Испытание огнем
Шрифт:
«Новые планеры подлетали к аэродрому и шли на снижение.
Первый снизился слишком быстро, стремительно заскользил по траве, наскочил на воронку и опрокинулся. Раздался треск; люди, планер — все смешалось. Тотчас пулеметы подняли вокруг столбы пыли. Некоторые из немцев побежали, другие нырнули в усеивавшие аэродром воронки. И засевшие в одной из них тотчас в свою очередь открыли бешеный пулеметный огонь.
Два новых планера выровнялись над площадкой, приземлились и выбросили целый ряд черных фигур. И опять одни устремились к краю площадки, другие нырнули в воронки. Теперь в воздухе стоял непрерывный треск вступивших в единоборство пулеметов обеих сторон».
3-я рота 1-го батальона Отдельного штурмового полка высадилась на западном
3-й батальон Отдельного штурмового полка был выброшен на парашютах к северо-востоку от аэродрома. Как и 1-й батальон, он был прижат к земле сильным ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем с господствовавшей над местностью высоты 107. Англичане расстреливали парашютистов еще в воздухе, а после приземления уничтожали немцев, не успевших добраться до сброшенных контейнеров с оружием, в рукопашной схватке.
Штаб полка и 4-й батальон успешно высадились поблизости от большого автомобильного моста к западу от взлетно-посадочной полосы, но во время этого боя был тяжело ранен в грудь и живот командир Отдельного штурмового полка генерал-майор Майндль. И все же десантники продолжали прибывать на Крит. Командование Штурмовым полком принял на себя командир 2-го батальона этой части майор Штенцлер (его подразделения вначале предполагалось использовать в качестве полкового резерва, но в связи с тяжелым положением высадившихся войск в бой были брошены все, кто мог держать оружие. Сражение продолжалось весь день, отбиться от атакующих со всех сторон англичан десантникам, раздробленным на небольшие группы, лишенным связи, казалось невозможно. Несмотря на это, они врывались в английские и греческие окопы, откатывались с потерями и вновь упорно шли в атаку. Позиции вокруг аэродрома несколько раз переходили из рук в руки. Немцы захватили практически все зенитные орудия, после чего успешно расстреливали из них грузовики с подкреплениями, спешащие к аэродрому, — в результате дневного боя превосходящие силы гарнизона так и не сумели уничтожить противника. К исходу первого дня операции Штурмовой полк захватил ВПП на всем ее протяжении, но «пятачок», который удерживался его подразделениями, простреливался насквозь. Поскольку очередная контратака англичан ожидалась в любую минуту, даже спустившаяся безлунная ночь не ослабила напряжения изготовившихся к бою парашютистов.
3-й парашютный полк, выделенный для оказания поддержки Штурмовому полку, утром 20 мая начал высадку к западу от объекта атаки Штурмового полка. В его задачу входили захват расположенных поблизости населенных пунктов Кания и Галатас, а также овладение пригодной для базирования транспортных гидросамолетов и десантных судов бухтой Суда. В авангарде на этом участке действовал 3-й батальон майора Хайльмана, сброшенный с парашютами прямо в центр расположения ошеломленных неожиданной атакой, но быстро опомнившихся солдат новозеландских частей. Подлетевшие в 7 утра к острову экипажи транспортных самолетов увидели на горных склонах длинные шлейфы сигнальных дымов, обозначавших место высадки. Роты парашютистов начали десантирование, несмотря на страшный огонь с земли, и многие солдаты опустились на критскую землю уже мертвыми. Уцелевшие от пуль нередко попадали в заросли колючей агавы, повисали высоко в ветвях оливковых деревьев или гибли на телеграфных проводах. Часть парашютистов были порывом ветра унесены в море, где и нашли свою смерть.
Из сброшенного с парашютами 3-го полка только одна рота 3-го батальона (9-я) приземлилась в намеченном районе. Из-за ошибок наблюдателей при отыскании района выброски парашютистов большое количество десантников спрыгнули в море и в искусственное озеро-водохранилище Аликиану и утонули, а остальные угодили в расположение новозеландской части и были взяты в плен. В результате лишь немногие десантники сумели кое-как собраться в группы и организовать оборону.
