Испытание вечностью
Шрифт:
Взвизгнув тормозами, позади толпы правоохранителей остановился армейский Козлик, дверь со скрипом распахнулась, выпрыгнул капитан с пехотными петлицами.
— Проблемы, майор? — спросил офицер через головы милиционеров и «плащей».
— Тут товарищи из органов заблудились. Арестовывают меня.
— Петренко! — крикнул капитан, расстёгивая кобуру.
— Наших бьют! — заорал в тангетку рации водитель Козлика. Тут же три грузовика с солдатами в кузовах тронулись с места, стали разворачиваться в эту сторону. Люди в полевой военной форме на ходу запрыгивали в машины.
— Вы что все, с ума посходили? — закричал «плащ» — Капитан, ты знаешь, что с тобой будет?
— А ты знаешь, что с тобой будет, а? Сейчас, крыса? — закричал капитан, надвигаясь на группу «задержания», оттирая от неё Мишу, — Ты не видишь медаль Ордена Достоинства? Ослеп? Или тебе — плевать? Мы вам всем сейчас — все ноги переломаем. А трибунал нас — оправдает. Спорим? Я буду отправлен обратно в Салехард, а ты — кровью ходить будешь под себя до конца года. Иди, майор. Архангелу Гавриилу — нижайший поклон. Ребятам расскажу, что Маугли живьём видел — месяц поить будут. И ещё месяц — похмелять.
Миша улыбнулся, козырнул капитану, закинул баул на плечо, взял Машу за руку и пошёл.
— Теперь поняла, почему я ни хрена не знаю? — спросил Миша, даже не поворачиваясь.
— Поняла, — кивнула гордая своим мужем Маша, сжимая ладонь Игоря, — не поняла про Орден Достоинства. В статуте только указано, что «награждается достойный за исключительное проявление характера». И всё. А капитан — про что?
— Кавалер Ордена Достоинства подсуден только трибуналу трёх выборных судей Ордена Достоинства. Неприкосновенность.
— А за что им награждают?
— За разное.
— А тебе за что дали?
— За сорванный пикник.
— Я — серьёзно!
— Мы с братом вели группу школьников на экскурсию. Сели перекусить, а на нас вышел бешенный тигр. Из оружия у меня была только вилка.
— И?
— Как видишь — Орден. Кроме меня — никто даже не был поцарапан.
— Это от этого тигра шрамы?
— Тебе не нравиться?
— Нет. Не нравиться. Страшно, когда вижу. А когда это было?
— Я был вот такой, — Миша подбородком указал на Игоря, — а, шрамы — его брат-великан, дядя Прохор, убрать мог. Мне они дороги, как напоминание, что бой никогда не заканчивается. Как Батя — не убирает свои шрамы.
— Он не похож на себя, — прошептала Маша.
— Отец? Он был в маске.
— Маска? Такая маска? Такая живая? — удивилась Маша.
— Да, — коротко ответил Миша, — хватит об этом. Позже. Игорёк, а ты можешь, как Прохор, лечить?
— Нет.
— А что можешь?
— На свирели играть.
Миша рассмеялся:
— Сын пошёл в отца.
— Миша, а ваш Орден — не просто орден, а Орден? — спросила в задумчивости Маша. Она, задумавшись, не слушала разговор Миши и Игоря.
— Ты бы себя слышала, — усмехнулся Маугли.
— Ну, Орден, как у Тамплиеров. Или масонов. Тайный?
— Да, Орден. Но — не тайный. Ты же читала статут. Всё — расписано. Какая тут тайна?
— Но, остальные ордена — просто знаки отличия. А тут — организация?
— Есть такое.
— У любой организации есть устав, уставные документы. А я ни о чём подобном — не слышала. Значит — тайный.
— Ну, какой, тайный, милая? Просто — не привлекаем внимания. Никаких документов — нет. За ненадобностью. Но, устав — есть. И структура есть. Всё есть. И нет — разом. Я — в Ордене. Но, я — командир разведроты. Солдат. У нас не проводятся слёты, съезды и прочие сборища. Мы не участвуем в политике, Боже, упаси! Мы — просто есть.
— А почему — нет документов?
— Документы могут попасть не в те руки. Не на те — глаза.
— Устно?
— Да. Устный устав. Кодекс Чести.
— Нет бумаг с печатями, нет собраний. У вас хоть руководство есть?
— Нет. В привычном тебе понимании — нет. У нас нет командования, иерархии званий и должностей.
— Какая же это тогда — структура?
— А — вот такая. Сетевая. Рой. Не слышала?
— Нет.
— А ты, Игорь?
— Слышал. Обычная практика.
— Видала? То-то!
— Вы — сектанты?
— И ты — тоже. Ты — теперь — МЫ. Но, мы не сектанты. Ты всё сама поймёшь.
— А Медведь? Разве он — не командир?
— Нет. В Ордене Достоинства — нет. Он обычный Брат.
— А вне Ордена? Что-то у меня стало складываться ощущение, что не он — главный, как я думала раньше. Из всего сказанного я сделала вывод, что он — такой же исполнитель, как и ты, но более высокого ранга. А кто главный?
— Всё верно. Батя — тоже тащит свой крест, как и остальные — свои.
— Ну, а кто — главный? Только не надо мне врать, что нет никого. Так — не бывает! Я думала — Сталин. Или Медведь. А теперь — ни того, ни другого. Кто всем руководит? Кто за всё отвечает? Кто принимает решения и несёт за них ответственность? — Маша страстно шептала, сильно разозлённая, впиваясь пальцами в руку Маугли.
— Теперь — я, — пожал плечами мальчик.
Маша сначала с непониманием посмотрела на Игоря, потом на спокойное и утверждающее лицо Маугли со смеющимися глазами, тряхнула головой:
— Да пошли вы! Не хотите говорить — не говорите. А вот ерундой этой страдать тут — не надо! Фр-р! Обиделась!
Они сели в свой вагон. Маша была расстроена. Миша купил все билеты в их купе. Чтобы никто не помешал их уединению. Но, ребёнок — теперь постоянно был рядом. И куда его денешь? Попросить погулять часок? Игорь парень серьёзный и умный. Всё понимает. Но, куда он пойдёт? Это, во-первых. А во-вторых, как оставить без присмотра ТАКОГО мальчика? Дать этим «плащам» рычаг воздействия на «геолога»?