Испытание страстью
Шрифт:
— И все же вы здесь. И отправились одна на такое расстояние. И не в силу необходимости, а по собственному выбору. Я нахожу это интригующим. Тарли оставил вам источник огромного дохода. Почему он решил обеспечить вам не только заботу, но огромное состояние? Поступив так, он дал вам возможность путешествовать куда угодно и вынудил вас вести дела широкого масштаба. Одной рукой он попытался защитить вас, а другой толкнуть в новый, неизвестный мир. Я и это нахожу интригующим.
Джессика допила вино из своего стакана и поставила его на
— Я не могу быть вашей любовницей.
— Я и не стал бы вас просить об этом.
Алистер положил руку на столешницу и смотрел прищуренными глазами на влажный локон, спускавшийся на ее бледную спину. Он чувствовал, как пульсирует его возбужденная плоть.
— Я не хочу заключать с вами соглашения. Я не хочу от вас одолжений. Я рассчитываю на вашу добрую волю, ваши потребности и запросы, и только это для меня важно.
Она обратила к нему огромные серые глаза.
— Я хочу вам служить, Джессика. Я хочу закончить то, что началось между нами семь лет назад.
Глава 6
Алистер видел, что Джессика обдумывает его предложение.
— Не могу оценить всего этого в полной мере, как и того, что веду с вами подобный разговор именно в этот день из всех возможных.
— Так поэтому Тарли взвалил на вас заботы о «Калипсо»? Хотел, чтобы вы по-прежнему принадлежали ему? И у вас не было оправдания в случае, если бы вы пожелали обратиться за помощью к другому мужчине?
Джесс повернула голову и оперлась щекой о согнутые колени.
— Тарли был слишком хорошим человеком, чтобы проявлять подобный эгоизм. Он желал мне счастья. Новой любви. И на этот раз по собственному выбору. Но я уверена, что он имел в виду брак, а не интригу с человеком, известным своей неразборчивостью в связях.
Рука Алистера крепко сжала стакан, но он благоразумно придержал язык.
— Мужчины обладают намного большей свободой, — сказала она с долгим выстраданным вздохом.
— Если вы желаете свободы, к чему снова вступать в брак?
— Я и не собираюсь этого делать. Чему бы это могло послужить? Мне не нужны деньги, а так как я бесплодна, то мне нечего предложить мужчине равного со мной положения.
— Конечно, финансовые вопросы важны. Но что насчет ваших запросов в качестве женщины? Неужели вы навсегда лишите себя радости мужских ласк?
— Руки некоторых мужчин не приносят ничего, кроме боли.
Он понимал, что она не могла говорить этого о Тарли. Согласие, существовавшее между ними, было очевидно всякому.
— О ком вы говорите?
Джесс пошевелилась, ухватилась за край ванны и поднялась из воды, как Венера Боттичелли. Вода стекала с нее, а она стояла совершенно обнаженная.
Она провела руками по своим полным грудям, потом по животу, следуя
Это был взгляд сирены. Он был полон жара, томления и плотского голода.
— Господи! — выдохнул он с болью. — Как вы прекрасны!
Он был весь во власти вожделения, почти обезумевший от желания почувствовать под собой ее распростертое тело и наконец удовлетворить мучившую его столько лет страсть и покончить с этим бесконечным томлением.
— Вы и заставляете меня чувствовать себя такой.
Одна стройная нога переступила через край ванны. В ее змеиных движениях таилось приглашение, и это не укрылось от него. Похоже, опьянение обострило ее чувственность.
— Я могу заставить вас почувствовать гораздо большее.
Ее соски были нежно-розового цвета и восхитительно удлиненными. От прохладного воздуха, овеявшего влажную кожу, они приподнялись и будто напрашивались на ласку его рта и рук. Он провел языком по нижней губе, дразня ее этим зрелищем и возможным осуществлением его мыслей и кипевших в нем желаний. Он мог бы довести ее до безумия. Наука любви была одним из его талантов, и в этом вопросе он был чертовски сведущ. Если бы она только дала ему шанс, он сделал бы так, что другие мужчины перестали бы существовать для нее.
Джессика не могла этого не заметить и не оценить его состояния. Щеки ее вспыхнули ярче. Она бросила взгляд на свое полотенце и халат и, казалось, пыталась решить, хочет ли накинуть их.
Алистер был готов помочь ей в этом, если бы только смог сохранить остатки здравомыслия, прикоснувшись к ней. Но боялся двинуться с места. Он не ощущал тело как свое собственное. Каждый его мускул был болезненным и напряженным, а между бедер он чувствовал гнетущую тяжесть.
— Видите, как сильно я вас желаю, — пробормотал он хрипло.
— Вы бесстыдны.
— Мне было бы стыдно, если бы я вас не желал. Тогда я не считал бы себя мужчиной.
На губах Джесс появилась слабая улыбка, и она потянулась за сложенным полотенцем.
— В таком случае, может быть, и я должна хотеть вас. Ведь вам не может противостоять ни одна женщина. Было бы забавно, если бы я смогла устоять.
В его улыбке она видела порочность, соблазн и вовсе не целомудренные, намерения.
— В таком случае возникает вопрос: что вы предпримете на этот счет?
Джессика остановилась, сжимая в руках полотенце. То, что она стояла перед Алистером Колфилдом совершенно обнаженной, без единой нитки на влажном теле, было чистым безумием. Она не узнавала ни себя, ни своей обычной сдержанности — она чувствовала себя свободной, жадной и пустой.
Что ей было делать с этим? Оказавшись лицом к лицу с возможностью выбора, она почувствовала, что обладает силой. Но не подумала, что имеет власть над Алистером Колфилдом. Напротив, с ним она ощущала себя бессильной и беззащитной.