Все наличные подразделения были обескровлены, и штурм Кании оставшимися силами не удался. После тяжелого боя за обладание важной в тактическом отношении высотки в районе Галатас, продолжавшегося до захода солнца, 9-я рота была вынуждена оставить ее и отступить в глубь острова. Отчаянно сражавшиеся на этом участке новозеландские и греческие подразделения тоже понесли очень тяжелые потери.
Выброска 1-го батальона 3-го полка была произведена в районе тюрьмы Атья, приспособленной
Тем временем при поддержке подоспевшего 2-го батальона солдаты 1-го батальона очистили от противника здание тюрьмы и превратили его в полковой штаб. Тем не менее в течение дня парашютисты не сумели продвинуться вдоль дороги по направлению к Кании. Несмотря на неудачи, вызванные ошибками наблюдателей и ожесточенным сопротивлением гарнизона острова, «линия фронта» на этом участке стабилизировалась. К вечеру к немецкой группировке присоединился 3-й батальон этого же полка под командованием майора Хайльмана.
Ошибки германских наблюдателей, приводившие к тяжелым, а часто и трагическим результатам, были довольно часты при выброске немецких парашютных десантов. Отчасти они объяснялись неправильным подбором и недостаточным обучением наблюдателей. Было известно, что военные авиационные училища рейха не были ориентированы на подготовку кадров для воздушно-десантных войск. Однако основную роль играло отсутствие взаимодействия между парашютистами, наблюдателями и летчиками в период боевой подготовки и во время тренировочных вылетов. Парашютный наблюдатель не знал своих парашютистов, которым он давал сигнал для прыжка, а те в свою очередь не знали своего наблюдателя. Летчики и наблюдатели знакомились со своими десантниками только перед самым началом боевых действий. Как сокрушались по этому поводу сами немцы, егерь-парашютист испытывал при этом чувство кавалериста, который, не зная коня, садился на него перед самой атакой, и тот галопом нес его на противника.
Немецкая транспортная авиация играла во Второй мировой войне роль «мальчика на побегушках». Транспортные самолеты предоставлялись кому угодно и для чего угодно, однако получить их для обучения егерей-парашютистов было трудно. Требования командования парашютных войск о закреплении во время тренировок и на маневрах летного состава и наблюдателей за определенными парашютными частями и подразделениями, с которыми им приходилось работать вместе, оставались без ответа.
Все эти недостатки в полной мере проявились при выброске десанта на Крит. Две роты 2-го парашютного полка при приземлении в районе Ретимнона были сразу же прижаты к земле сильным огнем противника. Третья рота, сброшенная в восьми километрах от цели, потеряла значительную часть личного состава из-за травм при приземлении в скалистом районе.
1-й полк при поддержке 2-го батальона 2-го полка должен был захватить Гераклион (Ираклион). Этот город, расположенный почти в центре северного побережья острова, с юга и запада окружен горами высотой до 2400 м. Чтобы избежать столкновения со скалами, транспортные Ю-52 должны были идти на довольно большой высоте и не могли сильно снизиться для выброски десанта. В результате многие парашютисты были уничтожены британскими пулеметчиками еще в воздухе.
«Белые вспышки внезапно возникали теперь тут и там, далеко и близко — повсюду. Они приближались с подветренной стороны прямо к аэродрому. Когда подошли последние „Юнкерсы“, в красно-голубом небе замелькало еще больше парашютистов. Теперь все небо было неравномерно испещрено пятнами. Парашюты были белые, красные, полосатые. Одни опускались быстрей, другие медленней. Вокруг раздавался непрерывный треск пулеметов, трассирующие пули неслись к парашютистам непрерывным потоком. Когда парашютисты приблизились к земле, пулеметы снизили прицел и над всем аэродромом нависла сплошная завеса перекрестного огня.
Скорчившись, чтобы не попасть под пули пулеметов „BREN“, они смотрели, как опускается последний слой парашютистов, как некоторые парашюты загораются и огонь охватывает их и как человеческая фигура, камнем упав на землю, мгновенно превращается в комок черной грязи».