Истерзанные
Шрифт:
– Нэн, - в честь старой няньки, которой уже и в живых нет. Мертвые роднее Арье, чем живые.
– Нэн, - бесцветным эхом повторил Русе, задумчиво потирая подбородок, - и откуда в тебе столько жестокости, девочка? Твой отец сам заковал себя в кандалы чести и гордости, брат…
– Какой брат? Которого вы убили в Близнецах на свадьбе моего дяди?! Или те, которых убил Перевертыш? – слезы обожгли глаза, и девушка прикусила нижнюю губу.
– Откуда во мне столько жестокости?! Я волк, я Арья из дома Старков. Не забывайте об этом.
– Вот как, - Болтон наложил себе жареных колбасок, истекающих жиром, жареного лука и свеклы. Тарелка его невестки по-прежнему была пуста.
– История чаще всего пишется кровью, миледи…
– Как жаль, что кровь не ваша.
– Не скажи, - по бескровным губам Русе проскользнула тень
– Сыновья предателей меня не интересуют.
– А зря. Потому что вашим мужем мог стать он.
Он выжидательно смотрел на девушку поверх чаши с вином. Но на лице Арьи не дрогнул ни один мускул. Что законный, что бастрад – велика ли разница, если их отец Русе Болтон?
– Жаль, конечно. Домерика, пожалуй, ты могла бы полюбить. Он не такой как Рамси… был.
Тихий голос Хранителя Севера был абсолютно пустым, без каких-либо проблесков чувств и эмоций. Ему все равно, поняла Арья. Русе совершенно плевать, что будет с ней, что будет с Рамси, все зависти лишь от одного – принесет ли это неудобства ему, Болтону–старшему. А она, дочь Неда Старка, служит причиной слишком многих неприятностей.
– Так… что произошло у вас с моим сыном? – равнодушно осведомился он, жуя хлеб. Девушка строптиво передернула плечами и отвела взгляд. Огонек свечи наполнял ее глаза золотом.
– Что, он решил вступить в супружеские права раньше, чем следует? Мальчишка не умеет ждать. Надеюсь, он не причинил вам сильной боли.
– Не сильнее той, что причинила ему я. Надеюсь, его жизнь вне опасности, - скажи, что он умер, что мне больше не придется терпеть его!
– Слава Богам, нет, но вы были близки к тому, чтобы убить его. Сейчас мейстер Утор занят тем, что поит его маковым молоком и зашивает ему щеку. Но вопит он так, словно вы его четвертовали. Рамси кичился, что отымеет вас этим клинком, - в шутку, разумеется, - грозился сломать, переплавить, но я не позволил, - блеклые глаза смотрели на девушку не мигая.
– Скажите, откуда у леди такое… грозное оружие?
– Мне подарил его брат.
– Робб?..
– Нет, - девушка закуталась в плащ и, отвернувшись, принялась смотреть на дрожащий огонек свечи. Игла – это Винтерфелл до его сожжения. Арья видела его башни в отражении искристо-серой стали клинка. Там и отец, полирующий Лед под чардревом в богороще, мать, которая тихо поет, расчесывая волосы младшей дочери. Там братья, Робб, Бран, Рикон и, конечно же, Джон, их смех, звенящий в морозном воздухе. Мелькает даже Санса. Игла – это Нимерия. Это кусочек счастья, отобранного у ее семьи Ланнистерами. А теперь и его отняли…
– Значит, Джон, - Русе вытер жирные губы, - этот бастард тебе гораздо дороже, чем я думал. Может, это и к лучшему. Тогда мой бастард не должен вызывать у тебя такого отвращения.
В ответ леди Старк только фыркнула. Так и не притронувшись к еде, она поднялась и, ни слова не говоря, прошла к соломенному тюфяку, лежащему прямо на голом каменном полу. Девушка легла на него, сжавшись в комочек, и обхватила себя за плечи. Она слышала, как лорд Болтон идет к выходу из камеры, как стучат каблуки его сапог и скрипят давно несмазанные петли. Арья вздрогнула, когда дверь закрылась за ним с громким грохотом, и лязгнул запор, отделяя девушку от остального мира. Мира, в котором одинокой волчице не было места.
