голос. Голос Терезы. Проник в его сон? Прежде такое случалось? Да.
«Привет», — ответил Томас.
«Ты… ты как?» — встревоженно спросила Тереза.
«Порядок, а что?»
«Ты не удивлен?»
«В каком смысле?» — смутился Томас.
«Скоро ты многое узнаешь. Очень скоро».
Только сейчас Томас заметил, что с голосом у Терезы что-то не так.
«Том?»
Он не ответил, чувствуя, как в кишках зашевелился червь страха — ужасного, тошнотворного, ядовитого страха.
«Том?»
«К-кто ты?» — спросил наконец Томас, боясь услышать ответ. И после паузы получил его:
«Это я, Том. Бренда. Тебя ждут неприятности».
Рефлекторно Томас закричал, и все кричал и кричал, пока не проснулся.
Глава шестьдесят пятая
Покрытый испариной, он сел. Еще не успев ничего осознать, прежде чем информация об окружающем мире прошла по проводам нервной системы в соответствующую зону мозга, Томас понял: все изменилось, и все не так. У него снова все отняли.
Он лежал на полу комнаты: стены, потолок — все вокруг белого цвета; пол пружинит, плотный, гладкий, и в то же время не причиняет неудобств; стены обиты подушками, через каждые четыре фута шляпки гвоздей; свет идет от прямоугольника в потолке — слишком высоко, не достать; пахнет чистотой: нашатырем и мылом. Даже одежда на Томасе: футболка, хэбэшные штаны и носки — не имела цвета.
Единственной темной вещью в этой комнате был стол. Коричневый стол примерно в дюжине футов от Томаса, в центре помещения, старый, потрепанный и поцарапанный, а рядом с ним — деревянный стул. За столом — такая же, как и стены, обитая подушками дверь.
Томас ощущал странное спокойствие. Казалось бы, надо вскочить и с криками о помощи броситься на дверь, но он знал: не откроется, и никто его не услышит.
Томас вновь в Ящике. Ничему его жизнь не научила… Рано, дурак, радовался.
«Паники от меня не дождетесь», — сказал себе Томас. Наступил очередной этап Испытаний, и на сей раз он с боем потребует изменить условия, прекратить тесты. И вот, решившись во что бы то ни стало завоевать свободу, Томас не испытывал ни малейшей тревоги.