Истина любви
Шрифт:
— Это в дом, — просто сказал он, чуть наклонив голову и тем самым подчеркнув официальность подношения.
Лайза пригласила Харриса войти, и тот заверил ее, что у них еще есть время выпить, а потом, если она захочет, можно пройтись пешком до ресторана и пообедать перед театром. Вечер был восхитительно теплым и обещал таким и остаться.
Когда Лайза ввела Харриса в студию, ее на мгновение охватила паника. Ей как-то не приходила в голову мысль, что она будет занимать его или какого-либо другого мужчину у себя дома, и это открытие стало для нее сюрпризом.
Однако
— Можете назвать меня кем угодно, если хотите, — с улыбкой произнес он, — но ваш наряд просто ослепителен. Сразу видно — ваша собственная модель.
— Сразу видно?
— По-моему, да. В ней есть все, чего я ждал от вас, если хотите: стиль, простота, вкус… — И он пожал плечами, как бы предлагая ей домыслить все остальное.
— Что ж, спасибо, — отозвалась Лайза. — По правде говоря, довольно сложно выбрать, когда тебе предлагают «подчеркнуть ноги».
Прежде чем ответить, Харрис так посмотрел ей в глаза, что Лайзе стало неловко.
— Как бы там ни было, — он поднял бокал, — давайте выпьем за ваш хороший вкус.
Харрис выпил, и Лайзе пришлось последовать его примеру.
Через несколько минут они отправились пешком в город. Лайза едва не пожалела об этом решении, увидев машину, принадлежавшую Харрису. Девушка сразу же объявила об этом. Ведь автомобиль был одной из последних спортивных моделей «порше».
— Просто класс, — негромко сказала Лайза. — Я вам завидую.
— Я разделяю ваше мнение, — отозвался Харрис. — Обещаю потом покатать вас, если захотите, конечно.
Лайза получила некоторое удовлетворение, замечая взгляды, которые бросали на них прохожие. Ей стало еще приятнее, когда Харрис взял ее под руку после того, как какой-то юнец, раскатывавший по мостовой на мотоцикле, едва не зацепил девушку, да так и держал руку Лайзы, пока они шли по улице, и это вносило в простую прогулку определенную интимность.
Когда он привел наконец Лайзу на Йорктаун-сквер, девушка стала гадать, который из огромного числа находившихся здесь ресторанов выбрал Харрис, — ей в принципе было все равно, куда идти, но любопытство оказалось слишком сильным.
Поэтому, когда стало ясно, что они направляются к выходившему на площадь экстравагантному отелю, Лайза ощутила разочарование. Однако на смену ему вскоре пришло изумление, когда она сообразила, куда на самом деле ведет ее Харрис.
4
Лайза выглянула из-за гигантского купола пломбира, усыпанного орехами, размышляя о ходе мыслей человека, потребовавшего от нее разодеться в пух и прах ради обеда в ресторане и театра, а потом притащившего ее в кафе. И при этом с него как с гуся вода!
Лайза на самом деле не знала, что ей делать: то ли смеяться, то ли плакать, то ли запустить в нахала чем-нибудь…
Джек Харрис лениво развалился в пластмассовом кресле напротив Лайзы и, по-видимому, чувствовал себя вполне комфортно, несмотря на дурацкий бумажный слюнявчик, закрывавший манишку
— Это единственное известное мне место, где я могу получить хот-дог лучшего качества, чем те, что я делаю сам, — сказал он, открывая перед девушкой дверь кафе. Он тогда засмеялся, и Лайза рассмеялась вместе с ним, потому что все произошло так, как она и ожидала от такого человека, как Джек Харрис.
Лайза подумала, что он должен бы выглядеть глупо, так почему же не выглядит? Джек Харрис слишком хорошо владел собой и ситуацией и слишком явно наслаждался происходящим, чтобы иметь дурацкий вид. Что касалось ее самой, думала Лайза, то дурацкий вид — это еще мягко сказано. Она не только чувствовала себя глупо, но пребывала в полной уверенности, что так и выглядит, — ведь ее вечернее платье тоже прикрывал слюнявчик.
И ни чуточки это не интересно!
Они не разговаривали. С момента их прихода в кафе любая беседа была невозможна, главным образом потому, что на верхнем этаже отмечался день рождения какого-то ребенка, где, по мнению Лайзы, присутствовало не меньше сотни визжащих буйных озорников. Все это веселье напоминало бедлам, в котором невозможно даже думать, не то что вести какую-нибудь умную беседу. Впрочем, Лайза заметила, что Харриса это нисколько не беспокоило, как и официантов, сновавших туда-сюда с подносами, уставленными банальнейшими хот-догами и самыми что ни на есть экзотическими сортами мороженого, и не обращавших ни малейшего внимания на этот сумасшедший дом.
Хозяйка заведения, пышная дама с улыбкой ослепительной, как горящий бакен, встретила Харриса как старого друга и широко ухмыльнулась, когда он одними губами произнес слово «слюнявчик». Похоже, и она сама, и официанты уже привыкли в таких случаях получать распоряжения с помощью условных знаков.
Харрис и Лайза, усевшись, как показалось девушке, прямо под эпицентром царившего наверху столпотворения, стали знаками выбирать себе блюда из меню, состоявшего из различных сортов хот-догов, тако — мексиканских тортилий с начинкой — и разноцветного мороженого. Меню утверждало, что у тако имелось более тридцати видов начинки, и Лайза не склонна была сомневаться в этом.
Однако для нее было полной неожиданностью, что ее спутник, уже достаточно поразивший ее своим выбором места для обеда, накинется на меню и станет тщательно изучать длинный список хот-догов особого приготовления, ухмыляясь, как мальчишка. А может, он такой и есть? — подумала Лайза.
Девушка все еще поражалась этому, а также гигантской порции пломбира, появившейся вместе с ее собственной, которую Харрис уже пожирал голодными глазами, когда праздник наверху с воплями и поздравлениями завершился. По лестнице сотнями, как показалось Лайзе, стали сбегать дети в сопровождении группки родителей, на чьих измученных лицах можно было прочесть целую повесть.