***
Вода в озере студеная, почти ледяная, но Джендри холод словно бы не пугает. Он торопливо скидывает одежду, ежась на утренней прохладе, и, разбежавшись, прыгает в воду. Зеркальная гладь взорвалась мириадами серебристых брызг, юноша вынырнул, откидывая с лица мокрые полночно-черные волосы. Капли стекают по его обнаженному телу, повторяя каждый изгиб, обрисовывая могучую грудь и накаченные плечи кузнеца, несколько водяных искорок запутались в жесткой кудрявой поросли у него на груди. Тихо смеясь сквозь сжатые зубы, Джендри окунулся еще раз по шею, а затем, глубоко вздохнув, ушел с головой под воду. Арья, быстрая как стрела и неслышная будто тень, выскочила из своего укрытия и бросилась к одежде, которую Бык так безмятежно побросал на бережке. Сырая трава тихо шуршала под ее шагами, крупный комар нагло уселся на щеку девочки, но она нетерпеливо смахнула его, и мерзкое
– Что это ты делаешь, мальчик? – бросил он так громко, что Джендри обернулся. Ресницы его слиплись от воды, волосы льнули ко лбу и щекам. Арья судорожно сглотнула, но отвести взгляд от обнаженного кузнеца не торопилась. Волны плескались у его плоского живота, будто ластились, дорожка черных кудряшек шла от пупка ниже, прямо в воду. В синем взгляде мелькнуло недоумение, но стоило ему увидеть Арью, вцепившуюся в его одежду, как в глазах юноши вспыхнул гнев.
– Арри! Мелкий поганец, ты что творишь?! – взревел он и бросился к берегу. Вода забурлила, расступаясь перед ним. Девочка прижала к груди одежду кузнеца, вскочила и опрометью бросилась прочь, в чащу рощи. Ей вслед летел хриплый смех Йорена и проклятья Джендри. Ничего, не умрет, если голым побегает! Так ему и надо, не будет больше смеяться над ней! Ветки цеплялись за ее кафтан, хватали за руки и за ноги, хлестали по щекам, но Арья не останавливалась. Подумаешь, какие-то кусты волчицу не остановят. Легкие горели, но она не сбавляла скорости. В шорохе листьев и пении ночных птиц ей слышался топот и тяжелое дыхание Джендри. Девочка обернулась на бегу, пытаясь рассмотреть рослую фигуру кузнеца в зеленом сумраке леса, и запнулась об корень. Арья растянулась на земле, больно ударившись подбородком. Во рту разлился медный привкус крови – она прикусила себе язык. Чертыхнувшись, Арья рывком поднялась на ноги, но не успела сделать и шагу, как разъяренно рычащий Джендри, босой, с каплями воды, призрачно поблескивающими на смуглой коже, схватил ее за плечи и резко развернул лицом к себе. Возмущенная, Арья хотела пнуть его, но ее взгляд упал на признак мужественности, величайший предмет гордости у парней. Серые глаза девочки чуть расширились, с губ сорвался совершенно неуместный смешок. Раскаленная кровь прилила к щекам, и Арья недовольно тряхнула головой, пытаясь прогнать румянец. Вот уж дудки! Волки ничего не боятся и не стесняются! Тем более такой маленькой штучки, обвисшей и сморщенной!
– Куда это ты пялишься, Арри? – рявкнул Джендри, встряхнув ее так, что она едва снова не прикусила язык. Зубы кузнеца стучали, губы слегка посинели. На Юге ночи могут быть не менее холодными, чем на Севере, - что, у самого стручок поди махонький, с детский мизинчик, вот на мой и засматриваешься, да? Завидно, Арри?
– Я… я… - задыхаясь от возмущения, Арья даже слов подобрать не могла. Швырнув одежду ему в лицо, она ударила его кулаком в плечо, но Бык даже не пошатнулся. Что еще больше взбесило волчицу, - чему тут завидовать?! Твой… член на дерьмо собачье похож!
– А у тебя даже такого нет, - юноша потянулся к ней, но девочка юркнула мимо него и приложила подошвой сапога по голому заду кузнеца, оставив грязный отпечаток. Джендри, круто развернувшись, схватил ее за лодыжку. Арья дернулась в тщетной попытке вырваться и глухо вскрикнула, когда земля вдруг ушла у нее из-под ног. Юноша успел подхватит ее, но Арья до тех пор лягалась и колотила его по плечам и груди судорожно стиснутыми кулачками, пока он не отпустил ее.
– Ну, тише, тише, ты чего, - миролюбиво пробормотал он. Девочка с трудом удержалась от того, чтобы не стукнуть его еще раз.